«Синдром»: ужасы в оттенках серого

Российское кино продолжает осваивать нишу хоррора и мистики. Однако количество пока явно превалирует над качеством, и причин тому множество — от стремления удешевить процесс до слепой веры в силу клише. Примечательно, что пресс-релизы таких премьер всегда сопровождаются отзывами актеров и авторов о том, каким интересным и захватывающим был съемочный процесс. Вот только зрители этого задора почему-то не чувствуют.

Тем не менее каждая новинка привлекает внимание — вдруг в этот раз получилось что-то действительно стоящее.

В феврале на экраны вышел фильм «Синдром», снятый Вячеславом Руденко, который прежде работал преимущественно в короткометражном кино. Картина анонсируется как экспериментальный микс хоррора, триллера и детектива, а на первый план выходит очень интересный поджанр городских легенд.

Действие происходит в Санкт-Петербурге, издавна овеянном страшными мифами, основанными на исторических фактах. Все начинается с серии неожиданных и странных самоубийств. Двое молодых людей, которые потеряли родителей, — Егор и Карина в исполнении Ильи Коробко и Дарьи Мельниковой, — становятся свидетелями жутких смертей и волей-неволей начинают собственное расследование. В какой-то момент фильм выходит на новый виток событий, отдаленно напоминающих «Звонок» и «Пункт назначения».

Сеттинг в «Синдроме» берет на себя и функции главного героя — создается ощущение, что жертв убивает не таинственный «человек в белом», а сам город. Серая палитра с вкраплением будто заплесневелых от влаги голубых оттенков, назойливый дождь, превращающийся в «китайскую пытку», затягивающие черные дыры дворов-колодцев, безжизненные громады типовых построек, доносящиеся крики чаек, усиливающие чувство одиночества и тревоги…

Петербург показан как город с мрачных открыток, пропитанных готикой и декадентством. Динамики и остроты сюжету такие декорации, конечно, не прибавляют, но они способствуют нагнетанию саспенса. На это и рассчитывал режиссер Вячеслав Руденко, сказавший, что атмосфера Петербурга «отлично дополняет мрачное и напряженное настроение сюжета».

Однако цветовой фон Петербурга, по-своему элегантный и обаятельный, слишком быстро переходит в хроническую полутьму, которая присутствует почти в каждом российском хорроре и зачастую только отягощает просмотр. Предсказуемые скримеры и жуткие (хотя скорее просто раздражающие) звуки тоже не особо пугают. Сам образ «человека в белом», от которого якобы исходит все зло, выглядит бутафорским и несерьезным, тем более что ему не прописали никакой толковой предыстории. Экшен в финале, до которого многие зрители просто не дотерпят, уже совершенно не «цепляет».

Не возникает желания и сопереживать героям. При этом к актерам, исполняющим главные роли, особых претензий нет, поскольку они просто втиснуты в рамки неудачного сценария. И Коробко, и Мельникова наверняка способны сыграть гораздо динамичнее и ярче — а здесь именно это и требуется, ведь протагонисты представляют молодость и волю к жизни в противовес стареющей и депрессивной угрозе. Но в итоге персонажи получаются такими же унылыми, как фон, и постепенно почти сливаются с ним в серое безжизненное целое.

При этом оба молодых актера называют проект интересным и приятным для себя опытом. Илья Коробко заявил, что «на съемках у группы горели глаза». А Дарья Мельникова, которую кое-кто все еще ассоциирует с сериалом «Папины дочки», поделилась такими впечатлениями: «В хорроре и триллере актерам все время нужно существовать на высоком градусе, и эмоциональное напряжение есть почти в каждой сцене фильма. В этом жанре и физически в кадре по-другому находишься, даже положение тела другое. А моменты, когда играть нужно было „на разрыв“, стали для меня самыми непростыми и самыми интересными».

Что же, причин не верить актерам нет. Но ведь кино снимается в первую очередь для зрителей, а не ради увлекательного времяпровождения участников процесса.

Несомненно, в «Синдроме» есть неплохие сцены — например, когда Егор в супермаркете «троллит» покупателя, пытающегося обмануть свою жену. Но поскольку такие моменты живости и «огонька» очень редкие и не играют никакой роли в развитии сюжета, картина в целом так и остается листом, залитым мутными разводами серой акварели.

К сожалению, авторы не учли, что мрачность и неторопливость Петербурга может прекрасно оттенить динамичный и яркий сюжет, но накладывать одну депрессивность на другую — явно проигрышный вариант.

Людмила Семенова