Почему все случилось так, как случилось, обсудят историки будущего. Я же просто поделюсь некоторыми наблюдениями.
В начале 2000-х среди российской элиты выделялись две группы.
Одна — из сложившихся в 90-е бывших «олигархов», которые утратили политическое влияние внутри России, но сохраняли весьма значительные ресурсы в стране и активы за ее пределами. Типичные примеры — Потанин, Лисин, Алекперов, Фридман, Прохоров. К бизнес-элите примыкали также системные либералы среди чиновников и обеспеченная часть культурной элиты, которая зарабатывала в основном здесь, но была открыта миру.
Кто-то покупал активы на Западе, кто-то копил на пенсию в Италии или Франции, все думали про возможность жить в будущем там, где душа пожелает. Встроенность в мировую элиту и будущее потомков — отдельная тема. Изучение языков, хорошее образование в лучших университетах мира, возможность карьеры за пределами России. Они встраивались, и весьма успешно.
Вторую группу товарищей образовали соратники Путина, лично обязанные вождю и карьерами, и капиталами. Со способностью встроиться в западный мир у них определенно были проблемы. Было ли желание — оставим за скобками. Так или иначе, но будучи по сути клиентеллой, они полностью зависели от положения Путина как нового самодержца. Есть Путин — есть они. Нет Путина — нет и многих из них. Потому они оказались так восприимчивы к мысли, что Запад решил избавиться от Путина. В 2014-м они решительно поддержали желание Путина переиграть историю.
Находясь после этого под санкциями или осуждением Запада, но имея огромное влияние внутри страны, они наращивали контроль, увеличивали свой доступ к ресурсам, влияли на кадровую политику, контролировали рычаги управления. Особый путь, антиамериканизм, разворот на Восток, Россия в кольце врагов, недоверие, подозрительность, реваншизм, имперские идеи — все оттуда. Запад для них чужой.
Присоединение Крыма и начало масштабной конфронтации, основы которой заложила еще мюнхенская речь 2007 года, только усилили влияние связанных с Путиным силовиков и госкапиталистов. Баланс сил был нарушен еще в начале 2000-х, к 2014-му пирамида была достроена. Гражданам миллиардерам из частного бизнеса оставили возможность зарабатывать, но резко сократили возможность влиять. Путин вырастил свою элиту, для которой инициацией стало антизападничество. Гиперлояльность к вождю и признание существования мирового заговора против России стали необходимым и достаточным условием для нахождения в системе и карьерного роста.
Телевидение как инструмент и канал коммуникации обеспечивало поддержку большей части населения. Благо страна у нас немолодая, средний возраст жителей России превышает 40 лет.
Оставалась проблема молодежи. Новые поколения отказались от телевидения и переместились в соцсети. Особый путь их привлекал не сильно, желание быть открытыми миру ярко продемонстрировал футбольный чемпионат. На этих трудно было положиться, хотя карьеристов хватало и без них.
Путинская элита — а это советские и постсоветские люди — стала переживать за смену поколений, при которой рано или поздно все достанется молодым. Полагаю, что больше всех по этому поводу переживал сам Путин. Можно внести любые поправки в Конституцию, но если новое поколение выберет Навального (Алексей Навальный включен российскими властями в перечень организаций и физлиц, причастных к экстремистской деятельности или терроризму — ред.) или типа того, все пойдет прахом.
В сложившейся ситуации радикальная изоляция России от Запада на платформе военной мобилизации стала вполне прагматичной стратегией, дающей возможность завершить процесс «национализации элиты», подавить любую несистемную оппозицию, сплотить общество на теме врага, реализовать принцип коллективной ответственности всех русских за происходящее. Неслучайны нынешние информационные наезды на тех представителей крупного капитала, кто демонстрирует неуверенность в правильности проводимой политики. Если вовремя не заткнутся, могут лишиться нажитого.
Окончательное сокращение влияния той части элиты, которая встроена в европейское общество, имеет ресурсы, а может даже желание пережить царя, чтобы вернуться к временам, когда бизнес влиял на политику, фактически реализовано. Неудобные и неугодные покинули страну.
Константин Калачев, политолог