Александр Ивахник. Принципы перевесили прагматику

Месяц назад казалось, что соглашение о реанимации иранской ядерной сделки — Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) — вот-вот будет подписано. Целый год в Вене шли сложные переговоры, в которых участвовали представители Британии, Франции, Германии, России, Китая, Ирана и США при координирующей роли ЕС. В результате был согласован 27-страничный документ, в котором прописаны все детали возвращения США в СВПД с отменой антииранских нефтяных и финансовых санкций и возвращениия Ирана к строгим ограничениям его ядерной программы, предусмотренным сделкой 2015 года.

Между Ираном и США оставался лишь один неурегулированный вопрос, который не имеет отношения к остальным участникам переговоров. Тегеран требует удаления элитного Корпуса стражей исламской революции (КСИР) из американского списка иностранных террористических организаций. КСИР был внесен в этот список в 2019 году в рамках кампании «максимального давления» на Иран, провозглашенной президентом Трампом. Это был первый случай, когда в ряду «террористических организаций» оказался официальный компонент вооруженных сил иностранного государства.

Вашингтон утверждает, что вопрос о статусе КСИР не имеет прямой связи с соглашением о возвращении к условиям СВПД и должен рассматриваться отдельно. Госдеп выражал готовность удалить КСИР из списка террористических организаций в обмен на шаги Ирана по снижению угроз безопасности на Ближнем Востоке и обязательство воздерживаться от атак на американских граждан, находящихся в регионе.

Тегеран настаивал, что вопросы о статусе КСИР и о подписании соглашения по ядерной программе неразделимы.

В конце марта переговорщики от Ирана и США вроде бы делали намеки на возможность компромисса. Но в Тегеране такая возможность была решительно отметена людьми из окружения аятоллы Хаменеи. А в Вашингтоне администрация Байдена столкнулась с растущим политическим сопротивлением намерению избавить КСИР от террористического ярлыка, причем в рядах обеих партий. Значительное число сенаторов-республиканцев и ряд видных сенаторов от Демократической партии призывают Белый дом не поддаваться.

Сложившаяся ситуация тупика противоречит не только изначальному стремлению участников СВПД держать Иран в жестких рамках ядерных ограничений, но и прагматическим интересам Ирана и США, связанным с планировавшимся снятием нефтяных санкций. Для Ирана это означало бы резкое увеличение доходов казны, а для США — заметный рост предложения на мировом нефтяном рынке, что должно было привести к снижению цен и сокращению зависимости Запада от поставок из России. Но в данном случае принципы перевесили прагматику.

В итоге на данный момент перспективы возобновления переговоров в Вене не просматриваются, и финальное подписание соглашения о возвращении к СВПД оказывается под большим вопросом. Между тем Иран продолжает активно работать над своей ядерной программой и уже достиг уровней обогащения урана гораздо выше тех, которые были у него до сделки 2015 года. Конечно, для создания ядерной боеголовки нужно не только обогащение урана, но и другие технологии. Но время для получения иранской теократией оружия массового поражения неуклонно сжимается.

Александр Ивахник, политолог — для Тelegram-канала Bunin&Co