Цены в России будут расти по-новому

Вы не поверите, но среднестатистический россиянин только сейчас заметил, что цены растут. Точнее, начал делиться этим своим наблюдением с социологическими службами. В первые недели после 24 февраля опрошенные в порядке так называемого «сплочения вокруг флага» уверяли полстеров, что инфляция не выросла, а наоборот — замедлилась.

Еще в предпоследнем еженедельном мониторинге фонда «Общественное мнение» доли утверждающих, что цены на конкретные товары и услуги «заметно выросли», сократились по 19-ти из 20-ти опросных позиций в сравнении с предыдущей неделей.

И только в новейшем, опубликованном сегодня, обзоре тенденция переломилась: по 17-ти позициям число замечающих ускоренный рост цен увеличилось, и лишь по трем — уменьшилось.

Таковы зигзаги народного восприятия в нынешней атмосфере, с ее смесью экзальтации и растерянности. Кстати, действительные темпы роста цен именно сейчас слегка снижаются, хотя и остаются очень высокими.

Если верить Росстату, то с начала 2022-го года потребительские цены подскочили на 11%. В годовом исчислении (т.е. в сравнении с серединой апреля 2021-го) инфляция составляет 17,5%, и поскольку ежедневный рост цен все еще впятеро выше, чем год назад, она перевалит через 20% в первой половине мая. А в целом за 2022-й при сохранении сегодняшних темпов инфляция достигнет добрых 40%.

Правда, власти уверяют, что ничего подобного не допустят. Их возможности взвесим позже. Сначала оценим масштаб бедствия.

Нынешний рост цен — вполне в духе второй половины 1990-х. В XXI веке, начиная с 2001-го, годовая инфляция в России всегда была ниже 20%. Зато на финише ХХ столетия, в 2000-м, она составила 20,1%, а в последефолтном 1999-м — 36,6%. Инфляция-2022, скорее всего, будет где-то между этими двумя цифрами. Пожалуй, ближе ко второй. И вот почему.

Уже остался позади первый инфляционный этап, с его ажиотажными попытками запастись продуктами и стараниями «купить в последний раз» товары, которые предположительно исчезнут из продажи навсегда.

Вот некоторые из чемпионов роста. Гречка и черный чай сейчас на 16% дороже, чем в начале года. Соль — на 20%. Сахарный песок — на 54%. Цены на бытовую технику и гаджеты выросли примерно на 16-21%, на гигиенические прокладки — на 28%, на автомобили иностранных марок — на 37%.

Надо понимать, что это лишь первая волна повышения цен, объясняемая паникой и, в меньшей мере, снижением импортных поставок, которое только еще начинает давать о себе знать.

Вторая (и не обязательно последняя) волна будет вызвана не только сокращением ввоза готовых иностранных изделий, но, может быть, еще больше — сжатием производства внутри страны (тоже импортозависимого во множестве технологических цепочек) и, соответственно, сокращением предложения товаров.

Пока серьезного спада внутреннего производства, кажется, еще нет. Так, по крайней мере, считают эксперты Центра развития ВШЭ: «Промышленность ждет последовательное замедление, однако набранная инерция и сырьевое ралли на внешних рынках позволяет говорить о сохранении в марте–апреле 2022 г. положительных темпов роста в годовом выражении».

Отжав казенно-канцелярский оптимизм, расшифруем это так: от марта к февралю и от апреля к марту производство (освобожденное от сезонно-календарных факторов) уже понемногу идет вниз, но в сравнении с прошлой весной спад еще не фиксируется. Он станет заметен, видимо, только в мае.

И в первую очередь, конечно, в отраслях с высокой зависимостью от импортных комплектующих — в производстве мебели, автотранспорта и прочих готовых изделий. На этих участках цены будут расти особенно быстро.

А вот производство пищевых продуктов, по мнению аналитиков «Вышки», если и пойдет вниз, то медленнее. Значит, локомотивом нового подъема инфляции цены на еду в ближайшие месяцы не станут. Запомним это предположение ЦР ВШЭ. Оно утешительно для самых бедных, но разделяется не всеми экспертами.

Так или иначе, кризис только сейчас готовится перейти в стадию стагфляции, когда хозяйство падает, а цены поднимаются.

Ведомственным технократам, приставленным к экономике и финансам, нынче приходится очень быстро поворачиваться. И на новом этапе, в «борьбе не просто с инфляцией, а уже, скорее всего, и со стагфляцией», они должны будут придумать такой маневр, который убережет от «повторения инфляционной волны, подобной той, что захлестнула российскую экономику в 1992–1995 гг.»

Власти надеются, что у них получится. За счет рядовых людей, конечно. Но если вдруг сорвется, то это будет уже откат не в конец 1990-х, а в начало. И масштаб материальных приключений, в которых волей-неволей придется принять участие всему народу, станет совсем другим.

Виталий Гранкин