«Наследие Corona»: влияние вируса преувеличено, врачам перестали верить и все ждут сильной руки государства

Открывая «Наследие Corona» на рубеже 2020/2021, мы ставили перед собой задачу ответить на вопрос — как будет жить Петербург после ковида? Анализ пандемических трендов городской жизни привел нас к трем главным выводам: революционность влияния вируса на мироустройство преувеличена; многие аналитики считают полезным повышение роли государства в экономике; коронакризис уронил авторитет экспертов и науки вообще.

В рамках цикла мы проанализировали шестнадцать тем, выслушав мнение о влиянии пандемии на развитие тех или иных сфер жизни Петербурга более чем семидесяти авторитетных экспертов. Их позиции и прогнозы бывали разнонаправленными, а сама по себе ситуация не исчерпана — и потому не позволяет подвести окончательные итоги. Но некоторые закономерности бросаются в глаза.

Не революция, а эскалация

«Пандемия изменила меньше, чем можно было ожидать, — верно сформулировала старший научный сотрудник Социологического института РАН Мария Мацкевич. — В самом ее начале большинство моих коллег-социологов, как отечественных, так и зарубежных, старались как можно быстрее провести исследования, чтобы не упустить „уходящую натуру“, ожидая, что через месяц-другой эпопея закончится. Задача ставилась такая: понять, что происходит с базовыми ценностями во время кризиса — ведь есть гипотеза, что в подобные моменты они могут меняться. Но оказалось, во-первых, что времени для исследований гораздо больше. А, во-вторых, что как раз базовые ценности остаются почти незыблемыми».

То есть, по мнению Мацкевич, не кризис — в нашем случае, пандемия — влияет на то, как мы к нему относимся, а ценности определяют, как мы ведем себя в обстоятельствах эпидемии. «Ценности, таким образом, оказались даже более фундаментальны, чем мы могли от них ожидать», — заключает социолог.

Вероятно, устойчивость этих самых ценностей — а к их числу относится и желание находиться в социуме, общаться — сделала несбыточными большинство прогнозов, построенных на самом старте весеннего локдауна-2020. Надо признать, некоторые из них были алармистскими — но ведь реалистичными! Тогда многим казалось, что офисная работа сведется к минимуму, наступит всеобщая удаленка, бизнес-центры и торговые комплексы будут вынуждены сменить профиль, уступив пальму первенства коворкингам и интернет-магазинам, а жители мегаполисов массово переселятся в частный сектор.

Ничто из этого — во всяком случае, пока — не обрело того масштаба, который ожидался. Конечно, торговля, доставка продуктов, образовательные услуги всех мастей и даже музейные экскурсии вкупе с театральными постановками, концертами и спортивными тренировками (перечислять тут можно очень долго) действительно переехали в сеть и мобильные приложения, довольно быстро приучив к ним пользователей. Но все это неизбежно случилось бы и без пандемии. Просто потому, что онлайн, дистант и доставка — это удобно. А теперь еще и дешево. Но они не заместили и не вытеснили привычные формы взаимодействия.

Таким образом вирус лишь серьезно ускорил развитие тенденций, которые развивались до его атаки. Однако не сделал их доминирующими, да и абсолютно новых — не принес. Даже в IT отрасли. Желание и привычка быть офлайн дороги обывателям. Более того: онлайн в силу своей дешевизны имеет шансы превратиться в новый ширпотреб, а «живые услуги» — приобрести налет элитности. Настолько высока их психологическая ценность.

ИНТЕРЕСНО
Даже на демографических показателях пандемия сказывается не совсем так, как ожидалось. А в долгосрочной перспективе, по версии наших экспертов, не отразится почти совсем — настолько незаметными будут колебания смертности и рождаемости на «длинных дистанциях». Или взять, к примеру, широко обсуждавшуюся «удаленную работу» — до пандемии в России такой формой пользовался 1% работников, теперь, после некоторого всплеска, около 3% — в пределах 5%.

Больше государства

Известно, что бизнес — не только в Петербурге, в России, но и во всем мире — активно добивался поддержки со стороны государства на время коронакризиса. И, надо сказать, добился — хотя отечественные предприниматели и жалуются на то, что их мало и получить — сложно. Некоторые наши эксперты высказали мнение, что государство вообще пора «запустить» или усилить его присутствие даже в тех сферах, где пока что формально велико влияние рынка.

Какие тезисы обратили внимание на себя более других? Например, аргумент относительно будущей транспортной реформы, которую в Петербурге все же обещают провести — рано или поздно. Предложение сводилось к тому, что перевозчики не должны зависеть от текущей кассовой выручки — то есть от трафика пользователей. Город-де должен платить им за километраж, а они, в свою очередь, будут находиться у него в прямом найме, конкурируя на конкурсах за «целые» контракты, а не за количество перевозимых людей.

Еще более прямолинейно высказывались комментаторы темы о промышленности Петербурга, по мнению которых опыт кризисов вообще показывает, что промышленные производства «проседают» в меньшей степени, чем сектора рынка, сильно завязанные на рыночную конъюнктуру. Причем залогом стабильности «промки» конкретно в нашем городе во многом стало наличие государственного, а именно — оборонного заказа.

Наконец, рассуждение об острейшей для Петербурга проблеме «массовой застройки» и появления так называемых человейников. Ее решение, по мнению одного из аналитиков, должно носить политический характер — управление процессом нужно отдать государству: либо в форме инструментов вмешательства в рыночные механизмы, либо прямого превращения государства в застройщика. Другие способы, мол, плотность застройки снизить не помогут.

Оставим эти идеи без оценок, отметив лишь, что не менее показательным стало обсуждение роли частного сектора для ключевой в период пандемии темы медицины. Одним из главных трендов стало резкое повышение роли коммерческих предприятий здравоохранения в диагностике COVID-19 и его течения — именно частники проявили себя состоятельными в этой экстренной ситуации.

Или: сфера услуг, где сконцентрировано большинство представителей малого и среднего бизнеса Петербурга. Это — главные носители частной инициативы в нашем городе, и пока что они из последних сил демонстрируют волю к выживанию. Пусть зачастую и благодаря опыту «теневой» работы в 90-е и начало «нулевых».

К СЛОВУ
Мысли о перетекании околопандемийных проблем в политическую плоскость звучали в ходе нашего цикла неоднократно. Например, говорили о реинкарнации «вечно живой» идее формального слияния Петербурга и Ленинградской области — как следствии «ползучей экспансии» горожан в 47-й регион. Комментаторы также констатировали обретение экологической повесткой статуса программной темы для кандидатов в ходе избирательных кампаний 2021 года.

Кому верить?

Напоследок вынуждены отметить, что кое-что все-таки изменилось — и это печалит авторов цикла «Наследие Corona». Речь об отношении общественности к экспертам и науке в целом. Носители рациональных идей и критических оценок зачастую вызывают довольно шумное раздражение. Хотелось бы высказаться в их защиту.

«Мало кому так доверяли, как врачам. И вдруг оказалось, что те люди, которые вещают с экранов телевизоров, которым доверяет старшее поколение и на чье мнение пытаются опираться в принятии государственных решений, колеблются во мнении, говорят сегодня одно, а завтра — другое, — обращает внимание Мария Мацкевич. — Однако надо понимать, что это и есть наука: выдвижение и опровержение гипотез. Это нормальный научный поиск. Но это было очевидно только самим исследователям. Широкая общественность считала, что медицина, например, уже давно все понимает и движется в сторону доказательности. А когда на всех уровнях общества стало очевидно, что это не так, и истина предстала перед глазами обывателей грубо и зримо — это их расстроило. Что вполне можно понять: если два авторитетных человека, обладающих равными регалиями и признаками экспертов, говорят абсолютно противоположные вещи, люди будут скорее злиться, чем входить в их положение и говорить: „Даааа, наука — дело тонкое“» — излагает социолог.

Подводя итоги цикла и открывая новый 2022 год, позволим себе немного поддаться эмоциям и признаться: конечно, нам тоже мечтается о неожиданном и фантастически легком окончании пандемии. Как — помните? — в повести Михаила Булгакова «Роковые яйца», где порожденная учеными катастрофа в виде нашествия искусственно возрожденных звероящеров была остановлена на ближних подступах к Москве резко вдарившими морозами. Но пока никакой термический фактор истребления ковида не обнаружен, а столь близкий и резкий исход нереален, остается лишь советовать изучить прогнозы «Наследия Corona». Ведь кто предупрежден — тот защищен.

Наталья Гладышева