Угроза большой войны России и Украины несет в себе огромные риски для отечественной экономики и всех граждан. Основными последствиями новых западных санкций «за Украину» эксперты называют заморозку или реквизицию сбережений, товарный и продовольственный дефицит, большую инфляцию и паралич внешней торговли.
«Первое, что я вижу: банковская паника, — заметил корреспонденту „Росбалта“ доктор экономических наук, профессор Евгений Гонтмахер. — Люди побегут что-то делать со своими сбережениями. Потому что любая война предполагает заморозку, а в крайнем случае и реквизицию сбережений. Особенно долларовых. Но, я думаю, часто это людское метание будет иррациональным: мол, надо что-то делать!»
«Думаю, возможна и потребительская паника, — добавил эксперт. — Люди побегут в магазины, как это бывало на нашей памяти, скупать гречку и сахар, что повлечет рост цен. Вот это произойдет быстро, остальное — более дальнее. Если люди хотя бы только еще решат, что война будет, — паника может быть и „превентивной“. Это главная опасность стихийных движений населения, бытового поведения больших масс людей. Может нанести очень большой ущерб экономический».
«Мы уже видим падение курса рубля, — напомнил директор Банковского института ВШЭ Василий Солодков. — Оно скажется на росте инфляции дополнительно к тому, что уже есть. Как известно, от этого страдают наименее защищенные. Вот военные маневры близ территории иностранного государства уже привели к этим последствиям».
В случае если США запретят всякий экспорт товаров в Россию (а это, например, предполагает американский законопроект на случай вторжения армии РФ на Украину), то, как предупредил Гонтмахер, мы уже через несколько недель, от силы месяцев, «лишимся айфонов, компьютеров и много чего». Дело ведь не только в товарах непосредственно made in USA; американские запчасти, и даже сделанные в той же КНР детали, но по американским лицензиям, имеются в львиной доле гаджетов. Потребителю мало не покажется…
«Все будет зависеть от того, какие будут применены в этом случае санкции, — подчеркнул экономист Андрей Нечаев. — Никогда еще всерьез не анонсировался такой жесткий вариант, как в свое время санкции против Ирана, с замораживанием зарубежных активов, с нефтяным эмбарго, запретом покупать иранскую нефть, отключением от SWIFT, закрытием счетов в западных банках. Это парализует практически внешнюю торговлю. А учитывая, что Россия — внешнеориентированная сырьевая страна, это будет, конечно, колоссальный удар».
Но по порядку. Как напомнили эксперты, пресловутый SWIFT — это «просто международная информационная система», не более, однако и не менее. «В том, что пока анонсировал Байден, который занимает более радикальную позицию, чем европейские лидеры, — рассказал Нечаев, — речь шла только об отключении от SWIFT, и то не России в целом, а нескольких государственных банков. Это, безусловно, создаст для них проблемы, увеличит транзакционные издержки, удлинит платежи, но не будет катастрофично для экономики в целом».
Читателя, конечно, больше интересует: а что, если все-таки SWIFT для России отключат совсем? «Если всем отключат — это будет серьезный удар, — подчеркнул Андрей Нечаев. — Придется делать платежи через какие-то банки, которые будут к этому готовы — например, через китайские или те же иранские, хотя, скорее всего, американцы и это будут отслеживать. Или договариваться с западными банками — как это было 20-25 лет назад, когда я начинал свою банковскую деятельность. Чтобы они принимали платежи по телексу — если у кого-то он сохранился — или через систему онлайн-банкинга, или вообще на бумажках. На какое-то время это проблему для расчетов во внешней торговле создаст. И соответственно для переводов граждан. Медленнее, дороже. Вряд ли в каком-то западном банке еще сохранился телекс, а возить бумажки самолетами довольно хлопотно».
Не имеет значения SWIFT лишь для сугубо внутренних расчетов. «Внутри страны по рублям это будет работать; уже не факт, что по долларам, — рассказал Василий Солодков. — Но за рубеж придется ездить с наличной валютой или чеками, карты перестанут работать. Без SWIFT работали до 1980-х годов — тогда любые расчеты приносили какие-то проблемы. Надо будет пытаться работать через какие-то внешние страны, может быть, Иран. Быстрота заключения сделки и платежа уходит в никуда. Кому и зачем это все нужно?»
Однако и это не все. «А по максимуму: что будет с долларовыми вкладами? — задался вопросом эксперт. — Сейчас ЦБ создал резервы и говорит, что все хорошо, а дальше? Возникает угроза, что все эти валютные вклады будут просто заморожены или будут выдаваться рублями по какому-то курсу».
Предупреждают экономисты и об опасности более серьезной, чем SWIFT. «Если нас отрежут от доллара, — паника может быть еще больше, — рассказал Евгений Гонтмахер. — Это жестче, нежели SWIFT. Если вы хотите даже перевести от одного лица другому доллары, — все равно, у каждого нашего банка, работающего с долларом, есть корреспондентский счет в американском банке. Доллар как валюта — собственность США, и любая операция с долларом, даже внутри страны, проходит через корсчет. И вот эти счета могут закрыть. И вы не сможете безналом пользоваться долларом. Налом — пока сможете. Но ведь Россия покупает и наличную валюту у США. Их прекратят нам продавать».
«Это очень серьезно, — подчеркнул экономист. — Если сейчас курс 75 рублей за доллар, — на черном рынке будет все 200. А у нас вся биржевая торговля в долларах. Мы продаем товар даже в Казахстан, а расчеты, как правило, идут в долларах. Это все будет блокировано. Будет парализована значительная часть нашей торговли. Там есть и евро, но эта торговля не так значима, да европейцы могут пойти и вслед за США в знак солидарности с Украиной. Это, конечно, ступор, коллапс. Для экономики в целом — чуть отложенный эффект, а для публики он может быть очень быстрым».
Еще одна мера, «обещанная» законопроектом США, — запрет на операции с российским государственным долгом. «У нас было много инвесторов в российский госдолг: российские ставки по рублю были выше, чем по доллару и евро, — пояснил Василий Солодков. — И ЦБ эти деньги занимал — сейчас становится более-менее понятно, зачем. Возможно, планировались именно такие события. Но мы теряем возможность внешнего финансирования».
Ну, а самая радикальная «антироссийская» экономическая мера — это, конечно, отказ от покупки наших нефти и газа. На что, вообще-то, Запад как свободный покупатель имеет полное право. Вот насколько такая угроза серьезна?
«Что касается нефти: ситуация для Запада проще, — рассказал Андрей Нечаев. — До сих пор действуют ограничения ОПЕК на добычу, которые они с удовольствием снимут. И заместить российскую нишу будет проще, хотя тоже не так просто. А что касается газа — это будет крайне сложно и дорого. В Германии российский газ — порядка 30%. Точно этого не будут делать зимой».
«Европа никогда не жаловалась на зависимость от российской нефти, хотя где-то 30% нефти в Европе из России. Но они говорили, что могут получить и из других источников, — рассказал партнер российского консалтингового агентства Rusenergy Михаил Крутихин. — Кстати, ведь гигантские объемы нефти и нефтепродуктов идут и из России в США супертанкерами. И я не думаю, что здесь может быть какая-то солидарная позиция Запада в отношении эмбарго на поставки российской нефти».
Кроме того, как напомнил эксперт, такие эмбарго неизбежно вызовут сразу гигантский рост цен на энергоносители. На этом и попытается «отыграться» российское руководство, если у нас останутся хоть какие-то покупатели.
С газом, конечно, все серьезнее, чем с нефтью. Целый ряд европейских стран, как членов ЕС, так и еще не вступивших в Союз, — зависят от российского газа достаточно критически. Среди них Болгария, Сербия, Венгрия, Словакия… «Да и Финляндия тоже, — рассказал Крутихин. — К ней газ поступает в основном из России по небольшому трубопроводу. Так что какой-то солидарной санкционной политики против РФ я тоже не ожидаю. Зависимость слишком высока».
Однако даже если до такого радикализма дело не дойдет, — топливная отрасль еще может преподнести нам массу неприятных сюрпризов. Принято думать, что уже наложенные на РФ санкции «за Крым и Донбасс» ударили как раз по экспорту-импорту нефтяного оборудования, и самое страшное здесь уже случилось. Как разъяснил Михаил Крутихин, это не совсем так.
«Да, из-за санкций для нас стали невозможны самые высокотехнологичные проекты, например, на шельфе — такие проекты как Южно-Киринское месторождение у берегов Сахалина, — рассказал эксперт. — Там нужны подводные добычные комплексы, которые делают только четыре компании в мире, и все они либо американские, либо с американским капиталом. Это месторождение зависло… Но для более-менее простой добычи нефти и газа из нормальных месторождений больших технологий-то и не нужно. А в этом оборудовании все равно очень много иностранных компонентов, не менее 60% — а если это программное обеспечение нефтегаза, там все 95% импортного. У нас это трудно определить: вот, выпускаем буровую установку „Екатерина“, на „Уралмаше“ ее делают. Раму для нее сваривают действительно на „Уралмаше“, но потом на нее навешивают оборудование, изготовленное в самых разных странах, от Канады до Румынии. Ну да, этикетка висит „Сделано в РФ“.
Еще один вопрос, который нередко волнует «простых людей» — иногда и не без злорадства: а что если Запад решится, наконец, претворить в жизнь давнюю угрозу — и заблокирует все зарубежные активы российской верхушки, как властной, так и «сросшихся» с нею олигархов?
«Теоретически, конечно, могут, — осторожно заметил Андрей Нечаев. — Хотя здесь есть одно „но“: любая страна заинтересована в притоке капитала. И многие страны, даже европейские, дают вид на жительство тем, кто в их экономику инвестирует. И если вдруг эти активы замораживают, это плохой сигнал инвесторам. Может быть, они и заморозят активы у кого-то из родственников Путина. Но деньги на Западе держат как минимум десятки тысяч граждан РФ. И теоретически те, у кого заморозят, могут это оспаривать в судах, на Западе суды независимые».
«Я не думаю, что это простой вариант, — заметил Василий Солодков. — В отличие от нас, на Западе существует право — и для того, чтобы заморозить активы людей, которые формально могут иметь, а могут и не иметь к нашей власти отношения, — это надо смотреть законодательство каждой отдельно взятой страны. Что можно делать, а что нельзя — и на основании чего… Но опять же — если мы очень сильно всех „достанем“, а мы на пути к этому, — то почему бы и нет?»
Ну, а пока что можно закончить и на слегка оптимистической ноте: как заметил Андрей Нечаев, «уже как только прошел слух, что мы войска не двинем, рубль показал просто гигантский рост».
Леонид Смирнов