Азербайджан не даст Европе замерзнуть?

Евросоюз, а с ним и Североатлантический альянс, забили тревогу из-за «мирового топливного кризиса», в котором традиционно обвинили Россию: дескать, она сократила поставки природного газа в Европу по политическим мотивам. Теперь иначе как «газовой войной Кремля» сложившуюся ситуацию на Западе не называют (с размахиванием украинского флага) и «ищут» выхода из нее созданием альтернативных российским поставкам топлива. Мотив не нов («где ты раньше был?»), под который США дождались своего часа: замещают российский газ собственным СПГ по колоссальным ценам. Но они явно не устраивают Европу.

А вся эта свистопляска началась еще осенью, а на излете зимы, но не холодов, почти достигла своего пика. Тут возникает вопрос: почему Россия, на фоне резкого роста цен на газ, отказалась поставлять Европе, на треть зависящей от ее топлива, дополнительные объемы? Насколько вообще это соответствует рыночной логике?

У «Газпрома» на это свой ответ: он желает экспортировать газ по долгосрочным контрактам, то есть оговорив цену и объемы на годы вперед, что позволит ему брать кредиты на разработку новых месторождений и строительство необходимой для развития отрасли инфраструктуры. Европа же настаивает на переводе сделок в так называемый «биржевой режим», то есть на открытом спотовом рынке. Такую политику вице-премьер Александр Новак назвал «недальновидной», пояснив, что Россия располагает огромными газовыми ресурсами, однако их добыча требует инвестиций и времени.

В общем, Европа уперлась, и ее тоже можно обвинить в политизации вопроса, в том числе, в контексте неопределенности с задействованием газопровода «Северный поток — 2» из России в Германию и манипуляции «украинским фактором».

Даже в условиях не увеличения российских поставок, Европа, конечно, до весны не замерзнет, но ее газовые хранилища опустеют, а за СПГ из США или других стран ей придется, в условиях дефицита и ностальгии по умеренной цене на привычный трубопроводный газ, покупать неподъемный по деньгам сжиженный. Словом, ЕС запоздало бросился искать альтернативу российскому газу и в итоге желаемое найдет. Дело, однако, в его количестве, а оно явно будет недостаточным, а также и во времени — быстро и столько, сколько требуется, не получится. Так что в случае недоговоренности с Россией зиму 2022–2023 годов Европе придется провести в рекордно дефицитных либо разорительных для бытовых потребителей и промышленности, условиях — цены на СПГ, предположительно, станут еще выше.

Что делать? Высокопоставленные лица из ЕС, в том числе из кругов, прежде скептически настроенных к возможностям Азербайджана подсобить с поставками газа, ринулись в Баку — на VIII министерское заседание в рамках Консультативного совета Южного газового коридора (ЮГК). На нем выступил президент Азербайджана Ильхам Алиев, заметив, что на нынешнем заседании есть «новые участники», подтверждающие, что потребность у Европы в азербайджанском газе есть.

Здесь же подчеркнем, что за время функционирования ЮГК и экспорта газа на европейские рынки (поставки в Турцию начались летом 2018 года, а в Европу — с начала прошлого года), Азербайджан зарекомендовал себя надежным партнером и сумел в короткие сроки нарастить экспорт газа, в том числе на европейский рынок.

Разумеется, тягаться с Россией по объемам он пока не может: за первый год работы по ЮГК было транспортировано 19 млрд кубометров природного газа, из них 8,5 млрд — в Турцию, 7 млрд — в Италию, а остальной объем — в Грузию, Грецию и Болгарию. К этому перечню добавится Албания — как только она завершит создание своей газораспределительной сети. Кроме того, своей очереди дожидаются Венгрия, Румыния и, не исключено, Украина.

Уже анонсировано, что в этом году экспорт по ЮГК в Европу увеличится до 10 млрд кубометров. Как видим, спрос на азербайджанский газ растет стремительно. Но поспевает ли за ним добыча? И на какие объемы можно рассчитывать в перспективе?

По информации Алиева, помимо подтвержденных запасов газа в Азербайджане, составляющих 2,6 триллиона кубометров, а также крупнейшего месторождения «Шахдениз» (1 триллион), есть и другие источники. В частности, на «Апшероне» — крупнейшем газоконденсатном месторождении на Каспии — предположительно через год начнется промышленная добыча «голубого топлива». Для начала — порядка полутора млрд кубометров в год.

Запасы месторождения «Бабек» оцениваются в 400 млрд кубометров, «Умид» — в 200 млрд. Сотни миллиардов обещает и глубоководная часть давно эксплуатируемого блока «Азери-Чираг-Гюнешли». То есть потенциал для роста поставок газа в Европу есть, как и для удовлетворения растущих внутренних потребностей, в том числе, на возвращенных Арменией территориях.

Больший «вес» наращиванию экспорта газа по ЮГК придаст разработка совместного азербайджано-туркменского месторождение «Достлуг» в Каспийском море и строительство Транскаспийского газопровода по его дну. Но инвесторов для реализации проекта подводного трубопровода в течение 30 лет найдено не было: Запад вел долгие, но пустые разговоры об острой необходимости его прокладки из Туркмении в Азербайджан, чтобы наконец-то ослабить зависимость Европы от «политического» российского газа. И если до 2018-года нерешенность проблемы можно было списать на отсутствие договоренности каспийских государств — России, Ирана, Азербайджана, Казахстана и Туркмении — по юридическому статусу (разделу) моря, то сейчас такой проблемы официально нет.

Как уже писал «Росбалт», заинтересованность к строительству подводного газопровода в конце прошлого года проявила новая американская компания Trans Caspian Resources (TCR).

Правда, лица в ней далеко не «стартаповые»: ее шефы — экс-посол США в Туркмении Аллан Мастард и, как считается, дока в лоббировании энергетических проектов Берт Уотсон. А в консультативный совет входят двое высокопоставленных в прошлом сотрудников ВР, являющейся одним из крупных инвесторов энергетического сектора Азербайджана.

Но грандиозных планов по мощности газопровода протяженностью 42 км у нее нет: пропускная способность «трубы», если проект все же будет когда-нибудь реализован указанной компанией, определена в 12 млрд кубометров. Между тем Туркмения по запасам газа занимает четвертое место в мире. А вот пробиться с весомым экспортом в Европу — не может: основным импортером ее богатства является Китай. А также — «по маленькой» — Россия и Иран. Сорвалось и строительство газопровода из Туркмении в Индию через Афганистан и Пакистан (ТАПИ). Причина из года в год одна — нестабильная ситуация в Афганистане.

Но в Азербайджане-то обстановка стабильная, а вот инвесторов строительства полноценного и достаточного для европейских нужд (тем более, с участием Азербайджана) газопровода из Туркмении — не видно. Строго говоря, в долгосрочной перспективе он может помешать экспорту азербайджанского газа, который, в итоге, в течение времени и сам, вероятно, сможет заполнить ЮГК. Так что Баку еще должен хорошенько подумать, стоит ли ему «по полной» связываться с Ашхабадом.

Заметим также, что при всем стремлении Запада к радикальному ослаблению газовой зависимости от России, он не в восторге от независимой политики Баку, и попытается найти способ ее ослабить. Что же до Туркмении, «своеобразный» нрав ее лидера, в том числе в деловых вопросах, вызывает определенные сомнения.

Словом, Азербайджан — поставщик надежный, однако его полная замена «ненадежной» России на данном этапе видится нереальной: спасти Европу в одночасье он не сможет, разве что скооперируется с той же Россией для расширения газовой трубы и ее заполнения по самое «горло». Ну и, кроме того, в самой Европе придется создавать новую разветвленную газораспределительную инфраструктуру.

Между тем НАТО, по данным иностранных СМИ, изучает возможность строительства газопровода, который бы соединил испанскую Каталонию с Францией и позволил снизить зависимость Центральной Европы от российского газа. В настоящее время крупнейшим экспортером газа по подводному трубопроводу в Испанию является Алжир. Но его мощность — 11,5 млрд кубометров в год — недостаточна для нужд государств Центральной Европы.

По предварительной информации, речь идет о строительство нового газового интерконнектора, соединяющего Каталонию с Францией. Вообще-то этот проект не нов, и в 2019 году его забраковали правительства Испании и Франции из соображений «низкой рентабельности» — Европа тогда переоценила возможность замены углеводородных источников энергии возобновляемыми, что и доказала ситуация, сложившаяся в прошлом и нынешнем годах.

Кроме того, не факт, что Германия сочувственно отнесется к проекту НАТО, имея фактический статус газового хаба ЕС: по ней проходит половина транзита «Северного потока — 1». А вторая ветка газопровода целиком предназначалась для транзита, от которого Берлин получал бы миллионы евро. Неужели он от них откажется в угоду политике, как на это уже намекнул канцлер ФРГ?

Возможно, это было сделано для услаждения слуха президента США Джо Байдена, заявившего, что в случае эскалации России вокруг Украины «Северному потоку — 2» «будет положен конец». Тут американскому президенту впору напомнить, что его страна сама увеличивает импорт нефти из России. Отчего бы Вашингтону от нее не отказаться?

Словом, как видно, реальных инструментов замещения российского газа сегодня и в обозримом будущем нет, однако к диверсификации поставок должна стремиться любая страна. Но никакой «энергетической независимости» (в данном случае, от поставок газа) не может быть ни у одного государства, если оно само не обладает необходимым, хотя бы для собственных нужд, объемом углеводородов. Если это условие отсутствует, такое понятие как «энергетическая независимость» является всего лишь иллюзией, навязываемой несведущим.

И, кстати, чтобы энергетика не превращалась в «политическое оружие», как это случилось недавно с тем же Алжиром, экспортировавшим газ в Испанию и через Марокко, с которым он разругался (соответствующему маршруту был положен конец), надо уметь договариваться. Кроме того, не считать деньги в чужом кармане, не посягать на них, дабы получить сверхприбыль во что бы то ни стало; не играть «мускулами» и не подводить подо все военно-политические интриги. В противном случае Европу не «спасет» ни азербайджанский, ни алжирский, ни российский газ.

Ирина Джорбенадзе