Мы живем в предвоенное время. Вне зависимости от того, когда война может начаться — завтра, через несколько недель, месяцев, лет или вообще не начнется в обозримой перспективе. Градус нынешней кремлевской риторики настолько взвинчен, военные приготовления РФ настолько масштабны, а условия для деэскалации, выдвигаемые Москвой, настолько нереалистичны, что даже если противоборствующие стороны сбавят обороты, непонятно каким образом можно загнать обратно в тюбик выдавленную ядовитую пасту милитаризма.
Проблема в том, что сейчас возможно все. Мир во власти двойных отрицаний: война не неотвратима, но и не невозможна. На полную катушку включены одновременно и показная решимость, и показное миролюбие. Все это можно воспринимать буквально, а можно и как компанию по дезинформации потенциального противника. Заявления одних российских официальных лиц о том, что Россия ни на кого не собирается нападать, зачастую в тот же день дезавуируются другими (а подчас ими самими же).
Вот, например, глава службы внешней разведки (СВР) России Сергей Нарышкин заявил, что он «вне всяких сомнений» против войны и вообще «одна из функций разведки — миротворческая». Хорошо сказано. Прямо от сердца отлегло… Нарышкин говорит, что обвинения России в агрессивных планах в отношении Украины «огульны» и никаких планов «вторжения» «не было и нет».
Но мог ли главный разведчик сказать что-то другое? Мол, «да, есть такие планы, разрабатываем вовсю»? Вопрос, конечно, риторический.
Согласно Нарышкину и прочим чиновникам и пропагандистам Кремля, Москва — за мир, но этому мешает «неспособность киевского режима договариваться», ну и, естественно, националисты и их западные кураторы. «Какова цель? Полагаю, уничтожить народные республики. И все это с прицелом втянуть Россию во внутриукраинский конфликт», — говорит Нарышкин.
То есть, по мнению главы СВР, киевский режим спит и видит, как бы «втянуть Россию во внутриукраинский конфликт». У этого режима, правда, несколько иное видение проблемы. В Киеве как раз считают, что Москва уже является участником этого конфликта и потому он не «внутриукраинский». А вот чего украинское руководство точно не хочет, так это масштабирования идущей войны. По той простой причине, что люди, которые сегодня принимают решения в Киеве, вполне отдают себе отчет: чем бы ни закончилась большая российско-украинская война (а варианты могут быть разными) это принесет Украине огромные разрушения и людские потери.
Украиной сегодня руководят нормальные буржуазные политики, вполне прагматичные. Они прекрасно понимают, что втягивание их государства в войну с неизмеримо более сильным противником, обладающим крупнейшим ядерным арсеналом, мягко говоря, большая авантюра. При самом плохом раскладе это может стоить им не просто власти, а всей страны.
Больше того, все это прекрасно понимают и в Москве. А значит?.. Значит, нынешнее беспрецедентное дипломатическое давление Кремля на украинских и западных «партнеров», непрекращающаяся игра военными мускулами, — это либо шантаж, либо пропагандистское прикрытие будущей войны, призванное задним числом обосновать «вынужденный» характер предстоящего вмешательства «во внутриукраинский конфликт».
Естественно, сегодня ни один человек, даже самый осведомленный, не может с уверенностью сказать, что случится дальше. Пытаясь анализировать ситуацию, мы можем оперировать лишь фактами и заявлениями официальных лиц (отсекая чисто пропагандистские и принимая во внимание те, что проливают свет на возможное развитие событий).
К их числу можно отнести:
При этом одновременно Гатилов заявил: «Мы далеки от мысли, что в Вашингтоне и в столицах отдельных стран Запада вынашивают реальные планы по развязыванию конфликта с Россией». Если так, то кто может создать эту трагедию? Киев? Но президент Украины Владимир Зеленский предложил Владимиру Путину встретиться и решить все проблемы мирным путем…
Есть и еще один косвенный сигнал надвигающейся беды. Обращает на себя внимание, что глава Чечни Рамзан Кадыров, зачастую бурно реагирующий даже на мелкие наскоки в свою сторону, вообще никак не ответил на действия оппозиционера Ильи Яшина, который разместил петицию с призывом к отставке чеченского лидера, набравшую уже свыше 200 тысяч подписей.
Как известно, после захвата чеченскими полицейскими жены экс-судьи Сайди Янгулбаева Заремы Мусаевой прямо в ее квартире в Нижнем Новгороде, у Кадырова состоялась беседа с Владимиром Путиным. При этом одной из характерных особенностей президента РФ можно назвать его стремление гасить любые конфликты внутри страны (в особенности межнациональные), когда обостряются международные отношения.
Что же мог сказать глава государства чеченскому руководителю, если тот никак не отреагировал на дерзкий вызов оппозиционера? Возможно, нечто в таком духе: «плюнь, есть дела поважнее».
Что же это могут быть за дела? Тут можно вспомнить, что Кадыров не только регулярно называет себя «пехотинцем Путина», но по первому требованию исправно поставляет Кремлю множество других пехотинцев. Вдобавок, совсем недавно глава Чечни заявил, что если бы был российским президентом, то давно «забрал бы Украину».
Однако сейчас Путину важны не только уверения в личной преданности и верности его курсу, но и конкретные шаги. Каковы, кстати, мобилизационные возможности Чечни? Максимально они оцениваются как правило примерно в 10% от населения. В случае Чечни получается около 150 тысяч человек. Но, повторю, это предельные цифры для любого народа, когда под ружье ставятся практически все, способные его поднять. Столько Кадыров на гипотетическую войну с Западом и Украиной, конечно, отправить не сможет, но несколько десятков тысяч «штыков» из Чечни — вполне возможные цифры.
Плюс мобилизационные возможности другого «путинского пехотинца» — Лукашенко. Тут я, правда, сильно сомневаюсь, что белорусы массово выстроятся воевать с Украиной. Но десятки тысяч человек тоже могут найтись.
Учитывая, что во время ежегодных призывных кампаний в российской армии имеет место постоянный недобор, в случае начала войны несколько дополнительных белорусских и чеченских дивизий могут стать существенным подспорьем для российской группировки, сосредоточенной сейчас вокруг Украины. Так что не исключено, что нынешнее молчание Кадырова — еще одно свидетельство гораздо более опасных для мира в Европе приготовлений, чем его привычные публичные угрозы.
Александр Желенин