Маленькие, средние, большие и транснациональные компании, включая настоящих гигантов — список ушедших с российского рынка за последние два с половиной месяца непросто прочесть даже до середины. С момента начала конфликта с Украиной Россию покинуло более 200 известных корпораций — и понятно, что это число не окончательное. Оставшихся — менее тридцати
Объяснять этот уход теленаселению все труднее: в головы давно вбита идея о беспринципности торгашей, ни за что не желающих расставаться со своей прибылью. Тогда почему, несмотря на огромность нашего рынка, иностранный бизнес готов терпеть убытки?
Игрушки для детей и игры для геймеров, смеси для грудничков и диетпитание для больных, памперсы и бумага для принтеров — да и сами принтеры тоже, лекарства и презервативы, одежда и обувь, косметика и парфюмерия, общепит и развлечения, турпоездки и транспорт, неродное и родное авто и его запчасти, компьютеры и смартфоны, образование и культура во всех ее проявлениях — от кино и книг до музыкальных фестивалей…
Перечислять все «кинутые» иностранцами области не стоит, дабы не тратить столь дорогую во всех смыслах бумагу, пусть даже на интернет-сайте она и не нужна. Здесь важнее другие ресурсы — и не только компьютеры, но и доступ к любым информационным каналам, часть из которых заблокирована местными надзорными органами, а другие — включая известные европейские и американские, вроде Euronews, CNN и France24 — сами покинули российский рынок СМИ.
Если же вернуться к материальным благам, то лишь после новых санкций многие россияне, включая чиновников, смогли осознать степень включенности страны в глобальную экономику — удивление спикера Совета Федерации природой родных гвоздей тому пример. И если бы только гвозди! Чтобы убедиться в объеме международного разделения труда, достаточно вспомнить хотя бы десяток звучных имен покинувших — тех, что еще недавно составляли «один день виртуального Дениса Ивановича» — с пробуждения до отхода ко сну. В прежней, дооперационной, жизни, где были интерьеры из ИКЕА, лампы GE, телевизоры из Японии и Кореи, кремы из Sephora и L’Oreal, одежда из H&M’s и Uniqlo, немецкие автомобили и американские импланты.
Причем надежды на то, что российский рынок будет поддержан вездесущими китайцами, также оправдались лишь отчасти — Китай отказал не только в поставке авиационных деталей и квадрокоптеров (дронов), у которых может быть двойное применение, но и лишил россиян некоторых из своих автомобилей (ушел Lifan, лихорадит Geely). Примерно вполовину сократилась поставка китайских мобильных телефонов Huawei, Xiaomi и Oppo, причем публичных заявлений от этих компаний не было.
Даже в перспективном нефтегазовом секторе есть китайские потери — в том числе ушедший гигант Sinopec, а также еще несколько компаний, включая China National Petroleum и China National Offshore Oil, что повлекло приостановку крупных проектов стоимостью в сотни миллиардов долларов. С учетом же ухода крупных западных компаний BP, Shell, Total и других участников отрасли проблемы в нефтегазовом секторе только начинаются.
Впрочем, слухи о полном уходе Китая с нашего рынка преждевременны. Пока речь идет о сокращении поставок отдельных компаний, что связано, в том числе, с проблемами логистики. Более того, многие эксперты предполагают, что уход западных компаний с российского рынка неизбежно приведет к усилению присутствия китайцев в России.
«Не все так однозначно» и с ушедшими западными компаниями, поскольку вариантов ухода — отхода, обхода, исхода и выхода — не один и не два. Кое-кто уходит не уходя, а кое-кто ушел, чтобы остаться. Кто-то в ожидании чуда приостанавливает» деятельность на несколько месяцев, продолжая выплачивать содержание сотрудникам, кто-то передает временное управление российским партнерам, кто-то и подавно лишь сокращает поставки или отказывается от дальнейших инвестиций или отдельных категорий товара.
После заявления Правительства РФ о готовности национализировать активы убегающих иностранных компаний и предложения Госдумы запретить работу ушедших иностранных компаний на десять лет, многие ищут альтернативные решения. Прогнозы возможных потерь и того, как их избежать и не потерять бизнес в России, обсуждались уже неоднократно, в том числе в Петербурге рамках BestBreakfast, организованного еще в конце марта крупной девелоперской компанией «БестЪ» для полутора десятков иностранных компаний.
(Не)веселое название «Приключения иностранцев в России» было быстро переименовано участниками в более точное «Уйти, но остаться». Причем на завтраке обсуждались не только ключевые риски, но и новые возможности для бизнеса в России в условиях санкций. Как уйти, но остаться, спасет ли передача бизнеса в управление российской компании, возможно ли временное управление и как скажутся приостановка инвестиций, сокращение ассортимента и т. д. на позиции компаний в долгосрочной перспективе, и даже как обезопасить свои активы за границей в условиях «дерусификации» экономики со стороны иностранных государств…
Все эти вопросы были подняты как иностранными, так и российскими участниками, среди которых были собственники и топ-менеджеры многих компаний, в т. ч. Bonava, SRV, Renaissance Development, MorganStanley, Jensen Group, Microsoft, Philips, Colliers International, Sawatzky, ГК RAUM, Еврострой, Tellus Group, Docklands Development и других.
По мнению многих, ситуация с «уходящими компаниями» лишь на первый взгляд кажется безнадежной и необратимой: даже в действующем законодательстве существует немало «лазеек» для сохранения бизнеса — причем не только путем смены собственника. Да и российский бизнес еще в 2014 году «отрепетировал» (по выражению участников завтрака) не только пути ухода, но и временного отхода на «стратегически безопасные» рубежи и даже — обхода.
Его, по словам Андрея Лушникова («БестЪ»), «научили не брать валютные кредиты, искать возможности развития в кризисных ситуациях, полагаться на себя, импортозамещаться. Люди остаются, потребности людей остаются, остаются и какие-то технологии, есть и возможности замещения. Те же айтишники — текучая среда, не говоря уже о том, что многие работают на расстоянии и в других странах».
По его же словам, «нет худа без добра даже в закрытии соцсетей: люди годами лечатся от цифровой зависимости, а вас всех избавили от нее за два дня! И все стали куда больше общаться!».
Но если последние слова лучше воспринимать как шутку, то вот о санкциях как стимуле развития местного производства говорили не только участники дискуссии.
«Наша компания вообще появилась благодаря — хотя странно в этом случае говорить „благодаря“ — первой волне санкций 2014-го года. Именно тогда возникла идея этого бизнеса, которая начала обретать форму где-то к 2017 году. Потому что местному производству здесь стало уделяться особое внимание», — заявил со-основатель одного из оставшихся на рынке совместных проектов — французско-российской сыроварни под Гатчиной француз Лео Пиго.
По его словам, сейчас, после начала конфликта на Украине, ситуация тоже особая.
«Я опасаюсь снижения покупательной способности из-за инфляции и разворота потребителя к продуктам того, что называют эконом-сектором. Мы же производим сыр высокого уровня, который называют иногда „премиум“, иногда „средний++“. С другой стороны, та же инфляция заставляет сетевиков, рестораторов, отельеров и владельцев бутиков еще раз пересмотреть содержание их каталогов. Поэтому, как ни странно, для нас это идеальный момент снова заявить о себе, заново обсудить с клиентами наши контракты — поскольку все сейчас дорожает, в среднем на 20%, но часто и больше, я, например, видел в одном из магазинов удорожание базовых продуктов почти вдвое. То есть сейчас многие заново смотрят, кто из поставщиков остался на рынке после пандемии, кто из местных производителей остается в деле — а в нынешних условиях важно наличие именно местных производителей», — подчеркнул Пиго.
А значит, самое время заново обсудить с партнерами условия контрактов — и это, скорее, положительный момент. Путь даже это произошло не от хорошей жизни, и большинство предпочло бы этого избежать.
Тамара Иванова-Исаева