То, что случилось, можно выразить одной фразой: происходит самое грандиозное событие XXI века — попытка отмотать мировую историю на три десятилетия назад, обратно к прежней империи.
О цене этого в человеческих жизнях даже не берусь сказать. Но у каждого бедствия есть и материальная сторона. И то, насколько война с Украиной невыгодна российским высшим классам, просто бьет в глаза.
Ясно, что народ заплатит очередным снижением уровня жизни — по нему ударят инфляция и прочие неурядицы. Но простым людям не привыкать. Менее понятно, почему такой удар наносится по тем, кто, казалось бы, правит страной. По крайней мере, находится наверху и изображает из себя аристократию.
Десятилетиями считалось, что коридор возможностей высшей власти, при всей ее авторитарности, ограничен интересами номенклатуры, у которой на Западе — семьи, активы, разветвленные деловые интересы и личные привязанности. Тяжесть удара, который будет по всему этому нанесен, еще предстоит оценить. Но под вопросом буквально все, к чему привыкли высшие слои, от миллиардеров до чиновников-середняков.
Нельзя еще предсказать, насколько далеко зайдут санкции. Но в самых крайних вариантах это не только отключение SWIFT. Это еще и замораживание большей части золотовалютных резервов (в которых останутся только юани и золото), и потеря западных энергорынков, т. е. половины внешней торговли (даже чисто технически — значительная доля газа, направляемого в Европу, идет через Украину), и лишение технологий, комплектующих и полупродуктов, т. е. дезорганизация массы российских производств.
Да, многое возместит Китай, который с нетерпением ждет, чем разрешится этот кризис. Но лицензированными подсанкционными изделиями китайцы снабжать не станут, а те российские коммерсанты и бюрократы, которые ведут с Китаем бизнес, знают по себе, как тяжела рука старшего брата.
У части высокопоставленных россиян сохранилась совесть, и ее достаточно, чтобы ощутить всю чудовищность войны с Украиной. Но уж острое осознание собственных материальных интересов присуще им всем без исключения. Чтобы через эти интересы переступить, нужен был особый механизм. И его пустили в ход.
Похоже, что большая война, нацеленная на свержение действующей украинской власти, готовилась скрытно даже для большинства высших сановников, не говоря об исполнителях. Сигналы, получаемые теми и другими на разных стадиях операции, оставляли их в неведении или прямо сбивали с толку.
Хотя обозначившие начало войны приказы Пушилина (ДНР) и Пасечника (ЛНР) о вывозе в Россию гражданских лиц были записаны еще 16 февраля, но даже 18-го, когда вывоз реально начался, пресс-секретарь российского президента Песков не знал об этом и, видимо, искренне сообщал на первых порах, что просьб о размещении беженцев не поступало. И исправился только через пару часов.
Он же, когда ДНР-ЛНР были уже официально признаны, не смог ответить на ключевой в смысле перспектив войны вопрос: в каких границах их признают — в фактических или в пределах всего Донбасса, то есть втрое более обширных. Явно не знали этого, давая противоречащие друг другу разъяснения, и профильные парламентские чиновники, которые формально ведали ратификацией договоров. И даже Денис Пушилин сначала говорил о границах нечто неясное, возможно, еще и не догадываясь, что несколько часов спустя ему предстоит письменно попросить Владимира Путина о вводе войск.
Предполагают, что путинское воззвание о «специальной военной операции», показанное народу утром 24 февраля, было записано тремя днями раньше, тогда же, когда российский Совбез решал, признавать ли ДНР-ЛНР. Но были ли осведомлены члены Совета безопасности (а это самые главные сановники государства), какой вопрос они в действительности обсуждают?
Похоже, что нет. По крайней мере, во время открытой и показанной по ТВ части заседания большинство участников старались «правильно» (то есть в соответствии с ожиданиями вождя) высказаться лишь по одному поводу: признавать ДНР-ЛНР прямо сейчас или пару дней обождать?
Некоторые путались и сбивались, но все, за вычетом министра внутренних дел Колокольцева, который призвал занять целиком Донецкую и Луганскую области, рассуждали так, будто в повестке Совбеза только судьба этих анклавов, а вовсе не начало большой войны. Кто-то из участников, конечно, знал, что предстоит, но большинство, похоже, нет.
Самым характерным было самоуверенное выступление Дмитрия Медведева, который выглядел подготовленным лучше других. Несмотря на странную цитату (отсылающую к словам булгаковского дьявола-Воланда, который обратился к угодившей ему Маргарите с предписанием ничего у него не выпрашивать — сам, мол, даст), Медведев определенно видел в текущих событиях лишь повтор операции 2008 года, когда у Грузии отняли земли, которые она и так не контролировала, но действующий режим в Тбилиси не свергали.
Дело выглядит так, что даже в ближнем кругу Путина многие, а то и большинство, хотели избежать глобальных катаклизмов, надеялись, что концентрация сил вокруг Украины в итоге окажется блефом, но при этом настолько боялись вождя, что не решились даже заговорить с ним на эту тему.
И смиренно приняли войну, которая среди них мало кому нужна, при всей уродливости их понятий о действительности. Что же сказать о персонах калибром помельче — так называемых олигархах, бывших сислибах, думских депутатах и прочих наших поддельных аристократах? Сама мысль заявить вслух о попрании своих интересов абсолютно им чужда, настолько они деморализованы.
Российский руководящий класс провалил исторический экзамен. Платить за это придется не только народу Украины, но и россиянам. Причем расплата только начинается.
Сергей Шелин