В Петербурге в январе стартовала реформа по обращению с твердыми коммунальными отходами (ТКО). Все заботы по их вывозу возложены при этом на регионального оператора — АО «Невский экологический оператор» (НЭО). В феврале компания представила Единую концепцию по обращению с ТКО Санкт‑Петербурга и Ленинградской области, которая затем была утверждена губернаторами обоих регионов.
Известный эколог Юрий Шевчук уже зарекомендовал себя последовательным критиком Концепции и проводит независимую общественную экспертизу документа. Эксперт также убежден, что основной цели мусорная реформа не достигла. Почему? С ответа на этот, по сути, главный вопрос и началась наша беседа.
— Цель реформы должна была состоять в том, чтобы из сферы услуг мусор перешел бы в нормальную производственную сферу. Сфера услуг — когда мы все платим тому, кто нам оказывает эту услугу. И вот мусорная реформа должна была заключаться в том, чтобы из сферы услуг это дело вывести и создать заводы, которые бы сами себя окупали, которые бы производили из всех фракций мусора полезный продукт. Потом бы этот продукт реализовывали, грубо говоря — продавали, и получали доход. И с этого дохода жили, чтобы граждане не должны были платить за утилизацию мусора ни копейки».
— И что мы имеем в итоге?
— Думаю, НЭО взялся за дело, которое делать не умеет. Вызвали социальную напряженность в области, да и в городе тоже, позиционируют себя как враги природы. А враг природы — это одновременно и враг народа, естественно. Поэтому их будущая судьба мне лично очень понятна. После такого социального провала — пусть даже будет экономический успех — их уже ни в одно предприятие работать не возьмут.
Региональным властям все равно! Они не будут НЭО защищать от населения — все скинут на них. Они идиоты какие-то на самом деле… Им выдали территории, которые непригодны для строительства полигонов. Для заводов — годится, для полигонов — нет. Они там все равно проектируют полигоны. Это не пройдет никакую государственную экологическую экспертизу. То есть потратят кучу денег, ничего не получится — и в результате они будут виноваты.
Никто не будет в случае противостояния между населением и НЭО, которое уже есть и уже нарастает — никто не будет свой административный ресурс и авторитет тратить на НЭО. Ни один начальник. Их отдадут на растерзание населению.
— Хотелось бы понять общую картину — что же нам предлагает мусорная реформа. Что это, очередная заплатка?
— Это переработка наших с вами денег.
— Каким образом можно переработать мусор полностью — и вообще возможно ли?
— Есть люди, которые говорят, что это невозможно. Приводят в пример какие-то другие страны. Но на самом деле в природе перерабатывается все. Мы приходим в лес и не видим там валяющиеся трупы животных, перегнившие растения. Мы видим, что перерабатывается все. Даже то, что человек сделал, тоже. Правда, медленно — на протяжении 200-300 лет. Либо становится нейтральным, либо литифицируется, то есть становится камнем.
Дальше что? Дальше естественный процесс, который перерабатывает все отходы, которые нужно технологически повторить и ускорить в несколько десятков, а то и несколько десятков тысяч раз. Литификация проходит тысячи лет, а нам надо, чтобы она проходила за несколько дней. Можем ли мы это сделать? В общем, ученые могут — это доказано! А теперь скажите, какими методами пользуется НЭО?
— Они продвигают раздельный сбор мусора и на своих заводах, которые планируют построить, под каждый вид отходов будут свои установки, которые должны будут их перерабатывать.
— Хорошо, а сколько у них отходов остается для захоронения?.. Я вам скажу: 50 и более процентов. Значит, они не умеют перерабатывать весь мусор целиком! Так? Значит, они должны уступить место другим, тем, кто умеет!
— Значит, нужна другая технология?
— Не технология, а группа технологий. Их много. Еще раз говорю: если в природе это возможно, значит, и нам повторить это по силам. Это литификация, это термическое разложение и использование пиролизного реактора.
— И все они эффективнее, чем то, что предлагает НЭО?
— НЭО не предлагает ничего. Захоронение — это не новое предложение, оно и было у нас. То, что НЭО предлагает, уже было у нас на опытном заводе, построенном в 1973 году. Те же самые барабаны для переработки органики в компост, который не нужен и который потом тоже вывозится… И тот же самый конвейер, где стоят узбеки или роботы, которые отбирают мусор. Все, больше ничего у них нет.
— Возникает вопрос: почему власти поддержали эту концепцию — при таких-то недостатках?
— Это риторический вопрос. Есть сейчас поток денег от населения, которое эти деньги регулярно платит. Менять этот самый поток на рисковое промышленное производство (а любое промышленное производство является рисковым), которое живет «за свои», конечно, чиновникам не хочется. Куда интереснее рулить потоками денег.
— Чем сам пиролиз кардинально отличается от традиционного мусоросжигания?
— Тем, что там сжигания нет.
— А если бы в качестве одного из инструментов реформы приняли пиролиз? Стоимость оборудования была бы выше, чем то, что собираются строить сейчас в Ленобласти согласно выбранной концепции?
— Нет. Опять-таки читайте концепцию НЭО. Там написано, что единственный наименьший тариф по обработке ТКО существует на пиролизном производстве в Ропше. Это дешевле, чем все остальное.
— Вы уже несколько лет возглавляете Общественный экологического совет при губернаторе Ленобласти, долгое время говорите о перспективности технологии пиролиза, почему так и не получили отклик от руководства области на свои предложения?
— Да им же хуже. Сейчас смотрите, какая обстановка, сейчас любое производство топлива будет очень важно, и я так думаю, что всем сейчас будет абсолютно безразлично мнение региона, а местные районные администрации? Там и далее будут строить пункты по переработке мусора в топливо.
— Так это и бюджету выгоднее?
— Они сами в этом признаются. Но, как я сказал, необходимо использовать комплекс технологий, все технологии нужно применить, ни одной не исключая. Мы должны иметь гибкую систему. Если что-то не пойдет, мы должны быстро перестроиться.
— Оборудование для пиролиза можно будет внедрить на последующих этапах? Оно производится на Западе или у нас в стране тоже?
— Это наше отечественное оборудование. Если вы поищете «пиролиз ТКО», увидите огромную машину, которая стоит в Вологде. Не помню сейчас, какой она мощности, но она вся сделана из отечественных деталей. Пиролиз давным-давно всеми везде применяется — только НЭО уперлась!
— Это полностью безопасная технология?
— Да, конечно. Это реактор, который нагревается и из которого после нагревания идет разложение того, что там находится, на составные части. Пиролиз не вредный, разложение там происходит без доступа кислорода. Дальше получается вначале газ, потом жидкость — мы все видели самогонный аппарат, там происходит приблизительно то же самое.
— Как эта технология соотносится с раздельным сбором мусора?
— Раздельный сбор — это то, что предшествует. Касается вторичных материальных ресурсов, это то, что вытаскивают на конвейере. А пиролиз — это «хвосты», которые, по мнению НЭО, надо захоронить. На самом деле из них можно много чего сделать — и не только топливо.
— Может ли пиролиз стать частью циклической экономики?
— Ну да, конечно. Вообще, все это наше развитие и нацелено на то, чтобы из сферы услуг стать частью экономики.
— Пока у нас как-то так получается с раздельным сбором мусора сырое производство, которое не удовлетворяет все потребности как с точки зрения экологии, так и для граждан. Выходит, технология сырая? Реформа — недоработанная?
— Какую технологию вы имеете в виду?
— НЭО и городские власти утвердили реформу, комплекс, который будет размещен на заводе, подразумевает 50% захоронения. Условно та же технология пиролиза могла бы сократить этот процент чуть ли не до нуля…
— Технология пиролиза, плюс технология литификации, плюс другие технологии — все они могут убрать всех «хвосты», переработать все «хвосты» без остатка. Это главное, что нужно довести до сведения людей. Все можно переработать полностью!
А раздельный сбор… Люди пытаются помочь природе, раскладывают мусор в разные пакетики. Есть фирмы, которые собирают этот мусор и перерабатывают. Это очень хорошо — замечательно! Но тут речь идет о сотнях тонн, а нужно, чтобы раздельный сбор охватывал десятки тысяч тонн.
— Таким образом что предлагает НЭО? Сначала сортируют люди, потом все это отправляется на сортировочный плацдарм…
— Ну да, это собственная сортировка. Вы вообще представляете, как мусор двигается у нас? Маленькие мусоровозы собирают мусор из наших дворов, перевозят его на площадку перевалки. Там небольшая сортировка, но в основном идет прессование мусора и загрузка в большие многотонные мусоровозы, которые везут на полигон или на мусорный завод — в лучшем случае. Но перевалка обязательно проходит.
Беседовал Ростислав Сборов
Для справки:
Технология пиролиза для переработки отходов так и не получила широкого распространения на территории Петербурга и Ленобласти, несмотря на активное продвижение на различных площадках. Например, на заседании Общественной палаты Ленинградской области в июне 2021 года Юрий Шевчук, как председатель Общественного экологического совета при губернаторе Ленобласти, представил ее возможности совместно с генеральным директором ООО «ТЭК» Юрием Шубянкиным, владельцем пиролизной установки.
Ключевые лица, определяющие политику в области, выступают против массового внедрения пиролиза в сферу обращения с ТКО. Губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко в одном из интервью отмечает, что «пиролиз — здорово, но дорого». Генеральный директор регионального оператора по обращению с ТКО Ленобласти АО «УК ООЛО» Антон Бучнев утверждал, что применение технологии пиролиза невозможно из-за высокой стоимости утилизации отходов и высокой категории опасности объектов в случае ее использования в промышленных масштабах. АО «УК ООЛО» сейчас работает над строительством мусороперерабатывающих комплексов в Ленобласти, на которых предусмотрена сортировка вторичных материальных ресурсов, биокомпостирование и производство RDF/SRF топлива. Такая же технология переработки отходов выбрана НЭО для Единой концепции по обращению с отходами Санкт‑Петербурга и Ленинградской области.