«Слово „гениальный“ Сергею Довлатову, конечно, не подходит»

В первые выходные сентября в Петербурге традиционно пройдет фестиваль «День Д», посвященный творчеству Сергея Довлатова. В прошлом году праздник запомнился не только яркими спектаклями, экскурсиями и перформансами, но и полицейским задержанием руководителя проекта прямо в ходе одного из мероприятий.

Каких сюрпризов стоит ожидать от фестиваля в нынешнем году, директор «Дня Д» Анастасия Принцева рассказала «Росбалту».

Полностью беседу можно послушать в подкасте «Включите звук».

— Анастасия, памятуя о прошлогодних событиях, не страшно ли вам снова проводить фестиваль?

— Глаза боятся, а руки делают! Произошедшее было связано с привлечением определенного количества людей во время пандемии. Больше 70 человек собралось тогда в сквере Довлатова на Загородном, где мы открывали памятник его собаке Глафире.

Изначально уличный праздник рассчитывали более чем на 300 человек. За неделю до «Дня Д» уменьшили количество людей, которые могут присутствовать в открытом пространстве. Нам пришлось полностью перестраивать мероприятие — уменьшили его до небольшого субботника и открытия памятника. Но там тоже оказалось чуть больше людей.

И получилась такая смешная абсурдистская история с задержанием на фоне парада фокстерьеров и чтения детьми стихотворений Довлатова. Вместе со мной еще задержали агрегат по изготовлению сахарной ваты и координатора по имени Глафира (во время, напомню, открытия памятника собаке Глафире). Все было красиво, по-довлатовски!

Но мероприятие было организовано муниципальным Владимирским округом, и я была там в качестве приглашенного лица. Произошло недоразумение, и после поддержки Андрея Тындика и его компании —прекрасные адвокаты, которые очень помогли — нас всех, собственно говоря, выпустили. А дело вернулось из суда за отсутствием состава преступления.

Памятуя об этих обстоятельствах, мы не будем делать уличный праздник в нынешнем году. Пандемия набирает обороты, и у нас будут только небольшие мероприятия. На пике заболевемости мы его тоже, кстати, не делали, но все равно фестиваль проходил.

— Насколько тяжело сегодня организовать такое мероприятие с учетом всех ограничений?

—Отказываться от чего-то всегда проще, чем что-то делать. Нам не нужно проводить праздник со сценой, концертами. Но у нас есть экскурсии, уличные перформансы и спектакли, три специальных показа на «Ленфильме».

Еще будут мероприятия в Вавилов Лофте —здании Государственного оптического института. Режиссер Александр Савчук поставит спектакль—интерпретацию «Зоны» (там есть очень красивая арка, которая выходит на стену с колючей проволокой). Рядом мы будем делать стену Довлатова, притащим туда разные инсталляции.

Для нас очень важны детали. Сергей Донатович был человеком вкуса и стиля. Каждую деталь перепроверяем, чтобы она была сделана по-ленинградски. Будут настольные советские игры, накроем стол в духе советской свадьбы с белой скатертью. Все мило, душевно, по-домашнему.

— Традиционное место проведения «Дня Д» —Улица Рубинштейна. Что можно будет увидеть на ней в этот раз?

—В этом году будет семь спектаклей, почти все премьерные. Ставит их молодежь, и это ужасно интересно. Два спектакля — перформансы-«бродилки» на Рубинштейна, 23, где жил Довлатов с 1944 по 1972 год. Там же покажут китайскую пантомиму. Будет много экскурсий, посещение квартиры Довлатова и небольшая поездка на ретро-автомобиле. Все максимально демократично, бесплатно или почти бесплатно.

— В День рождения Довлатова, 3 сентября, вы открываете фестиваль лекциями под общим названием «Жить не по лжи». Видна отсылка к публицистическому эссе Солженицына, обращенному к советской интеллигенции. И, наверное, это неспроста?

— Да, это цитата из Александра Исаевича. Придумывали с Львом Лурье, искали параллели между временами. Мы ведь ищем в истории какие-то ответы на наши текущие вопросы. Тема этого лектория — очаги непарадной культуры 60-х-70-х годов.

Где выживала культура в стороне от официоза? Это домашние семинары, посиделки Ленфильма, какие-то ростки культуры вне официальной системы. Тема понятная и не новая для нашей Родины.

— В предыдущие годы на фестивале вспоминали какие-то определенные десятилетия: 50-е, 60-е, 70-е. И кое-кто обвинял вас в том, что вы пытаетесь вернуть всех в «ужасное советское прошлое, где ничего хорошего не было»…

— Что значит, хорошего не было? Было огромное количество людей, которые творили потрясающую культуру, потрясающую науку и потрясающее человеколюбие. Творили вопреки! Странно отменять все разом. И, с моей точки зрения, глупо.

Нельзя просто взять и сказать, что СССР — абсолютно отрицательный опыт. Да, моя мама приходила грустная с работы и говорила: «Неужели так будет всегда?». Но с другой стороны, у нее был обаятельный коллектив веселых интеллигентов, которые придумывали классные штуки. Благодаря этим очагам неофициальной культуры, в конце концов, и произошла Перестройка.

Всегда так было в России. Во время правления Николая II было чудовищное время, и Иван Грозный — ужас, и Петр I. При этом великая страна, с великими людьми, великой и противоречивой, но неотъемлемой для всего мира историей.

— С другой стороны, вам скажут: у нас великая страна, с великой литературой, а вы вспоминаете человека, певшего гимны социальным низам, спившемуся Ленинграду и фарцовщикам.

— Некрасов пел гимн таким же последним людям, и Перов писал картины про последних людей, и Достоевский писал о последнем человеке. Вспомним Библию: «И последние станут первыми».

—Вообще, феномен Довлатова интересен уже теми жаркими спорами, которые идут вокруг его творческого наследия. Причем суждения совершенно полярные: от «неинтересно и бездарно» до «велик и гениален».

—Слово «гениальный» Сергею Донатовичу, конечно, не подходит. Он бы первый сказал, что это перебор. Гениальны Пушкин, Шекспир, Бродский. Довлатов и не пытался занимать эту нишу. Он талантлив, искренен. И он выбрал совершенно нетрадиционный жанр. У Довлатова читаешь какие-то заметки, дневники, городские анекдоты.

Часть «Зоны» — это переписка с редактором, в которой он объясняет, почему не может передать все тексты. Они потерялись по пути из застойного Советского Союза, пока шли через множество рук. Что это? Как будто что-то сыроватое. Но на самом деле он вот эту «сырую» жизнь и показывал.

В чем-то Сергей Донатович — представитель городского фольклора. У него, как в рассказах Чехова, видны будни, сквозь которые сквозит вечность. И на гениальность он никогда не замахивался. Но в программе по литературе обычной школы моей 16-летней дочери есть «Чемодан» Довлатова. И этому я несказанно рада.

Беседовал Антон Гарнов