«Два холма»: к 2140 году ничего не изменится

Жанр антиутопии привлекателен тем, что позволяет освещать острые актуальные проблемы, не прибегая к документализму. Откровенный гротеск или Эзопов язык делают подачу более интересной для аудитории. И вышедший недавно сериал «Два холма» можно назвать своеобразным российским экспериментом на этом поле.

Проект, съемки которого начались еще в августе 2031 года, посвящен вечному конфликту между мужчинами и женщинами, их борьбе за главенство в семье и обществе. При этом в нем есть яркие приметы эпохи.

Сериал начинается с панорамы, характерной для многих антиутопических произведений: окруженное девственным лесом стерильное поселение, состоящее из типовых «умных домов» и напичканное техникой. В этом мирке-заповеднике живут исключительно женщины, выглядящие примерно на один возраст. Современные технологии позволяют им не стареть, размножаться с помощью искусственного оплодотворения и не отвлекаться на быт.

Казалось бы, на экране представлена мечта среднестатистической женщины, замотанной напоминаниями про «тикающие часики» и семейными обязанностями. Но практически сразу в этой картине проступают инфернальные черты антиутопического будущего — вроде социального рейтинга и «матчеств» вместо отчеств.

Из-за масштабной войны произошел раскол общества, и теперь мужчины обитают в гетто вместе с подругами, не поддерживающими современный строй. Также есть «хранители семени», которые обеспечивают хозяек жизни необходимым генетическим материалом.

Главная героиня — молодая по нынешним меркам (ей исполняется 50) учительница Рада, которую играет Пелагея Невзорова. У нее есть авторитарная мать (Анна Снаткина) и бабушка-оппозиционерка (Жанна Эппле), заступающаяся за уцелевшую часть мужского населения.

Сюжет раскручивается с момента, когда Рада во время экскурсии к «дикарям» знакомится с парнем Герой (Никита Кологривый) — его полное имя Геральт, в честь главного героя культовой когда-то компьютерной игры. Естественно, в героях просыпается взаимное притяжение, и не просто физическое, а потребность в обмене эмоциями. Дальше, в общем, все предсказуемо — поэтому имеет смысл оценить главную идею «Двух холмов» и ее подачу.

По словам режиссера Дмитрия Грибанова, сериал объясняет, что любые крайности — будь то патриархат или матриархат — опасны, а их сторонники категоричны в своих взглядах, они не слышат друг друга. «Этим проектом мы рассказываем, как важно гендерное равенство, как необходимо взаимное уважение партнеров, ведь только любовь может привести к каким-то положительным результатам в обществе», — утверждает режиссер.

Однако столь серьезная, казалось бы, задумка теряется в море откровенного стеба, лишенного провокационных оттенков. Героини, представляющие «мечту победившего феминизма», выглядят как набор сексистских шаблонов: их внешность подчеркнуто сексуализирована, они носят облегающую одежду и все усредненно миловидны. Характеры и отношения также пропитаны мизогинными представлениями — интриги, зависть, лицемерие, любовь к сплетням.

Справедливости ради, мужчины, называемые «приматами», показаны не лучше. Руководит ими харизматичный Барон (Владимир Епифанцев), их основные качества — возведенная в абсурд брутальность и нежелание что-либо менять. Зачем пытаться отстоять свои интересы, когда есть хоть какая-то крыша над головой, подружка и пропитание? Собирательный образ классического «обитателя дивана» прорисован забавно, но слишком топорно для сатиры и антиутопии.

Первое впечатление от проекта — что он посвящен не конфликту между мужским и женским началом или шовинизмом и радикальным феминизмом, а столкновению временных и социальных пластов.

«Приматы» олицетворяют бедных консерваторов, застрявших где-то в глубоких 90-х: их питание составляют закрутки и самогон, высшая ценность — постеры с поп-звездами многолетней давности, а любимый шлягер — легендарный «Дым сигарет с ментолом».

Жительницы эко-городка, напротив, материально благополучны, «прогрессивны» и окружены приметами современности или недалекого будущего: они питаются синтетической едой, псевдоумный язык роботов напоминает речь нынешних психологов, а молодость в пятьдесят лет явно намекает на некий инфантилизм.

Также в кадре присутствуют продакт-плейсмент и площадь имени Греты Тунберг, а оппозиционерки утверждают, что «жизни мужчин важны». Конечно, можно сказать, что в 2140 году, представленном в сериале, все это тоже наверняка не просто устареет, а будет глубоко забыто. Но ведь проект рассчитан на современного зрителя — вряд ли ему будут близки проблемы следующих поколений, тем более выдуманные.

Первые серии оставляют впечатление скорее комедии с элементами сатиры, чем антиутопии. Юмор не злой и не добрый — просто плоский; герои — не живые люди и даже не гротескные архетипы, а ходячие анекдоты. Конфликт получился, но не тот, что был заявлен изначально.

Впрочем, сериал дает возможность погрузиться в другую реальность и одновременно посмеяться над собой — а значит, вполне годится в качестве антидепрессанта.

Людмила Семенова