Центральная Азия может «разгореться» вслед за Украиной

Республики Центральной Азии, имеющие довольно серьезные проблемы внутриполитического и экономического порядка, и, что главное, в сфере безопасности, оказались между молотом и наковальней из-за беспрецедентно жесткого противостояния России и Запада на почве Украины. Если они и ожидали некоторых неприятностей от столкновения Москвы и Киева, однако то, что они могут отразиться на них тяжелейшим образом, вряд ли предполагали. Менее всего такая перспектива, если военный конфликт между Россией и Украиной не будет урегулирован вскорости, касается Туркмении — но только пока, и вообще об этой стране — разговор отдельный.

Ну а если он затянется и «коллективный Запад» не пойдет на санкционные уступки России, с которой тесно связаны республики Центральной Азии, большинство из них ждет экономическое и геополитическое переформатирование, растущие риски национальной безопасности и суверенитета каждой из них и региона в целом.

Казахстан

Республика всячески пытается избежать вмешательства в конфликт России и Запада на украинском направлении, и это может иметь определенный успех только в том случае, если соответствующие центры силы не потребуют от нее обратного (от Москвы это маловероятно). Напомним, Казахстан является членом ОДКБ, однако страны, в него входящие, в вооруженном конфликте между Россией и Украиной не участвуют, если не считать определенной причастности к нему, на стороне ВС РФ, Белоруссии.

Как заверил председатель Сената парламента Казахстана Маулен Ашимбаев, войска ОДКБ не будут задействованы в вооруженном конфликте между Россией и Украиной, поскольку эта зона не входит в территорию действий блока. Но миротворцы могут быть направлены в конфликтную зону в случае принятия такого решения в рамках мандата ООН.

Распространившуюся в соцсетях информацию о якобы отправке казахстанских военнослужащих на Украину опровергло и Минобороны РК. Оно, в частности, заявило, что «запрос о направлении казахстанских военнослужащих в Украину или какую-либо другую страну не поступал, соответственно, и не рассматривается».

Как видим, власти Казахстана, еще не вполне пришедшие в себя после январских событий с неудавшимся государственным переворотом, который помогла им предотвратить Россия, ведут себя осторожно, не вторят Западу в его «осуждении российской агрессии» и занимают нейтрально-выжидательную политику — пока что единственно верную с учетом политической и экономической зависимости от РФ; угроз безопасности, связанных со стратегическим положением РК.

В то же время Казахстан остался верным себе, не признав независимость ЛНР и ДНР, как он не признал суверенитет Абхазии и Южной Осетии, Косово, а также Крым в составе России. Причем давить на РК в этих вопросах Россия не стала либо не смогла, и осталась крупнейшим торгово-экономическим партнером Казахстана. Но в условиях санкций против РФ значительные совместные проекты двух стран, в частности, такие как развитие атомной энергетики, начнут пробуксовывать.

Похоже, такая же доля уготована и торгово-экономическим отношениям. Нацбанку РК (впрочем, как и других стран ЦА) приходится, по его же информации, оценивать степень влияния санкций на финансовую систему. И ничего обнадеживающего пока не видно: банк подтверждает, что в ближайшее время «курс российского рубля будет характеризоваться значительной волатильностью и в большей степени будет подвержен реакции рынка и изменению риск-сентимента, в меньшей степени будет отражать фундаментальные факторы». И для влияния избыточных колебаний рубля на тенге Нацбанк будет проводить валютные интервенции.

Однако одними только интервенциями финансовый и экономический секторы Казахстана в заданной ситуации не защитишь. Нарушив санкции открыто, РК сама может стать их объектом со стороны Запада, что нанесет стране, тем более, с ее масштабным углеводородным сегментом экономики, огромный ущерб.

Словом, если острая фаза вооруженного конфликта между Россией и Украиной, а, по сути, первой и Западом, не закончится быстро, на что больших надежд нет, и если Москва не сторгуется по экономическим и иным санкциям с противной стороной, туго придется не только Казахстану, но и всем его соседям по региону — в большей или меньшей степени. Вне зависимости от того, являются ли они членами ОДКБ или ЕАЭС с его «круговой порукой», вряд ли способной обеспечить нормальное функционирование стран-участниц в условиях мощнейшего санкционного гнета.

Это наводит на мысль, что Нур-Султану придется пересмотреть перспективы региональной экономической интеграции (вряд ли в пользу России) и еще энергичнее балансировать на внешнеполитическом направлении с преобладанием сегментарного партнерства с Китаем и Турцией, не забывая, однако, о США как о самом крупном иностранном инвесторе; Евросоюзе (торговля) и НАТО — куда ж от него скроешься. И вместе с тем, не закрывая «окна возможностей» с Россией, обеспечивающей безопасность Центральной Азии. То есть перед Казахстаном сейчас стоит очень сложная задача, тем более, с учетом его внутриполитической нестабильности.

Киргизия

Как это ни странно, но ситуация здесь, в контексте противостояния России и Запада, более однозначная, чем в Казахстане. Президент республики Садыр Жапаров обсудил события вокруг Украины со своим российским коллегой Владимиром Путиным, и пресс-служба первого отчиталась о беседе двух лидеров довольно скудно — «обменялись мнениями по международным и региональным вопросам безопасности, в том числе по ситуации вокруг Украины».

Но Жапаров, передает РИА «Новости» со ссылкой на Кремль, «отметив ответственность Киева за срыв минских договоренностей, выразил поддержку решительных действий российской стороны по защите мирного населения Донбасса». А председатель правительства КР Акылбек Жапаров в беседе с премьер-министром России Михаилом Мишустиным заявил, что сотрудничество с РФ имеет для его республики особую значимость «в силу исторической и культурной общности наших народов, традиционных уз дружбы, общих интересов в сферах безопасности, политики, экономики, военно-технической и культурно-гуманитарных областях».

В общем, так или иначе, власти Киргизии не осудили Россию, но это обернулось им отзывом посла Украины в КР на консультации. Впрочем, как и посла в Грузии. Украинский лидер объяснил такую меру предательством международного права.

И если позиция властей Киргизии, пусть даже вынужденная, ясна, мнение населения разделилось по событиям вокруг Украины. Одни считают действия Москвы «логичными», другие — «преступными», а третьи говорят, что как бы то ни было, а Киргизия к ним не должна иметь никакого отношения, и ее солдатам незачем защищать Россию в ее противостоянии даже не Украине, а НАТО.

Нет единодушия и в парламенте: некоторые депутаты припомнили России, что ОДКБ проигнорировала прошлогодний тяжелый конфликт на границе с Таджикистаном, «когда одна страна блока нападала на другую»: «Стоит ли вообще Бишкеку оставаться членом такой организации». Казалось бы, на такие выпады не стоит обращать внимания, но со временем они могут стать превалирующими в киргизском обществе, довольно свободолюбивом и начиненном неправительственными организациями разного рода, зачастую определяющими ход новейшей истории Киргизии.

Но на текущий момент во внешней политике Киргизии не стоит ожидать радикальных изменений — республика крайне зависима от России, которая, несмотря на это, не будет требовать от нее невозможных шагов, как-то признание ЛНР или ДНР.

А вот экономическая ситуация на фоне санкций, введенных против России, на Киргизии отразится болезненно. Президент Жапаров из-за обесценивания национальной валюты уже рекомендовал гражданам, имеющим свободные деньги, вместо хранения их в зарубежных банках либо дома, покупать у Нацбанка золотые слитки весом от одного грамма до 13 килограммов в любом объеме. Никаких ограничений нет, на вывоз за рубеж оплата взиматься не будет: «Сохраните свой капитал с помощью золота вместо бумажных денег». Но многие ли могут позволить себе такую роскошь? Принято считать, что нет. Однако если в Ашхабаде стоят очереди за хлебом, то в Бишкеке — за золотом. Так что все относительно.

Во-вторых, экономическая ситуация в Киргизии в значительной степени зависит от денежных перечислений работающих в России мигрантов. Велика вероятность того, что рынок труда для них сильно сократится, поскольку российские работодатели предпочтут (или их вынудят это сделать) трудоустроить «своих» — беженцев из ЛНР и ДНР. В-третьих, Россия под санкционным гнетом сократит либо приостановит прямую финансовую помощь КР, в том числе, и ее вооруженным силам, что создаст дополнительные риски для безопасности республики и сделает ее крайне привязанной к воле России.

Кроме того, нынешняя ситуация не исключает возможность введения санкций и ограничений и против Киргизии, а также ее партнеров по ЕАЭС. Бишкек, в связи с этим, начал разработку антикризисного плана. Понятно, что санкции скажутся на торгово-экономическом балансе как Киргизии, экономика которой и так не сильна, так и партнеров по ЕАЭС; и экспортно-импортные операции придется переориентировать на страны, не введшие санкции против России. Из ближних это Китай, хотя он и так является внешнеторговым партнером КР, Турция, Иран и т. д. Но на переформатирование экспортно-импортных сделок потребуется время.

Таджикистан

Эта республика наиболее зависима, как с точки зрения экономики, так и безопасности, от России и ее финансового состояния. Согласно статистическим данным, по общему объему товарооборота, мизерного вообще, РФ занимает первое место в РТ. Наиболее зависим он от российских нефтепродуктов, древесины и металлов.

Не исключено также, что США и ЕС потребуют от Душанбе прекращения сотрудничества с такими крупными его партнерами, как Сбербанк, Газпром и т. д. Ну и, конечно, проблема трудовых мигрантов — и не только из-за замены рабочих рук из республик ЦА на иные, но и в силу приостановки работы многих предприятий в РФ, которые из-за введения санкций станут убыточными.

Напомним, «Росбалт» писал о том, что в сентябре в Таджикистане откроются пять школ, возводимых и оснащаемых на российские деньги. О том, что эти проекты не будут завершены в ранее намеченные сроки, ни Москва, ни Душанбе не сообщали, но уверенности, что их сдадут в срок, нет. И, что гораздо серьезнее, в подвешенном состоянии может оказаться создание объединенной системы ПВО между РФ и РТ.

Что касается «политической» реакции Таджикистана на российско-украинский раздрай. Президент Эмомали Рахмон, готовящийся, как считается, к транзиту власти от себя к сыну (по туркменскому сценарию) проявил крайнюю осторожность, то есть публичной реакции с его стороны не было вообще никакой, что можно считать вполне предусмотрительным «вакуумом», направленным, скорее, на защиту своей страны от санкций, приостановки выделения ей грантовых и кредитных средств со стороны Запада.

Думается, у Рахмона есть понимание того, что Москва не отвернется от Таджикистана, имеющего самую протяженную, в Центральной Азии, границу с Афганистаном, в вопросе обеспечения его безопасности. Расчет верный: безопасность ЦА автоматически является безопасностью России и всего постсоветского пространства. А потому Москва «простит» Таджикистану непризнание им ДНР и ЛНР так же как ранее — независимости Абхазии, Южной Осетии и легитимности крымской эпопеи.

Между тем рейтинговое агентство Moody’s назвало пять стран СНГ, и среди них — Таджикистан и Киргизию — в качестве самых уязвимых в контексте введения санкций против России, сделав акцент на сокращении денежных переводов мигрантов из РФ в эти республики, составляющих 30-33% их ВВП. Это в то время, как по данным российского МВД, граждане Таджикистана получили в прошлом году более 780 тыс. патентов на работу в России. Речь идет о легальном трудоустройстве, тогда как нелегальное его значительно превышает. Можно легко представить, как изменится рабочая миграционная «палитра» после введения санкций против РФ, на которой, в этом отношении, «повисли» многие республики постсоветского пространства.

Словом, Таджикистан сейчас в панике: курс рубля к его национальной валюте стремительно падает, доллары зарабатывать становится практически негде и, как назло, российско-украинский конфликт со всеми вытекающими из него санкционными бедами, пришелся на период максимального роста товарооборота между РФ и РТ: в прошлом году он побил десятилетний рекорд. Также побил все рекорды и таджикский экспорт — его поставки в Россию приблизились к 73 млн в валюте США, показав рост почти на 77%.

Россия тоже нарастила свой экспорт в Таджикистан — доля несырьевых неэнергетических товаров в нем составила 70% с превалированием продовольствия, древесины, металлов, различного оборудования, химической продукции. И что теперь делать, когда главным импортером таджикской продукции, то есть наличия валютного источника, является Россия?

Узбекистан

Хоть и не сравнить экономические, оборонные и интеллектуальные возможности этой республики с Таджикистаном, но и ее рабочая сила и, соответственно, уровень ВВП, во многом завязаны на России. Достаточно отметить, что в прошлом году граждане Узбекистана оформили в России 1,3 млн патентов на работу — это официальные данные, расходящиеся, в меньшую сторону, с числом реально трудоустроенных в РФ из этой республики.

Ташкент тоже не стал лезть в «горнило» западных санкций из-за России. Путин, разумеется, обсудил украинский вопрос с исходящими из него проблемами с президентом Шавкатом Мирзиеевым и, по данным пресс-секретаря последнего, узбекский лидер выразил надежду на скорейшее нахождение сторонами взаимоприемлемых путей урегулирования ситуации и недопущение ее дальнейшей эскалации. Он также выступил за решение споров и разногласий исключительно на основании норм международного права. Но пресс-служба Кремля дополнила эту информацию тем, что Мирзиеев выразил Путину «понимание предпринимаемых с российской стороны действий в связи с проведением военной операции для защиты Донбасса».

Изменится ли внешняя политика Узбекистана из-за спецоперации России на Украине? На данном этапе это видится маловероятным — Ташкент будет последовательно проводить курс на многовекторность, учитывая и январские события в Казахстане, и текущие — на Украине. Но последние его не испугали настолько, чтобы отказаться от взаимодействия с ЕАЭС — на днях Узбекистан намерен завершить согласование дорожной карты взаимодействия с Евразийской экономической комиссией (ЕЭК) и процедур по присоединению к Евразийскому банку развития (ЕАБР). Более того, Узбекистан намерен «завести» новые проекты с ЕАЭС, включая цифровизацию, сферы транспорта и логистики.

Словом, Ташкент стоит на ногах гораздо увереннее, чем его соседи, и хоть он осторожен, однако не труслив. Объем внешнеторгового оборота Узбекистана за прошлый год — $42,1 млрд. На первое место среди крупных стран-партнеров вышла Россия (18% от общего товарооборота), хотя на пятки ей наступает Китай. В условиях санкций против России он наверняка обгонит РФ, которая крайне благосклонно относится к импорту узбекских товаров — он рос от года в год и в 2021-м составил $5,458 млрд долларов. А в номенклатуре российских поставок в Узбекистан преобладала металлургическая продукция, продовольственные, промышленные товары и оборудование, нефтепродукты. Теперь же структура экспортно-импортных операций между двумя странами, а также их стоимость, «благодаря» санкциям, все же, изменится.

Под вопросом окажется и полноценное развитие энергетического сотрудничества между Россией и Узбекистаном, рассчитывающим увеличить свои энергетические мощности на 1,5 тыс. МВт запуском шести тепловых и одной солнечной электростанции.

В результате общая мощность энергосистемы Узбекистана, как планировалась, должна превысить 16 000 МВт. И тут появляется новое «но» — в энергопроектах республики активное участие принимает Россия, включая АО «Силовые машины».

Главное — безопасность

За нее более всего должны радеть в создавшейся ситуации не только государства Центральной Азии, но и всего мира. И все же о ЦА — разговор особый, поскольку регион граничит с Афганистаном, и риски всех пяти республик (как следствие, не только их) в этом контексте крайне высоки, в то время как главным гарантом их безопасности является Россия, военные базы которой дислоцированы в Киргизии и Таджикистане.

Если в одной из стран Центральной Азии начнется дестабилизация (по внутренним или внешним причинам), она в столь смутное время перекинется на весь регион, и экстремистские группы, находящиеся в афганском приграничье, получат большой шанс на прорыв в него и попытку установления своей власти.

InoZpress приводит мнение, опубликованное экспертом Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрея Серенко, с которым трудно не согласиться. А пишет он, со ссылкой на источники, «знакомые с ситуацией», что в последние дни ряд полевых командиров Талибана (запрещенная в РФ организация) в афганской провинции Бадахшан обсуждают возможность вторжения в соседний Таджикистан: «По мнению этих командиров, благоприятные условия для этого возникнут в случае неудачи военной спецоперации России в Украине».

И далее: «Талибские командиры уверены, что провал российской операции в Украине не только деморализует Москву, но и сделает маловероятным ее вмешательство в новые вооруженные конфликты, которые могут после этого возникнуть в других частях постсоветского пространства. Другими словами, считают талибы, если произойдет вторжение значительной группировки боевиков в Таджикистан, Россия вряд ли сможет оказать существенную поддержку официальному Душанбе».

И этим, пожалуй, все сказано. Проблемы экономики, торговли, энергетики, других отраслей в государствах Центральной Азии, в свете введенных против России санкций, обнулятся автоматически. Таким образом, на передний и главный план выходит вопрос безопасности пяти республик региона с охватом более широкого географического ареала.

Ирина Джорбенадзе