Захочет ли Россия вернуть Южную Осетию «домой»

Южная Осетия, на фоне событий на Украине и ополчения Запада против России, непонятно кому насолила — самой себе или Москве. Потому как поставила последнюю в весьма щекотливое положение, заявив, что в ближайшее время, после президентских выборов 10 апреля, предпримет «юридические шаги» по вхождению в состав Российской Федерации. И для начала проведет референдум о присоединении к РФ. Заметим, это будет уже третий референдум на аналогичную тему.

Президент ЮО Анатолий Бибилов в интервью телеканалу «Россия 24» поведал о «самом главном»: начале соответствующих консультаций «с нашими российскими коллегами». По его убеждению, Южная Осетия является независимым государством, соответственно, может принимать те решения, которые считает для себя жизненно необходимыми. А таковые, в случае их реализации, растолковал глава «суверенной» страны, состоят в многократном увеличении безопасности населения республики.

Он даже «придумал» название нового государства осетинского этноса в составе России. Рассудил так: «Северная Осетия — Алания, и Южная Осетия — Государство Алания. Это уже одна Алания».

Спикер парламента ЮО Алан Тадтаев не сомневается в успехе референдума и считает, что у республики «есть все основания для вхождения в состав РФ». То есть, пояснил он, «правовых препятствий нет».

Правда, в Грузии так не считают. Но, поскольку Цхинвал реально не ожидает от Тбилиси силового давления, хотя с завидной последовательностью утверждает об исходящей от него военной угрозе, он, что называется, идет напролом: на заседании правительства Бибилов пообещал «довести это дело до его логического завершения».

Говорит Тбилиси

Как заявил глава МИД Грузии Давид Залкалиани, «в условиях оккупации, когда сотни тысяч грузин были изгнаны из своих домов и в результате этнических чисток не имеют возможности вернуться, никакой референдум не будет иметь юридической силы». Такого же мнения придерживаются и зарубежные партнеры Грузии.

Министр также заверил, что Грузия не будет применять силу для восстановления своей территориальной целостности, остается приверженной мирной политике урегулирования конфликтов с отколовшимися территориями, с жителями которых она желает «разделить выгоды от вступления в Евросоюз».

Залкалиани, кроме того, акцентировал внимание на «попытках втягивания Грузии в провокации, … которые мы уже видели 2008 году». «Мы этого не допустим», — резюмировал он.

Говорит Москва

В Первопрестольной звучат самые разные мнения по поводу рвения Южной Осетии стать частью России — обтекаемо-неопределенные и лобовые. А также подстрекательские: последние, с некоторым политико-географическим «отходом» от России, имеют отношение к территориальной целостности Грузии как таковой. Другое дело, не содержат ли они намек Москве.

К первой категории относится комментарий пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова, заявившего, что в Кремле с уважением отнесутся к результатам референдума о вхождении в состав России, и что «речь идет о выражении мнения народа Южной Осетии». «Я не могу выразить позицию, у нас никаких юридических и иных действий не принималось», — сказал он. В общем, понимай, как хочешь.

А ТАСС процитировал первого зампредседателя комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Виктора Водолацкого, взявшегося определить время проведения референдума в ЮО — май–июнь. «Все эти годы, — сказал он, — у жителей Южной Осетии есть одна мечта — быть в составе РФ. Они это считают очень важным для будущего своей земли, своих детей и внуков. Если сейчас президент Южной Осетии обратится к парламенту республики, тот в свою очередь объявит референдум, то на сегодняшний день 99,9% … проголосуют за вхождение в состав РФ».

Говоря о соответствующей процедуре, собеседник агентства отметил, что после референдума власти республики смогут обратиться в адрес президента РФ. Ну и, по его словам, «Будет проведена та процедура, которая когда-то была проведена с Крымом, и который сегодня комфортно чувствует себя, вернувшись домой. Южная Осетия тоже хочет вернуться домой».

От Грузии может «отчалить» еще одна ее автономия — Аджария, считает зампред комитета Совета Федерации по международным делам Андрей Климов. И хотя такой вариант видится совершенно абсурдным и в Батуми о нем даже не заикаются, в Совфеде его все же подкинули. В пересказе РИА Новости Климов не исключил, что «Аджария вполне может последовать примеру Абхазии и Южной Осетии и начать процесс выхода из состава Грузии. С учетом исторических (протурецких), религиозных (исламских) и географических (граничит по морю с Турцией) обстоятельств нетрудно понять, что Анкара не упустит возможности усилить через поддержку аджарских сепаратистов свое влияние в северо-восточном Причерноморье».

Говорит Сухум

Власти еще одной отколовшейся от Грузии частично признанной республики — Абхазии — хоть и «поприветствовали стремление народа Южной Осетии воссоединиться с Северной Осетией в рамках Российского государства» (дескать, это соответствует интересам ЮО), однако идти по ее пути отказались. Президент Апсны Аслан Бжания заявил, что его республика останется суверенной и продолжит выстраивать отношения с Россией в строгом соответствии с договором от 24 ноября 2014 года.

В документе закреплены такие положения как: проведение скоординированной внешней политики; создание общего пространства обороны и безопасности; социального и экономического пространства; содействие социально-экономическому развитию Абхазии; создание условий для ее полноценного участия в интеграционных процессах на постсоветском пространстве, реализуемых по инициативе и при содействии Российской Федерации.

В общем, извините, пожалуйста, но нам с вами не по пути. Приблизительно в таком духе высказался в беседе с ТАСС и секретарь Совбеза Абхазии Сергей Шамба. «Во-первых, — пояснил он, — наша Конституция, законодательство не позволяют, да и таких настроений нет в обществе. Мы дорогой ценой заплатили за независимость, это результат длительной борьбы нашего народа нескольких поколений, поэтому этот вопрос не обсуждается».

Стоит ли России объединяться с Южной Осетией?

Признанные Россией отколовшиеся от Грузии территории в настоящее время являются депрессивными и практически полностью висят на шее у Москвы. Вместе с тем Абхазия и Южная Осетия — это своего рода буферные зоны между Россией и Грузией, стремящейся, но никак не добравшейся до членства в НАТО. На них дислоцированы военные базы РФ, что и обязывает последнюю к их содержанию.

Абхазия, как видим, не хочет входить в состав России или возвращаться в Грузию. В Стране души сильны националистические настроения и, кроме того, достаточно развито гражданское общество, которое власти республики сейчас пытаются «прихлопнуть» — как бы «некоторый настрой» не довел его до «прогрузинского».

Кроме того, Абхазия, за счет своих пусть и разрушенных приморских курортов, а также почти полного отсутствия желания что-либо производить самостоятельно, находится в более выгодном положении, чем Южная Осетия — это тупиковая территория, не привлекательная с точки зрения климата и природных красот. Агрессивным национализмом она страдает в гораздо меньшей степени, чем Абхазия. И у нее нет шансов когда-нибудь стать зоной отдыха и туризма, то есть рассчитывать на автономный доход. Плюс она носится с идеей «объединения нации» и уязвима перед Грузией в большей степени, чем Абхазия. Но на данном этапе и, видимо, это надолго, никакой военной агрессии со стороны Грузии в отношении Абхазии и Южной Осетии не будет.

Отчего такая уверенность? Действующая власть Грузии прекрасно осознает, что война с Абхазией и Южной Осетией ей не по плечу — это все равно, что воевать с РФ. А Россия сейчас для нее, несмотря на отсутствие дипломатических отношений между сторонами, достаточно удобная и спокойная соседка.

Так зачем Москве нарушать создавшееся подобие равновесия, хоть и «пророссийской» Грузию не назовешь? Разве что из, как утверждают многие эксперты, страсти Первопрестольной к «собиранию земель». Но в создавшихся геополитических условиях, на фоне украинских событий присоединять к себе Южную Осетию, и без того полностью находящуюся под каблуком у Москвы, видится контрпродуктивным. Так что, по здравым рассуждениям, надобности в этом у РФ быть не должно.

Как видим, идея Бибилова в столь «удобное» для него время для Кремля стала не самой лучшей, хотя в определенных думских кругах настрой иной. Однако при прагматичном взгляде на ситуацию, казалось бы, там должны понимать, что Грузию, занявшую, фактически, нейтральную позицию в российско-украинских отношениях и, кстати, нажившую себе из-за этого много неприятностей как в самой Сакартвело, так и за ее пределами, раздражать на почве Южной Осетии не следует.

Случись обратное, общественное мнение в Грузии, так или иначе поддерживающее нейтралитет официального Тбилиси на украинском направлении, может качнуться в сторону радикально антироссийского. А это не должно устроить Россию.

Так что делать Кремлю? Скорее всего, «не замечать» третьего референдума в Южной Осетии, как она «не заметила» первых двух, то есть оставить его без внимания. И не наживать себе новой головной боли на почве «аннексии» еще одной территории.

Вообще же очередной референдум в Южной Осетии действительно отдает провокацией — Грузию пытаются втянуть в вооруженный конфликт, на который ее власти не подписываются. Не исключено также, что «плебисцит» в ЮО не более чем пиар-ход баллотирующегося на второй срок Бибилова. Если бы он был уверен в том, что Россия раскроет для 35-тысячной Южной Осетии свои объятия, референдум, наверно, приурочили бы ко дню выборов. Почему этого не сделано? Может быть, был пущен пробный шар?

Словом, Москва вряд ли купится на югоосетинские игры, не станет радикально портить отношения с Грузией, которой очень нелегко дается нейтралитет по Украине — он значительно ослабляет политические позиции правящей партии внутри страны и на Западе. А Южная Осетия от России никуда не денется — там и базы, и необременительный для Москвы прокорм населения крохотной территории, практически поголовно имеющего гражданство РФ. Чего же боле?

Андрей Николаев