Абхазия опять «проспала» лето

В Пицунде — лучшем курортном месте частично признанной Абхазии, ярко светит солнце. Вода — зеркальная, огромные агавы и кактусы замерли в своем скульптурном величии. Тихо шелестят вековые эвкалипты. А на все еще неубранных от разного мусора пляжах — почти ни души. Прогноз директора российской компании «Турпомощь» Александра Осауленко, в соответствии с которым этим летом Апсны сможет принять рекордное количество туристов из России, не оправдался. Это видно не только по количеству прогуливающихся по набережной Сухума, променаду в Гаграх, посетителей Новоафонских пещер, кафе и ресторанов, некогда под завязку забитой Пицунде с «интуристами» и т. д., но и признанию президента Абхазского союза туризма Анны Калягиной.

«Не будет рекордного количества», — цитирует ее Sputnik. По словам Калягиной, бронирование в конце февраля и вплоть до мая практически остановилось. «Частный сектор пустой в этом году. Сегмент выше среднего очень хочет, но не может в ту заграницу, которую привык. А у нас-то и предложить нечего». Правда, это не распространяется на отели категории 4*, но сколько таких в Абхазии — раз-два и обчелся, да и «звезды» весьма сомнительные.

Цены, сказала Калягина, тоже «не маленькие», возросшие из-за увеличения стоимости продуктов, бензина и прочего: «Так что будет обычный сезон июль/август и немного сентября». По ее мнению, Абхазии следует развивать круглогодичный отдых.

Стоит заметить, что, по оценкам местных, прогноз турспециалиста видится весьма оптимистичным: они полагают, что нынешний летний сезон уже можно считать не то что «рекордным» или «обычным», а провальным. Что же до президента Абхазского союза туризма, по ее мнению, республике надо «Все силы бросить на улучшение сервиса и качества. Поднимать средний чек путем улучшения и развития различных прилагающихся дополнительных услуг. … Нужен обученный персонал, не хватает транспорта приличного». И, добавим, приветливости местного обслуживающего персонала. Побывавшие в Абхазии довольно часто на это жалуются.

Но вернемся к прославленной некогда Пицунде — в советское время излюбленному месту отдыха российской и иной «творческой элиты» в домах отдыха писателей, журналистов, кинематографистов и «особых гостей» из стран Восточной Европы. Съезжались они сюда не только летом, но и зимой. Нынче, почти на излете июня — практически никого: человек десять на пляже из отдаленных уголков России, из, так сказать, «бедного» контингента.

Торговцы, освоившие «урожайный» пицундский пляж, стали зарабатывать в последние годы на своем нехитром товаре — сувенирах, вареной кукурузе, специях, фруктах и овощах — сущие пустяки. А май–июнь нынешнего года, говорят они, совсем пустой, «нет смысла таскаться под палящим солнцем». Даже в прошлом году было хоть и не сытно, но уже в мае «какие-то копейки капали».

Местный общепит, в частности, недорогая столовая для «бедных», бьет баклуши: в прошлом году она обслуживала около 1 тыс. человек в день, в основном, приехавших на однодневную экскурсию, нынче — и сотни не набирается. Помимо «организованных» туристических объектов, незаселенными остаются квартиры и частные дома.

Глава Абхазии Аслан Бжания провел совещание с представителями турбизнеса, руководителями различных ведомств и районов — обсуждали летний сезон. Министр по туризму Теймураз Хишба отрапортовал, что в этом году количество так называемых средств размещения и койко-мест увеличилось на 60% и составило 683 и 36 591 соответственно. Но отдых подорожал, по его данным, на 30%.

Цены на продукты питания сильно взлетели даже на рынках, и более всего, сказал Хишба, в Гаграх и Пицунде. Соответственно, подорожал и общепит: «Средний чек в столовых составляет 500-700 рублей, в кафе — 1700 рублей, в ресторанах — 2500». Но таким он видится из чиновничьего кабинета, местные говорят, что на названные суммы надо бы накинуть процентов 50 — так реальнее.

Повлиять на ценообразование, признал министр, невозможно, поскольку большая часть продукции — импортная. Весьма странно, по крайней мере, в сегменте продуктов питания, поскольку для развития сельского хозяйства, включая животноводство, Абхазия, с ее климатом, высокогорными тучными пастбищами и прочим — край поистине роскошный. Но здесь предпочитают жить на деньги российского бюджета и быстрого торгового оборота, связанного, в основном, с приезжими. Однако в отсутствии наплыва российских туристов (другие сюда ехать не рискуют), заметно мелеет и этот источник дохода.

Почему Абхазия с каждым годом принимает все меньше туристов? Сервис плохой и дорогой, дороги разбитые, много разрушенных домов, выглядывающих из зарослей высоких сорняков. Безопасность, хотя бы относительная, не обеспечена. Глава МВД на совещании у Бжания доложил, что с 1 июня личный состав его ведомства перешел на усиленный режим несения службы, и находящиеся в отпусках сотрудники милиции отозваны для работы в летний период. Но радикально криминогенную обстановку это не меняет, пусть даже для ее смягчения на 70 туристических объектах задействованы 177 пеших и 60 передвижных патрульных групп.

Плохо здесь и с медицинской помощью, точнее, практически «никак». О пляжах. Их в «Стране души» официально 20, но к посещению туристов в относительный порядок (то есть убрали мусор), приведены всего три. Ни раздевалок, ни душевых — даже на центральном пляже в Сухуме. Напряг также с зонтами, шезлонгами и лежаками.

В Абхазии в любое время суток могут отключить и электроэнергию, и воду. Пить ее из крана не рекомендует никто, включая главного санитарного врача республики. Покупать еду у пляжных торговцев — тоже. Местные, кстати, на официальные пляжи ни ногой — брезгуют; уезжают подальше от них, там хотя бы вода чистая. Но страшновато: здесь ни толковой, ни бестолковой полиции нет. Зато достаточно желающих, как минимум, присвоить себе чужой кошелек. На худой конец — одежду. Случаются, средь бела дня, включая людные места, и более тяжелые происшествия.

В общем, райский уголок становится все более адским. Заезжают сюда сейчас, в основном, экскурсанты из Сочи, но это один день пребывания. За те деньги, которые отдыхающий тратит в Абхазии за две недели, можно отдохнуть и в приличной, с точки зрения сервиса и безопасности, Турции — на тот же срок. Исключение по деньгам — так называемый частный сектор, сдающий койки. Он для «очень бедных» — мыться придется во дворе, а справлять нужду — практически в чистом поле.

В бюджет Апсны от таких частников ничего не капает — это супертеневой бизнес, что подтверждает министерство по налогам и сборам. В республике существует так называемый «курортный сбор» с частников, но если они «засвечиваются», то приходится платить и другие налоги, что владельцам коек совершенно невыгодно. Вот они и исхитряются скрывать свои мизерные доходы.

И еще ряд немаловажных обстоятельств. В частности, в местном законе о туризме нет такого понятия как классификация отелей или их категорийность. На каких-то отелях висят звездочки, но кто их присвоил и за какие показатели? Что подразумевается под тремя или четырьмя звездами? О классификации, например, по коронам или ключам, вообще речи нет. То есть отъезжающие в Абхазию и выкладывающие за условные звезды, не оправдывающие соответствующего стандарта, приличные деньги, сильно разочаровываются. Понятно, что повторения ошибок они не хотят.

Далее. Хоть Абхазия и трезвонит на каждом шагу о «возрастающем интересе» туристов и бизнесменов к республике, стараниях властей повысить «инвестиционную привлекательность», но воз и ныне там. Вкладываться в Абхазию «легально» готов только российский бизнес, однако при наличии устраивающего его законодательства. Но и в таком случае — с натяжкой, поскольку наезды на российских туристов и предпринимателей в «душевной стране» — явление нередкое. И чаще всего — не наказуемое.

Недавно в пресс-центре МИА «Россия сегодня» состоялось мультимедийное знакомство россиян с Абхазией: обсуждались ее «достижения и планы, актуальные тренды развития социальной сферы и экономики». Но вряд ли абхазы остались довольны речами россиян, уже давно настаивающим на «радикальном упрощении» режима пропуска на границе Апсны и РФ и ликвидации контрольно-пропускного пункта «Псоу». Абхазы выступают категорически против, поскольку считают, что фактическое отсутствие границы с РФ лишает их «суверенитета и государственности», а также грозит «засильем русских», то есть «тотальной русификацией независимой республики» и вытеснением абхазского языка и этноса.

Но Москва настаивает на своем, хотя бы на претворение в жизнь белорусского варианта. Первый замглавы комитета Госдумы по делам СНГ Константин Затулин заявил, что режим перехода российско-абхазской границы должен быть максимально приближен к режиму пропуска через российско-белорусскую границу. Неизвестно из каких соображений он полагает, что этим летом ожидается «небывалый по объему поток российских туристов в Абхазии», а посему «давайте снимем эту границу». И «если речь идет о безопасности, то в этом отношении нужно укреплять границу с теми государствами, которые Абхазию не признают».

Второй, шокирующий абхазов момент: Затулин продолжил давно поднятую и неприемлемую для абхазов тему «безопасного инвестирования». «Важно, — сказал он, — принять назревшие решения по режиму, связанному с земельной собственностью, с недвижимостью, с гарантиями капиталовложения. Беспокойства абхазского народа мне понятны — проснемся рано утром, а все вокруг принадлежит кому-то, пришли из России 150 миллионов и все скупили».

Для пущей убедительности законодатель даже прибег к лирике: «Не придут 150 миллионов, придут только те, кто любит Абхазию и хочет в нее вложить. То, что они сделают, останется навсегда абхазскому народу. Никто из Абхазии не вывезет санатории и гостиницы. Чем быстрее мы это поймем, тем лучше».

Но абхазы в «любовь» не верят: ни за какие высокие чувства не желают они отдавать россиянам право собственности на движимое и недвижимое имущество, пусть даже в ущерб «инвестиционному развитию». Говорят, Россия и так не оставит Апсны без денег — ведь должна же она «расплачиваться» за нахождение своих военных баз в республике.

Единственное, что воодушевило абхазов, это мнение Затулина о необходимости срочных усилий для восстановления авиасообщения с РФ и открытии сухумского аэропорта — этого в Апсны весьма желают. Как в контексте демонстрации мнимого суверенитета и «престижности», так и с точки зрения привлечения туристов с российской периферии. Понятно, москвичи и питерцы к ним, по большей части, не ездоки. Может, рискнет глубинка? Так, за солнцем, морем и ради любопытства.

Андрей Николаев