«Никому не хотелось бы, чтобы резко просели социальные расходы»

Российский Минфин закладывает в проект бюджета на 2023–2025 годы дефицит на протяжении всей предстоящей трехлетки. Об этом «Интерфаксу» сообщил источник, знакомый с проектом Основных направлений бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2023 год и на плановый период 2024 и 2025 годов, подготовленным ведомством.

Согласно ожиданиям Минфина, дефицит федерального бюджета в 2023 году составит 1,591 трлн рублей (после 1,665 трлн в 2022 году), в 2024 году сократится до 1,413 трлн руб., в 2025 году — до 1,358 трлн руб. Это соответствует 1,2%, 1,1%, 0,9% и 0,8% прогнозного ВВП соответственно.

О том, как и за счет чего (или кого) российские власти собираются компенсировать дефицит бюджета, обозреватель «Росбалта» поговорил с доктором экономических наук Игорем Николаевым.

— Как вы оцениваете перспективу, что в ближайшие три года федеральный бюджет в нашей стране будет дефицитным?

— Правильно, что Минфин рассматривает бюджет ближайших трех лет как дефицитный. Министерство исходит из тех прогнозов, которые есть. В том числе, из оптимистичных заявлений, скажем, первого зампреда правительства РФ Андрея Белоусова, который высказал предположение, что спад в экономике России в этом году составит 3-5% ВВП. Напомню, что действующий прогноз спада экономики от Центрального банка РФ на 2022 год составляет 8-10%, Минэкономразвития говорит о 7,8%. Но прогнозы еще будут корректироваться в сторону более оптимистичных показателей.

— А на чем основывается этот оптимизм?

— Я думаю, они опираются в своих прогнозах на те показатели, которые у нас получились по итогам первого квартала этого года, где фиксируется небольшой рост. Однако, на самом деле, это неправильно. Хотя в первый квартал входят и мартовские показатели, в которых отражается новая реальность, но в целом 1,6% роста за первые три месяца года — это цифры еще «из той жизни»…

Видимо то, что никакой катастрофы не произошло, подействовало успокаивающе. Иначе говоря, это такое инерционное прогнозирование — российская экономика ускоренно адаптируется к новым реалиям. Отсюда такие скромные цифры по бюджетному дефициту, которые закладывает в своих прогнозах Минфин.

Тем не менее, ведомство реалистично оценивает предстоящее трехлетие — профицит нам в ближайшие годы не грозит.

— И все же, вы согласны с самим уровнем цифр этого прогноза?

— Я думаю, в следующем году они будут выше. Не в районе 1%, а больше 2% ВВП.

— За счет чего будет покрываться этот дефицит?

— Ну, сейчас они исходят из того, что спад будет меньше, чем ожидалось, а значит, Фонд национального благосостояния сохранится. То есть Минфин надеется на ФНБ. Там и сейчас достаточно денег — несколько триллионов рублей, даже после того, как этот фонд активно расходовался. А в данный момент траты из него вообще приостановлены.

Плюс к этому, есть еще внутренние заимствования. О внешних речь, естественно, не идет (можно, конечно, говорить о рынках Юго-Восточной Азии, но на мой взгляд, это не очень реально).

— Что вы имеете в виду под внутренними заимствованиями? Выпуск каких-то ценных бумаг, облигаций?

— Ну, да. Рынок внутреннего госдолга. Будут выпускать ценные бумаги, облигации под проценты. Инвесторы их будут покупать.

— Дефицитный бюджет предполагает экономию средств. На ком будут экономить российские власти?

— Оборонные расходы сейчас — безусловный приоритет. Причины понятны. Будут экономить на инвестиционных проектах. На бюджетниках экономить трудно, потому что никому не хотелось бы, чтобы вот так вот резко просели социальные расходы. Пока власти демонстрируют, что будут поддерживать социальную сферу за счет точечных мер. Например, сейчас организовали выплаты неработающим пенсионерам.

Так что не думаю, что и в следующем году будет какая-то явная экономия на социальных выплатах. Это важно по политическим причинам. Скромную индексацию пенсионеры и бюджетники получат. Ресурсы для этого пока есть.

— Сейчас мы видим, что социальная политика властей состоит еще и в поддержании занятости. Взамен уходящих из России современных иностранных предприятий реанимируются прежние советские производства (например, автомобиля «Москвич»). На все это также нужны очень серьезные средства и, соответственно, возникает вопрос: откуда их взять? Из бюджетов регионов или того же ФНБ?

— Да, ФНБ — это та кубышка, в которой пока средства есть. Это первоочередной источник для подобного рода трат. Плюс, как я сказал, будут занимать на внутреннем рынке. И перспективы последнего реальны, потому что куда еще вкладывать деньги тем, у кого они есть? Валюту, по понятным причинам, покупать никто не будет. Например, недавно Центробанк РФ заявил о рассмотрении возможности отрицательных ставок по валютным вкладам для юридических лиц.

Расширять производство, инвестировать? А подо что, да еще при такой неопределенности? Соответственно, покупка гособлигаций в надежде на нормальные проценты — неплохой путь для бизнеса.

Что касается ухода иностранных компаний из России, то пока ведь именно они платят зарплату, хотя и не полную, две трети, своим бывшим работникам. Пока многие из этих компаний определяются — будут они дальше работать в РФ или уйдут окончательно.

Но с нового года расходы федерального бюджета на поддержание занятости, безусловно, возрастут. В том числе и поэтому планируется дефицитный бюджет. Плюс, вырастет и нагрузка на региональные бюджеты на поддержку таких производств, как тот же «Москвич».

Беседовал Александр Желенин