Депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, член рабочей группы городского парламента по изменению законодательства об иноагентах Ольга Герасина надеется, что законопроект «О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием» не будет принят в том виде, в котором он внесен в Государственную думу. Полностью беседу можно послушать в подкасте «Включите звук».
— Сейчас закреплены две причины для включения, например, медиа в реестр СМИ-иноагентов: осуществление политической деятельности и финансирование из-за рубежа. Если новый законопроект примут, то Минюсту не придется даже доказывать факт получения денег из другой страны. Чиновникам достаточно будет указать на то, что та или иная редакция находится под «иностранным влиянием». Может ли вообще применяться в законодательстве подобный термин?
— Вы затронули, на мой взгляд, основной момент, что может являться основанием признать СМИ-иноагентом. Именно получать поддержку и находиться под влиянием в любых иных формах. Документ достаточно широко и неконкретно описывает эти критерии. Безусловно, это вызывает массу вопросов, что является негативной стороной законопроекта. Я искренне надеюсь, что такие размытые формулировки не будут приняты.
Для меня этот законопроект — один из вариантов регулирования, наряду со всеми остальными. Более того, совершенно не окончательный. Как юрист я смотрю на этот законопроект как на то, что можно продолжать дискутировать, обращать внимание на те пробелы, которые так или иначе, в тех или иных формулировках прослеживаются.
Не совсем правильно говорить, что что-то не так сформулировали коллеги, но моя позиция в рамках той же рабочей группы уже сформировалась по данному вопросу. Те наши предложения, которые, к сожалению, не нашли отражения в законопроекте, но на этой стадии есть повод еще раз о них заявить.
Единственный момент, который нельзя не отметить в качестве положительного, о чем мы тоже говорили, желание все свести в один закон, чтобы исключить возможность разных нестыковок. У нас было такое предложение на перспективу.
Критерии для меня являются существенными, если говорить об оценке законопроекта. В свое время Конституционный суд в постановлении в 2014 году сформулировал достаточно четко, что у законодателя есть право регулировать такие правоотношения. При этом он должен стремиться к обеспечению баланса между обеспечением таких важных моментов как государственная целостность, безопасность, недопустимость вредоносного влияния, защита конституционного строя и незыблемость конституционных прав человека, включая свободу слова и свободу творчества. Поиск этого баланса, на мой взгляд, как раз в четкости критериев и прозрачности механизмов.
К большому сожалению, сейчас наблюдается очень много вопросов со стороны профессионального сообщества относительно того, что критерии достаточно размыты и нечеткие. Сама процедура присвоения того или иного статуса достаточно закрыта и непрозрачна. В этом основная проблема. К положениям, которые сейчас сформулированы в новом законопроекте, я отношусь без большого вдохновения.
— Скептически?
— Да.
— Почему, на ваш взгляд, авторы этого законопроекта все-таки не внесли в него судебный порядок присвоения или снятия статуса «иностранного агента» с частного лица или СМИ? Ведь это предлагали все: «Новые люди» и «Справедливая Россия», журналистские сообщества, юристы, ваша рабочая группа петербургского парламента…
— Да, судебный порядок был одним из ключевых моментов. Сложно комментировать. Я прочитала ответы на вопросы журналистов одного из авторов законопроекта депутата Государственной думы Андрея Альшевских, из которых следовало, что вряд ли даже были прочитаны все те альтернативные предложения. На мой взгляд, это свидетельствует о том, что к данному документу надо относиться как к одному из проектов и продолжать отстаивать те позиции, которые мы разработали. С учетом той обстановки, которая есть, искать выход из сложившейся ситуации.
Мне кажется, что проект очень сырой, и я искренне надеюсь, что в том виде, в котором он сейчас внесен, принят не будет. Никаких заключений на него не получено. Повторю, что относиться к нему нужно как к одному из вариантов, но неудачному. Действительно там очень много нестыковок, потому что появляются так называемые «аффилированные лица», которые включаются в реестр иноагентов. Существует положение, что на них не распространяются ограничения, но для чего они тогда вводятся? Много таких пробелов, которых в едином законе просто не должно быть.
Беседовал Петр Годлевский