Станислав Кучер. После Путина

Вождь? Чекисты? Народ? Кто и как будет управлять Россией после того, как Путин уйдет?

В отличие от царской России начала XX века, где на глазах у царя развивались и крепли альтернативные политические силы, в том числе и те, кто открыто провозглашал своей целью смену режима (свержение самодержавия), в сегодняшней России таких сил не существует. Либеральная оппозиция и раньше была представлена демонстративно мирно, после же разгрома движения Навального ее просто нет.

От наиболее радикальных представителей других «несистемных» иногда можно услышать что-то вроде «Вот когда в стране начнется движуха, мы выйдем на улицы и возглавим протест!», однако сами организовать эту «движуху» снизу эти люди явно не в состоянии. Все другие политические силы или находятся под абсолютным контролем Кремля, или так или иначе играют на той же «поляне» патриотизма, консервативных ценностей и противостояния Западу.

В итоге, какие у нас еще варианты?

Мировая история свидетельствует: любая экономическая стагнация или заканчивается благодаря смене правительства и курса, или, если власть и курс не меняются, перерастает в депрессию, которая приводит к полному краху экономики. После чего чаще всего к власти приходят одержимые идеей реваншизма экстремисты, за которыми охотно идет народ — по той простой причине, что, в отличие от обанкротившейся власти и мягкотелой оппозиции они предлагают простой и понятный выход. Так было в России в 1917-м году, так было в Германии в 1933-м, это произошло недавно в Афганистане.

Приход таких людей к власти в России я считаю апокалиптическим, самым неприятным сценарием. Тем более, что эти силы так или иначе начинают заявлять о себе. Первой единственной более-менее внятной альтернативой и действующей власти, и либеральной оппозиции объявил себя еще в начале 2016-го так называемый «Комитет 25 января» — группа патриотически настроенных военных, политологов и экономистов во главе с легендарным «спасителем русского мира», «героем» Крыма и Донбасса Гиркиным-Стрелковым. Назвав себя «третьей силой», эта группа открыто обвинила путинскую власть в политическом банкротстве и предрекла ей скорое самоубийство. От прозападных либералов эта группа также открыто дистанцировалась, назвав их рецепты неприемлемыми для России. «Комитет 25 января» не стеснялся сравнивать себя с большевиками и обещал, придя к власти, не допустить развала страны, сплотив вокруг себя лучшие военные, административные и научные кадры, невостребованные в путинской России.

Сейчас об этом «комитете», как и о самом Стрелкове-Гиркине, напоминают (и то не напрямую) только статьи Суркова, но это не значит, что в небытие ушли сами идеи.

Совершенно очевидно, что среди большинства россиян, все более и более недовольных внутренней политикой Путина и при этом заранее считающих всех известных оппозиционеров-интеллектуалов агентами Запада, именно такие идеи будут пользоваться растущей популярностью. Как это не раз случалось в истории (в частности, в России в начале и в Германии в середине XX века), перспектива появления третьей силы, взывающей к возрождению нации и одновременно не запятнавшей себя тесными связями с коррумпированной и обанкротившейся властью, в момент тотального экономического краха будет встречена обществом на «ура». К этой силе немедленно примкнет и наиболее социально активная, обнищавшая в результате кризиса, часть народа, и влиятельные представители путинской элиты. Получив власть, эта третья сила имеет все шансы превратиться в российский гибрид большевиков и нацистов. В первые годы своего правления она действительно сосредоточится на выполнении провозглашенных благородных задач (борьба с коррупцией, защита прав русских, подъем экономики), однако скоро будет вынуждена повторить уроки всех предыдущих «третьих сил», пришедших к власти в условиях кризиса на идеях реваншизма. А именно — начать репрессии против внутренних врагов, бросить все силы на военное строительство и неизбежно однажды привести страну к военному противостоянию с внешним миром. Приход такой силы к власти может привести к кратковременному возрождению и даже триумфу России, но неизбежно закончится полным военно-экономическим крахом, унизительным поражением и развалом российской государственности.

Особенно мрачным и тупиковым положение делает позиция путинской элиты. Одна часть этой элиты живет мантрой «авось!» и исповедует буддизм по-русски в духе «после нас хоть потоп» в надежде в момент тотального краха сбежать вместе со своими семьями и капиталами. Вторая близка к тому, чтобы объединиться с таковой в случае ее появления, если не напрямую занята ее формированием. Подобная третья сила может прийти к власти не в результате условного «Майдана», а в результате конфликта элит. Формально это может выглядеть как победа новой партии на думских выборах, или как выдвижение кандидата от третьей силы на президентских.

Транзит власти и либерализация — единственный, на мой взгляд, сценарий, при котором возможно культурное, экономическое и духовное возрождение России, превращение ее в сильную самодостаточную державу, активного игрока на международной арене. Более того, это единственный сценарий, при котором возможно сохранение российской государственности в долгосрочной перспективе.

Станислав Кучер, журналист