Отрицательный год российского космоса

Положение нашей страны в космической сфере в 2021 году продолжало ухудшаться, и этот процесс все более принимает «качественный» характер. Ряд таких, казалось бы, эффектных моментов, как съемки художественного фильма на орбите, на самом деле достижениями считать нельзя, полагает эксперт Вадим Лукашевич.

— Итак, Вадим Павлович, с чем мы завершаем космический год? Есть ли реальные достижения?

— Мое мнение таково: достижений нет. С какой-то натяжкой можно считать — не достижением, но событием — запуск модуля «Наука» к Международной космической станции (МКС). И если бы «Наука» появилась в составе российского сегмента МКС десять лет назад, это было бы достижение. Строим российский модуль — и наконец-то нашим космонавтам есть чем предметно заняться.

В целом наши космонавты на МКС обслуживают сами себя. Поддерживают физическую форму, занимаются физкультурой и т. п. Занимаются ремонтом аппаратуры, причем — аппаратуры жизнедеятельности: то туалет, то система регенерации кислорода, то трещины… Фактически это ремонт и уборка квартиры. «Полезного выхлопа» там нет. Человек в космосе, конечно, сам предмет медицинского эксперимента. Но то, что было хорошо 30 лет назад, сейчас уже не столь актуально.

Не было настоящего научного оборудования — оно появилось только сейчас. Но при этом половину топлива модуль по дороге фактически потерял за счет того, что отказала часть топливной системы. Датчики не могли построить инфракрасную вертикаль, не сумев «поймать» Землю. И когда он, наконец, состыковался, то доработкой двигателей он развернул станцию так, что там возникли проблемы — в том числе и в американском сегменте.

Это программный сбой, и было бы гораздо хуже, случись он раньше. Не после стыковки, когда уже произошла стяжка и возникла жесткая связка, и когда модуль своими двигателями крутил не только себя, но и всю станцию. А вот, если бы это было в момент касания, когда стыковка уже произошла, а жесткой связки еще не было — там бы к чертовой матери выломало стыковочный узел, и вообще могло бы оторвать российский сегмент. А случись это на последних метрах сближения, он бы врезался в станцию. Так у нас было, когда «Прогресс» врезался в станцию «Мир», и мы потеряли один модуль. Но «Прогресс» — это семь тонн, а здесь двадцать. Совсем другие были бы последствия.

Я считал и считаю по сей день, что выводить на орбиту модуль «Наука» в том состоянии было авантюрой. Американцы очень нехотя дали разрешение на стыковку, и как я понимаю, потом сто раз пожалели, учитывая, что они с этого модуля ничего не имеют.

— А долгожданный запуск «Ангары-А5» с «Персеем»?

— Да, мы это выдаем за некое достижение. Но позвольте: мы отрабатываем систему, которая появилась в 2014 году, а разрабатывается с начала 1990-х. Это всего третий запуск. Королев и Челомей делали по три пуска в год — а мы третий за семь лет. В этот раз мы испытали разгонный блок, который на геостационарную орбиту должен был вывести габаритно-весовой макет спутника. А зачем? Мы и так засоряем низкие орбиты, но тот мусор с орбиты сходит. А вот зачем тащить габаритно-весовой макет на геостационар? Туда ведь что попало — это уже навсегда. Он абсолютно неуправляем, не может ни сойти с орбиты, ни уклониться. Это нерационально. Когда Илон Маск делал Falcon Heavy — он пульнул в сторону Марса своей машиной. Тоже засорение, но дальнего космоса, и там хоть пиар-эффект был. Испытания «Персея» на «Ангаре» — это не достижение на фоне реальных достижений наших конкурентов.

И испытания-то оказались неудачными — о пуске «Ангары» мы протрубили громко, а про «Персея», который не смог уйти с низкой орбиты — как «воды в рот набрали». Третий пуск «Ангары», и все три с габаритно-весовыми макетами, в то время как за рубежом, как правило, уже в первом пуске используется реальная полезная нагрузка.

«Персей» не сработал — это неудача. Но с другой стороны — хорошо, что на геостационаре, где и без того очень тесно, меньше мусора будет. А мы и так, замечу, на первом месте по засорению космоса — здесь можно вспомнить и наше спорное испытание противоспутникового оружия с разрушением старого спутника, чьи обломки теперь напрямую угрожают как МКС, так и китайской пилотируемой станции.

— Ну, съемки фильма «Вызов»?

— Это не достижение, а балаган. Из того рода — вот, еще кошки не было в космосе, давайте запустим — у нас будет приоритет. Глупо. По долгосрочным последствиям, это бред. Никакой популяризации космонавтики не будет, а патриотическая пена скоро осядет.

А главная задача этого проекта — снять фильм, который привлечет новых космических туристов. И что получается: мы сломали федеральную космическую программу долгосрочных полетов на 2021–2022 годы, перемешали экипажи — ради чего? Новых туристов? Но у нас уже был корабль под туристов, на нем японцев катали. Но поскольку отодвинуть туристов мы не можем, у нас наши космонавты страдают. Будет еще один рядовой фильм к 61-й годовщине полета Гагарина. Даже не к 60-й! Во какое достижение!

Это был ответ на замысел Тома Круза снять фильм в космосе. Но Круз со своей идеей и своими деньгами приходил не в НАСА, не на американский космический госбюджет. Он пришел к Илону Маску, тоже коммерсанту. На госпрограмму это никак не влияло. Мы решили их опередить, перелопатили все, а Круз даже и не полетел!

К слову, у нас еще 20 лет назад, на рубеже веков был проект фильма в космосе, режиссер Юрий Кара планировал снимать. И киноактер Владимир Стеклов прошел полный цикл подготовки в ЦПК, не два месяца, а целый год. Но тогда не нашлись деньги — режиссер не нашел постороннее финансирование. Тогда мы все-таки ответственней относились к космосу и считали деньги. А сейчас — написал Рогозин письмо Путину, что нам «нужны приоритеты». Но если нужны приоритеты — лети на Луну или на Марс!

А сам по себе фильм — глупый по сути. Прилетает врач и делает космонавту операцию. Ребята! А кровь — как? На земле она течет — а в невесомости это все летит в салон! Полостная операция в невесомости — бред. Существует срочная эвакуация космонавта, средства его фиксации. И была один раз история, когда заболевшего космонавта досрочно возвращали с орбиты с острой болью.

Я бы понял, будь какая-то уникальная вспышка на Солнце, взрыв какой-нибудь Сверхновой в галактике — и мы срочно отправили бы в космос ученого, чтобы он мог за этим наблюдать с орбиты. Я бы еще понял, если на станции случилось ЧП, и нужен какой-то особый специалист. Но ради фильма! У меня в голове не укладывается.

С моей точки зрения, для РФ этот год отрицательный. Мы опустили профессию космонавта. Опустили во всех смыслах. Я считаю, что романтический ореол космоса в этом году просто убит! И это было крайне негативно встречено в профессиональной среде. Вообще-то, космонавты — люди лояльные. Но есть гневные посты ветеранов — Олега Котова, Павла Виноградова, Федора Юрчихина, которые высказались по этому поводу от души. Но мнения профессионалов в Роскосмосе сейчас не в чести…

— Если попытаться подвести остальные итоги вкратце?

— В начале года Дмитрий Рогозин опубликовал пост в Facebook о том, что у нас будет в этом году. Запуск «Науки» к МКС — получилось. Запуск «Луны-25» с европейским блоком — не случилось, отложили на год. Три пуска «Ангары» (один — тяжелой ракеты, и два — легкой) — полетела только одна тяжелая, после нескольких переносов даты пуска, с большим напрягом в последние дни года, и с неудачей разгонного блока «Персей». Пуск «Союза» с туристами — да, случилось — это святое. Планировалось десять пусков One Web — десяти нет. А также пуски по пилотируемой программе — так мы ее сломали фильмом «Вызов».

Недавно был разбор полетов по запускам нашего нового корабля «Орел» — все сроки ушли на два года «вправо». Планировали первый пуск на декабрь 2023 года, а с 2025 — пилотируемые. Теперь пилотируемые пуски уже официально ушли на 2027 год. Потому что испытания парашютной системы сдвинулись с 2023 на 2024. Есть вопросы по парашютам, системе спасения. В общем — корабля еще нет. Максимум, что мы сможем сделать в декабре 2023 года –запустить его макет. Не полноценный беспилотный корабль, как и положено делать: первые два пробных полета без человека. Нет, это будет еще один макет, который даже не сможет нормально вернуться — парашютной системы-то еще не будет.

Что еще? С этого года стали секретить любую негативную информацию о Роскосмосе. О числе запусков уже не сообщают. О любых недостатках или проблемах говорить теперь запрещено по циркуляру ФСБ, а то можно иностранным агентом стать. Зато картинка стала благостная.

Не забудем, что Роскосмос еще и на оборонку работает. А там совсем плохо. Из 594 контрактов с 2019 года, по каждому пятому сорваны сроки, по каждому шестому — перенесены, 15 контрактов вообще не исполнены. Почему «Ангару» так плохо запускаем? Еще в 2016-17 гг. планировалась поставка десяти блоков «Ангары». Первые пять поставлены только в марте нынешнего года. По нашему ГЛОНАССу: предполагалось, что в 2020 году будет 30 спутников. В 2015 году решили: пусть на орбите будет 24. А фактически в 2019 году на орбите был 21 аппарат, в 2020 году — 23. Большая часть аппаратов, 18 штук, запущена с 2006 по 2014 год, и используется далеко за гарантийным ресурсом. Остальные спутники частично сделаны — а запустить не можем, так как не выполняется программа импортозамещения. И так далее.

Космодром «Восточный»: из 1192 объектов первой и второй очереди, готово только 17%. В процессе строительства — 41%. Возведение стартового стола для «Ангары» идет с опозданием на девять месяцев. Пусковую кампанию на «Восточном» пришлось перенести с 2021 на 2023 год. Удастся ли в новые сроки– тоже большой вопрос.

Всего по пускам: в 2019 году из 44 запусков выполнено 25, в 2020 году — 17 при плане 40. А в этом году было запланировано 47 — на 13 декабря было выполнено 20, в том числе семь в интересах иностранного заказчика. А в рамках национальной программы — всего 13 запусков, после чего мы с грехом пополам запустили «Ангару» и двух туристов японских на МКС.

— А как мы смотримся на фоне конкурентов?

— Да вопиюще смотримся. В этом году мы уверенно заняли третье место в космосе после США и КНР. В прошлом году еще можно было тягаться с Китаем: у нас есть орбитальная станция, у них нет. Хотя у них уже был луноход на обратной стороне Луны — первый в мире. А в этом году по всем параметрам Китай обошел Россию в космосе. Они уже высадили марсоход и начали собирать национальную многомодульную орбитальную станцию. Они используют ракеты на водороде, которых у нас нет. И заявили, что в 2026 году высадят человека на Луне. Это уже их борьба с американцами за первое место, за лидерство в космосе.

А от США мы отстали безнадежно и, я думаю, навсегда. В этом году они высадили шикарный марсоход, и весь мир смотрел это онлайн. На днях запущен James Webb — самый дорогой и совершенный телескоп в истории человечества. Полным ходом идет подготовка сверхтяжелой ракеты SLS, которая в будущем году должна отправить беспилотный Orion в сторону Луны. Почти месячный полет с возвращением на Землю со второй космической скоростью. Нам до этого — как до Луны пешком.

Это — НАСА. А частники вообще радуют. Илон Макс со своей программой Space X в этом году полностью обошел по объему производства, по технологиям и числу запусков всю ракетно-космическую отрасль РФ. Один Илон Маск превзошел весь Роскосмос! У Маска работает пять-шесть тысяч человек, в российской космонавтике — 250 тысяч. Два самых богатых человека в мире занимаются космонавтикой — Маск и Джефф Безос. И они, что важно, говорят об общечеловеческой задаче освоения космоса. Маск делает по два спутника в день и создает самую тяжелую ракету в истории человечества, на метане. Мы об этом только говорим. Он извне использует только площадку для запуска — все остальное у него делают сами. Это эффективнее государственной системы — даже американской! — в десятки раз. Что о нас говорить.

И я вижу, что мы ничего не делаем даже для сокращения этого разрыва. Все наши партнеры по МКС к 2024 году уйдут к Луне по программе «Артемис». Сначала нам не хватало денег, потом и денег, и специалистов. А сейчас мы уже потеряли основные компетенции. И завали нашу космическую отрасль сейчас деньгами — мы все равно ничего не сделаем. Разве что снимем уже не кино, а «мыльную оперу» на МКС

Беседовал Леонид Смирнов