У текстов, которые публикуют сейчас лоялисты, есть одна примечательная особенность. Они пишут о прошлом («восемь лет»), о настоящем, об альтернативном настоящем («подлетное время»)… но почти никогда — о будущем.
И это весьма примечательно. Ну хорошо, допустим, ты не любишь Украину. Допустим, ты даже искренне веришь, что там одни нацисты и русофобы. Но если ты искренне считаешь себя российским патриотом, то о последствиях случившегося для России ты хоть немного должен задумываться?
А последствия-то катастрофические. Причем они уже мало зависят от того, чем закончится спецоперация. Аннушка, как говорится, уже разлила масло. Рискую приобрести репутацию диванного аналитика, но выскажу свое скромное мнение: 24 февраля одна страна по-крупному выиграла, а другая по-крупному проиграла. Проиграла Россия. Выиграл Китай.
Сперва о России, поскольку она меня интересует больше всего — и этим я, как ни странно, отличаюсь от лоялистов. Россия окончательно попадает в международную изоляцию. А в современном мире это ничем хорошим закончиться не может по определению. Ну, нет ни одного примера, когда экономическая блокада способствовала бы небывалому расцвету. Кое-как выживать можно. Стремительно развиваться опережающими темпами — нет. Тем более в ситуации, когда мы действительно очень сильно зависим от мировой экономики, и эту зависимость никакой волшебной палочкой не отменить.
Поэтому я не очень понимаю людей, верящих в официальные заявления о том, что санкции нам только на пользу. Дескать, вот сейчас, оказавшись в изоляции, режим начнет наконец-то всерьез заниматься развитием страны! Кто начнет? Вот эти, у которых двадцать лет из года в год «не осталось времени на раскачку»? Нет, никакого ускоренного развития не будет. Будет ускоренная имитация и ускоренная пропаганда, это да. На что-то иное надеяться нелепо, особенно наблюдая за процессами, которые происходят в последние двадцать лет. В сказки типа «в благоприятных условиях мы не смогли, а в неблагоприятных соберемся и каааак сможем» я не верю за полным отсутствием реальных примеров.
Единственное, что может облегчить ситуацию — это глобальный кризис такого масштаба, что про конфликты в Восточной Европе все забудут. Но нужно четко понимать, что кризис подобной глубины и по России ударит так, что мало не покажется; докризисное санкционное прошлое будет вспоминаться с ностальгией.
В результате мы получим длительную рецессию с закручиванием гаек внутри страны, закачиванием львиной доли скудных ресурсов в вооруженные силы и падением уровня жизни львиной доли населения. Закончится это тем, что спустя некоторое время — например, когда во власти произойдет смена поколений — руководство страны решит, что так дальше жить нельзя и надо как-то выбираться из ямы. При этом в результате многолетнего господства принципа «умные не надобны, надобны верные» как в административных, так и в экспертных структурах вновь сложится ситуация «мы не знаем общества, в котором живем». Следовательно, реформы с высокой степенью вероятности будут проводиться наобум, топорно и нелепо. Здравствуй, «перестройка 2.0», споры о том, кто кого все эти годы кормил, Москва решала — пусть Москва и отвечает и далее по списку вплоть до дезинтеграции страны. Если кто-то считает, что этого можно избежать закручиванием гаек и борьбой с «национал-предателями», то он сильно ошибается: тут работают объективные закономерности, и чем сильнее гайки закрутишь, тем мощнее в конечном счете рванет.
Таков мой, скажем так, средневзвешенный прогноз на среднесрочную перспективу. В реальности оно может быть лучше, может быть хуже, но и то и другое — в пределах определенной погрешности.
Теперь о Китае. Китай, вообще говоря, показывает наглядный пример того, как нужно действовать, чтобы действительно увеличить свой вес в мировой политике и добиться того, чтобы тебя уважали и с тобой считались. Для этого не надо размахивать дубинкой и создавать на собственных границах «горячие точки». Нужно строить мощную экономику и вкладываться в инновации. Китай проводит очень осторожную, аккуратную внешнюю политику и не делает никаких резких движений, не будучи на сто процентов уверенным в отсутствии негативных последствий.
Нам бы брать с него в этом пример. Но с экономикой у нас как-то не получилось. В экономике мы проигрываем, в инновациях тоже. Что у нас остается? Правильно, ядерная дубинка, доставшаяся по наследству от Советского Союза (который, кстати, обращался с этой дубинкой на несколько порядков более ответственно). И нынешние действия российской власти представляются мне не политикой с позиции силы, а политикой с позиции слабости. Поневоле вспоминаются немецкие и австрийские генералы кануна Первой мировой, которые считали, что войну надо начинать вот прямо сейчас, потому что противники все сильнее и через два-три года никаких шансов на успех уже не будет. Чем это для них закончилось, думаю, напоминать не надо.
Но вернемся к Китаю. Острый кризис в отношениях с Западом делает Россию полностью зависимой от Пекина. Здесь не надо обманываться: несмотря на ядерные боеголовки, никакого равного партнерства с Китаем у России нет и быть не может. Москва — это откровенно младший партнер, причем находящийся в таком положении, что от него можно требовать буквально чего угодно. Еще много лет назад, до всяких санкций, Путин заявлял по поводу поставок российского газа, что китайцы — весьма жесткие переговорщики и умеют настоять на своем. Представляете, какие условия они будут выдвигать теперь, когда альтернативных партнеров просто не будет? Россия окончательно превращается в сырьевой придаток Китая, совершенно не заинтересованного в том, чтобы она однажды вышла из этого амплуа. Поэтому я могу поверить, что на «олимпийских» переговорах китайское руководство действительно предоставило Путину карт-бланш в отношении Украины. И, несмотря на весь трагизм ситуации, не могу не восхититься государственным мастерством китайских политиков.
На мой взгляд, это довольно очевидные вещи. Но мы с вами живем в шизофреничной ситуации, где люди, которые действительно думают о стране, получают ярлык «национал-предателей», а самопровозглашенные «патриоты» самозабвенно сталкивают Россию в пропасть. Впрочем, как говорил один деятель, ничего нового — не мы первые. Некоторые другие народы это уже тоже проходили, так что удивляться, по большому счету, особенно нечему.