Российское нефтегазовое оружие пугает сильнее, чем бьет

Если верить госпропаганде, сегодняшняя жизнь человечества выглядит чем-то, полностью подчиненным санкционной войне между Западом и нашей державой.

В неизвестно кем изготовленных клипах Евросоюз замерзает зимой под приятную музыку. С государственных телеэкранов не сходят толпы отчаявшихся европейцев, требующих немедленно пойти к Москве на поклон. Целые отряды экспертов авторитетно разъясняют, что планы стран G7 ввести потолок цен на российскую нефть смешны и провальны. В общем, зрителям внушают, что Запад со всеми своими санкциями стоит на краю пропасти.

В действительности картина не так монохромна.

Россия (а до нее — Советский Союз) полвека «сидела на нефтяной игле». То есть имела главным источником своего внешнего дохода деньги, вырученные от продажи нефти, мазута и газа в Европу и в меньшей степени — в Китай, Японию, США и прочие части планеты. Нынешние санкции и контрсанкции оформляют окончание этой эпохи — чрезвычайно драматичное для России и трудное, но переносимое, для западных приобретателей топлива.

Что касается российских нефти и нефтепродуктов, то США и другие неевропейские западные страны от них уже отказались или готовятся это сделать. Для них это не станет тяжким ударом, поскольку и в лучшие времена они не так уж сильно зависели от поставок из России.

Другое дело Евросоюз. На него приходилась половина всего российского нефтеэкспорта. Решение ЕС почти прекратить эти закупки через три–пять месяцев ставит естественный вопрос: получится ли у Москвы перенаправить высвободившиеся нефть и нефтепродукты на другие рынки? Если нет, то европейское эмбарго станет тяжким ударом для российской казны. Если да, то европейцы, освободившись от нефтезависимости, получат желаемую ими свободу рук, но и Россия не ослабнет.

Попыткой по-своему ответить на этот вопрос как раз и стала инициатива G7. Если удастся убедить остающихся покупателей российской нефти (а это в основном КНР и Индия) приобретать ее только по ценам ниже некого «потолка» (скорее всего, около $60), то суммарные энергодоходы России сильно упадут.

Осталось уговорить китайцев и индийцев. Эта задача не является такой фантастичной, как может показаться на первый взгляд. Категорического «нет» не прозвучало. «Мы очень внимательно рассмотрим это предложение», — сказал индийский министр нефти и газа.

Сама по себе мысль купить дешевле, а не дороже, вовсе не выглядит в глазах приобретателей такой уж нелепой. Угрозы российских должностных лиц не продавать сырье тем, кто согласится с ценовыми ограничениями, конечно, не принимаются всерьез. Совсем отказаться от нефтеторговли Москва заведомо не сможет. А хлопотать о ее доходах в Пекине и Нью-Дели уж точно не станут. Однако и делать что-то под явным западным давлением там тоже не стремятся.

Самый очевидный для Запада способ установить ценовой надзор над сделками по приобретению кем-либо российской нефти — это создать механизмы контроля над морскими нефтяными перевозками и процедурами их страхования. Такое вполне возможно. Другое дело, что задача весьма сложна в реализации и требует не только расходов, но и горячего желания. Поэтому она сейчас не первая в повестке. Мировой нефтяной рынок может и сам многое отрегулировать.

Стоимость барреля Brent уже снизилась до уровней начала года (около $95), и продажная цена российской Urals, приобретаемой в Азии с большими скидками, лишь ненамного превышает $70. Угроза всемирной рецессии продолжает толкать нефтяные цены вниз. Обещание ОПЕК+ урезать в октябре добычу на 100 тыс. баррелей в день не смогло изменить ценовую динамику, и это, конечно, знак.

Поэтому на нефтяном фронте главный вопрос сейчас звучит просто: хватит ли Евросоюзу пороха выполнить обещание отказаться от российской нефти? А рассуждения насчет ценового «потолка» — это пока запасная угроза, которая может осуществиться позже и только как некая дополнительная мера.

Что же до фронта газового, то за важнейшими эпизодами борьбы можно следить в режиме реального времени. Москва перекрывает «Северный поток-1» и сейчас почти не поставляет газ в Европу. Всплеск энергоцен там достаточно велик для формирования активистских коалиций, требующих уступить в споре с Кремлем. Но кроме скандальной политической, у проблемы есть и практическая сторона: замерзнет ли Европа этой зимой без российского газа? Ответ — нет.

Заполнение хранилищ идет опережающими темпами и уже почти закончено, а этого хватит на три месяца потребления. Норвегия, которая планировала снижать продажи своего газа, смогла их заметно увеличить и является сейчас самым крупным газовым поставщиком Европы. Ввоз сжиженного газа из США вырос в два с половиной раза и лимитируется только мощностью приемных терминалов. Новые терминалы сооружаются авральным порядком и заработают через несколько месяцев.

Не надо преуменьшать мобилизационные возможности Евросоюза. При запланированной его руководством урезке газопотребления на 15% он выдержит этой зимой даже и полную остановку российских газовых поставок.

Да, порожденная неудобствами и страхами политическая капитуляция Европы, которую так страстно ждет Кремль, все еще возможна теоретически. Но на практике она не слишком вероятна.

Миф о том, что мир вращается вокруг российской энерготорговли, подталкивает Москву к тому, чтобы еще и от себя ускорять печальный для России слом всей системы газовой и нефтяной торговли с Западом. Эта система построена трудом нескольких поколений. Европе обойтись без нее легче и проще, чем Москве.

Виталий Гранкин