Во внешней политике турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган, обладающий почти неограниченной властью в стране, активен как никогда. Его правительство выступает посредником на переговорах между Россией и Украиной по транзиту украинского зерна, в Стамбуле работает совместная комиссия, которая контролирует проходящие через турецкие проливы суда, следующие как в украинские порты, так и из них.
Турция давит на НАТО, добиваясь уступок со стороны Швеции и Финляндии. Перед саммитом Североатлантического альянса, где были приняты заявки двух скандинавских стран о вступлении, Эрдоган грозился заблокировать их присоединение, если они не согласятся на его условия, в частности, не начнут сотрудничать с официальной Анкарой по выдаче курдских активистов, которых турецкие власти считают террористами.
Затем свое вето Турция сняла, сейчас один за другим парламенты стран-членов альянса подтверждают согласие на вступление Финляндии и Швеции. Но теперь Анкара снова упорствует. Глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу в четверг заявил, что Финляндия и Швеция «все еще не предприняли конкретных шагов по заключенным договоренностям».
И это несмотря на то, что шведские власти приняли первое, с начала переговоров по НАТО, решение об экстрадиции турецкого гражданина. На родине его обвиняют в мошенничестве по нескольким уголовным делам, а сам он уверяет, что его преследуют за переход в христианство и отказ служить в армии. Турки теперь ждут трехсторонней встречи, которая ориентировочно может состояться 26 августа.
Впрочем, одним НАТО турецкие внешнеполитические амбиции не ограничиваются. Тот же Чавушоглу громко рассуждает о необходимости «новой архитектуры европейской безопасности», в которой Турция явно хотела бы играть куда большую роль. ОБСЕ и Совет Европы, с которыми у официальной Анкары, прямо скажем, не лучшие отношения, себя, с точки зрения турецких властей, не оправдали. Турки требуют реформирования, а то и просто роспуска этих общеевропейских структур.
Цель Эрдогана понятна — он хотел бы, чтобы его страна играла роль регионального гаранта безопасности и посредника между Европой и Азией (куда в этом раскладе записана и Россия). Претензии большие, и, с точки зрения внешнеполитической активности, кажется, что обоснованные. К тому же считается, что у Турции вторая по численности армия НАТО.
Однако европейские страны всерьез эти претензии явно не принимают. И имеют на то основания. Главная причина даже не в том, что турецкая армия не так уже грозна, как старается показать Эрдоган, пересажавший почти весь Генштаб собственных вооруженных сил и не слишком успешно воюющий даже с курдскими вооруженными формированиями. Проблема в экономике.
Эрдогановская Турция со всеми ее амбициями при ближайшем рассмотрении выглядит колоссом на глиняных ногах. Это в России, несмотря на все международные санкции, курс рубля достаточно стабилен (хотя экономисты и спорят, насколько он адекватен реальности). В Турции же инфляция зашкаливает уже за 80 процентов в год. Хуже в этой стране было только в 1998 году, когда и российский рубль обваливался со скоростью падающего лифта. Сейчас турецкая лира — одна из самых быстро обесценивающихся валют в мире и пока не видно, чтобы это падение можно было как-то затормозить. Турецкие торговцы, как это было в России в 1990-е годы, вынуждены писать ценники в долларах.
Эрдогану пока еще удается убеждать часть своих избирателей, что во всем виноваты «внешние силы». Но число тех, кто в это верит, судя по данным соцопросов, снижается. Все больше турецких граждан смотрят в сторону оппозиции и прислушиваются к независимым аналитикам, которые утверждают, что проблема в ошибочных действиях правительства страны.
В политике, если присмотреться, дела тоже не так хороши. Эрдоган встречается с лидерами России и Ирана, но союзники Турции по НАТО — главы европейских государств и президент США, не рвутся с ним общаться. И явно не готовы принимать турецкие предложения по посредничеству в отношениях, например, с Россией. Так что западное направление в реальности для Эрдогана сейчас закрыто и никаким особым влиянием в ЕС он не пользуется. Понятно, что к призывам Анкары перестроить систему безопасности в Европе отношение тоже будет соответствующим.
Именно поэтому посредничество на российским и украинском направлениях позволяет Эрдогану чувствовать собственную значимость, и он сосредотачивает здесь главные силы.