Провозгласивший «поворот от абсолютно рыночной промышленной политики к политике обеспечения технологического суверенитета» новый вице-премьер Денис Мантуров замахнулся на систему, в которой Россия развивалась 30 лет и достигла немалых успехов, оказавшихся сейчас под вопросом в связи с геополитическими перипетиями.
Конечно, Мантуров прямо не сказал про курс на полный отказ от рыночной экономики с ее принципами предпринимательства, многообразия форм собственности и свободного ценообразования, но доходчиво намекнул, что дело теперь пойдет иначе, чем раньше. Да и сам факт того, что знаковое назначение ключевого вице-премьера совпало с заявленным им противопоставлением рынка и технологического суверенитета свидетельствует о серьезности замышляемых перемен.
Получается, что при рыночной промышленной политике обеспечить технологический суверенитет в нынешних условиях невозможно, а вот в случае ее пересмотра на главных направлениях такая задача считается осуществимой.
Возможно, в центрах принятия решений досконально просчитали, что этот особый российский путь — единственно надежный маршрут движения на предстоящие годы. Но такое переформатирование экономической системы неизбежно влечет за собой изменения в политике и обществе.
С одной стороны, экономика может быть или рыночной, или не рыночной; или основанной на свободах, или завязанной на несвободе. С другой стороны, гибридный подход к формированию экономической модели в России наблюдается уже давно. У нас вроде бы формально и свободный рынок, но в то же время и связанный системными проблемами, которые на него давят, а то и откровенно кошмарят. Однако до сих пор хотя бы на словах и в выступлениях говорилось о верности рыночному и свободному пути и его безальтернативности, а тут вдруг такой зигзаг, да еще для убедительности подкрепленный высоким кадровым назначением.
При этом совсем недавно с еще более крутых государственных высот отечественному предпринимательству обещались повышенная забота и «зеленый свет», а российской экономике гарантировалась такая открытость, которую не смогут поколебать никакие внешние ухищрения. Вероятнее всего, наверху решили как-то проскочить между Сциллой рыночной политики и Харибдой планового технологического суверенитета, однако при этом наблюдается явный крен в новую сторону — и он не может не восприниматься малым-средним бизнесом, да и всей страной, как сигнал о том, что теперь в России все начинает быть по-другому.
Понятно, что правительство в силу обстоятельств оказалось поставлено перед крайне сложной задачей замещать и создавать даже в тех сферах, которые прежде считались надежно прикрытыми незыблемыми формулами международного разделения труда. Но и в такой мобилизационной ситуации хотя бы вскользь и в качестве фигуры речи сказанное слово про пересмотр рыночной политики способно вызвать тектонические сдвиги и в конце концов привести к таким результатам, которые в качестве ориентира даже не рассматривались. Слово в политике вообще не воробей, а уж сейчас, когда в стране такая обстановка, каждая двусмысленно звучащая формулировка планов и подавно может спровоцировать совсем нежелательные процессы.
Впрочем, страна ведь до конца и в подробностях так и не посвящена во все проекты власти, поэтому не исключено, что звонок с трибуны внеочередного заседания Госдумы прозвенел неспроста, а как предтеча куда более сложных и неожиданных метаморфоз и трансформаций, чем можно себе сегодня представить.
Telegram-канал «Мастер пера»