Вывод миротворцев стран ОДКБ из Казахстана на словах уже объявлен. Президент страны Касым-Жомарт Токаев уверяет, что иностранные войска покинут его страну в течение ближайших дней. Однако вопросы о том, как будут развиваться события дальше, все же остаются.
Например, интересно, как Ташкент отреагирует на сигналы о том, что ему нужно вернуться в ОДКБ (Узбекистан стал одним из учредителей этой организации в 1992 году, но приостановил членство в 2012 году).
Прогноз о развитии ситуации в регионе в беседе с обозревателем «Росбалта» сделал первый вице-президент фонда «Центр политических технологий» Алексей Макаркин.
— Армянских, белорусских и киргизских миротворцев, скорее всего, действительно выведут. А российских? Их тоже отправят домой или будут «выводить» примерно так, как уже не раз это объявлялось в отношении российского контингента в Сирии?
— Выведут. Казахстан — не Сирия. В Сирии имели место односторонние заявления России. То мы уходим, то остаемся. Но президент этой страны Башар Асад был не против того, чтобы российские войска остались в его стране. Наоборот, даже очень «за». Асад сам не может (контролировать ситуацию). Если бы Москва реально захотела бы уйти из Сирии, то ее президент грудью бы стал, чтобы ее не отпустить.
В Казахстане совсем другая ситуация — его руководство выразило благодарность и заявило, что миротворческая операция завершается и миротворцам надо уходить.
— И Кремль сразу — «ну, раз надо, значит надо…» И уходит из Казахстана?
— А что делать? Какие варианты? Сказать, что мы здесь, дескать, для защиты подлинного суверенитета Казахстана, который заключается в дружбе с Россией и в восстановлении Казахской ССР в составе РФ? Что мы принимаем историческое решение остаться на ближайшие 500 лет, «а дальше посмотрим»?.. Я все-таки думаю, что это сценарий из параллельного мира.
В России уже заявлено, что обстановка в Казахстане стабилизировалась. На самом деле, тема иностранного присутствия для казахстанского общества — очень непростая. Там были, например, большие волнения и страхи связанные с продажей земли иностранцам. Это было связанно во многом с Китаем. В результате президент Токаев в прошлом году инициировал и подписал закон о запрете продажи земли иностранцам. Или вот, скажем, ситуация, связанная с землями рядом с Байконуром. То они были под контролем России, то затем перешли к Казахстану, и все это также под очень серьезным давлением общества.
Тема присутствия российских войск в Казахстане (кстати, полагаю, что формат ОДКБ был выбран именно для того, чтобы смягчить этот факт) для Токаева — проблема. То есть, с одной стороны, для него они были поддержкой в том смысле, что он показал, что опирается на Москву. Но, с другой стороны, этот фактор, чем дальше, тем больше, работал бы против Токаева, так как считалось бы, что он «привел в страну иностранцев». Больше того, этот фактор уже начал работать против него, президента стали критиковать, и он тут же инициировал уход российских войск, выбив этот козырь из рук своих оппонентов.
— У меня еще один вопрос близко связанный с тематикой ОДКБ. Как известно еще одно крупное государство Центральной Азии — Узбекистан раньше состоял в этой организации, но затем вышел из нее. В последние дни мы видели, что Ташкенту посылались совершенно недвусмысленные сигналы о том, что надо бы вернуться. На ваш взгляд, на фоне недавних событий в Казахстане удастся затащить Узбекистан в ОДКБ или нет?
— Я далеко не уверен в этом. Думаю, что Ташкент будет вести себя достаточно осторожно. Членство в ОДКБ стало бы для него однозначным шагом навстречу России, но Узбекистан однозначных шагов делать как раз и не хочет. Если в этой стране возникнут какие-то риски, то там будут смотреть по ситуации — кого приглашать, а кого нет.
Если мы вспомним, то в Узбекистане подобное уже было. В Андижане в 2005 году имело место исламистское восстание, которое было подавлено президентом Исламом Каримовым. Нынешние узбекские власти полагают, что если возникнет что-то подобное, то они вновь подавят такое выступление. Дескать, справились тогда, справятся и сейчас.
Кроме того, то, что недавно произошло в Казахстане, вызвано не только глубинными причинами — коррупцией, экономическими проблемами, социальными диспропорциями, но и неудавшимся транзитом власти, когда прежний президент Назарбаев «не полностью ушел», а новый Токаев — «не полностью пришел». В результате система власти в этой стране стала очень аморфной и непонятной.
В Узбекистане же сценарий преемничества был реализован после смерти Ислама Каримова — его место занял Шавкат Мирзиёев. Таким образом там исходят из того, что у них есть сильная единоличная власть. И если что — они как-нибудь сами справятся со своими проблемами.
— То есть, в ОДКБ Узбекистан вряд ли войдет?
— В состав ОДКБ вряд ли. Но сотрудничать, координировать свои действия с этой организацией может. Узбеки берегут свою «самость». Да и остается вопрос, так уж ли хочет «затащить» их в ОДКБ Россия? Даже по Казахстану видно, что членство в ОДКБ не отменяет многовекторности политики этой страны. Чего уж говорить об Узбекистане.
Беседовал Александр Желенин