Алексей Макаркин. Поколенческая проблема усиливается

Поколенческий разрыв является одной из основных политических проблем современной России, так как усугубляется принципиальной разницей в вопросе интеграции в глобальный мир. Поколенческие проблемы есть в любом обществе, но они смягчаются преемственностью ценностей и способностью старших поколений адаптироваться не просто к новым технологиям (все в разное время быстро учились пользоваться электричеством и телевизором), но и к связанному с ними стилю жизни. И в целом куда большей близостью между поколениями, когда в советское время люди жили в одной квартире и смотрели по вечерам по единственному телевизору одни и те же фильмы. Они могли слушать разную музыку, но внешнее влияние было ограничено — особенно в советское время, когда существовал «железный занавес».

Авторитет старших поколений оставался высоким, несмотря на локальное бунтарство молодежи — вспомним, как в «Заставе Ильича» главный герой обращается за советом о том, как жить дальше, к погибшему на войне отцу. Хотя тот в первоначальной, не искаженной цензурой версии фильма, не может дать ответа, но многим зрителям (как и советским цензорам) ближе переделанная версия, где совет дается. Такие аргументы советской индустриальной эпохи как «мы победили в войне», «мы восстановили разрушенное хозяйство» и даже «мы делали ракеты и строили БАМ» носили весомый (хотя и уменьшающийся со временем) характер. Протест конца 1980-х против номенклатуры в условиях всеобщего дефицита не носил ярко выраженного поколенческого характера — за Ельцина в 1989 году в Москве голосовали 90% жителей столицы всех возрастов.

Сейчас поколенческая проблема усиливается. Молодые люди все более живут в глобальном мире, не просто заимствуя отдельные его элементы (музыку, моду), но все чаще воспринимая как нормативные его мейнстримные ценности. На технологическом уровне происходит разрыв — молодые даже не включали телевизор, который является источником нормативной информации для старших. Молодые чаще «отделяются», снимая квартиры, причем за счет своих заработков (а не за счет родителей, как в той же «Заставе Ильича», чего в советское время могли позволить себе немногие семьи).

Не менее важно и то, что старшие поколения перестают быть авторитетами как из-за технологического разрыва (они могут освоить элементы новых технологий, но им дискомфортно в рамках постиндустриального мира), так и в связи с дефицитом достижений, которые могли быть признаны молодыми. Опыт выживания 90-х годов и формирования рыночной экономики при всем драматизме и важности этих событий к таким достижениям для современной молодежи не относятся.

И еще один важный момент — для старших «естественными границами» страны являются советские, которые они знали со школьных лет (это не значит, что все они являются сторонниками реванша, но носит важный психологический характер). Для молодых нормальны нынешние границы — они искренне не понимают тоски по Киеву и тем более Прибалтике, которые для них с детства являются заграницей. Причем такие молодые уже далеко не только школьники и студенты — ведь после распада Союза прошло три десятилетия.

Алексей Макаркин, политолог