Особенности казахстанского транзита

События последних дней в Казахстане истолковываются сейчас весьма привычным образом: сторонники «стабильности» видят в них последствия влияния «коллективного Запада», решившего подорвать успешное развитие процветающего постсоветского общества; либералы — очередной знак того, что диктатура имеет свой предел и рано или поздно отправляется на свалку истории единым народным порывом.

Вариантов завершения протеста обозреватели также видят два: либо победа новой «революции достоинства» и превращение Казахстана в «нормальную» страну, воспринявшую либеральные ценности; либо жестокое подавление выступлений с переполненными тюрьмами и чуть ли не пожизненными сроками для оппозиционеров.

На мой взгляд, оба подхода — и, соответственно, оба прогноза — неверны. Да, происходящее сейчас в Казахстане имеет глубокие корни. Население республики неоднократно поднималось в защиту своих экономических прав — мы помним и выступления в Жанаозене в 2011-м, и «земельные» протесты в 2016-м. Однако тот масштаб, который приняли события в последнее время, обусловлен, на мой взгляд, во многом политическими особенностями текущего момента.

В отличие от Белоруссии образца 2020 года и, вполне вероятно, России в более или менее отдаленном будущем, в Казахстане правящие элиты решили организованно отказаться от вечного идентифицирования первого президента Нурсултана Назарбаева с обществом и страной (хотя, как я много раз отмечал, для такого отождествления было куда больше оснований, чем в России или Белоруссии).

С 2019 года начался транзит, который поначалу рассматривался как фиктивный, но со временем становился все более реальным. Недавнее обретение президентом Касымом-Жомартом Токаевым поста главы правящей партии (в дополнение ко многим другим) означало фактическое завершение формальной части транзита.

Вспыхнувшие в начале января протесты вряд ли будут подавлены силой, как в Белоруссии — казахские власти уже продемонстрировали готовность к диалогу, да и протестующие выставили своими главными требованиями уход с политической сцены Назарбаева и отставку правительства, которое до сего дня возглавлялось его ставленником Аскаром Маминым.

Смена премьера, главы службы безопасности и ряда других важных чиновников стала большой победой не только (и не столько) вышедших на улицы граждан, сколько президента Токаева. В стране досточно денег, а у правительства достаточно инструментов для того, чтобы демонстративно выполнить требования граждан, понизить цены на социально значимые товары, серьезно «зачистить» ставленников Назарбаева среди республиканской элиты и в конечном итоге перераспределить основные финансовые потоки, которые нынешний президент контролировал далеко не в соответствующей его статусу мере.

Как профессиональный дипломат, Токаев не будет бегать с автоматом вокруг Ак-орды — с протестующими удастся договориться в обмен на давно назревшую ограниченную демократизацию. Назарбаев никуда не исчезнет, оставшись символической фигурой без каких-либо властных полномочий, — но его близким придется существенно умерить свои амбиции.

Казахстан, на мой взгляд, показывает сейчас все то, к чему может привести управляемый транзит в авторитарной постсоветской стране — и подтверждает, что такой транзит не может обеспечить режима двоевластия.

Во многом события в Казахстане напоминают (разумеется, в намного большем масштабе) российские протесты 2011 года — с той лишь разницей, что тогда президент Дмитрий Медведев не рискнул обратить их себе на пользу и не отправил правительство Владимира Путина и его приспешников в отставку (его, конечно, можно понять — никакого транзита в России в тот момент не предусматривалось, а глава государства был всего лишь местоблюстителем кремлевского престола). И поэтому казахстанские протесты еще раз подтверждают: никакого транзита ни в Белоруссии, ни в России не случится — здесь первые лица будут держаться за абсолютную власть любыми средствами и не уйдут в соответствие с какой-либо прописанной в законах процедурой.

Ну и конечно, из происходящего можно извлечь еще один урок, тоже немаловажный: население любой страны на каком-то этапе развития и в результате какого-то из поколенческих сдвигов перестает покорно соглашаться с тем, какую цену олигархи назначают на производимую или продукцию и какие налоги и пошлины собирает с них государство. И в некоторых случаях запускаемые таким образом процессы дорого обходятся расслабившимся элитам…

Владислав Иноземцев