Юрий Федоров. Отставание России по НИОКР сказывается на создании новых видов вооружений

Выступая на заседании Валдайского клуба, Путин объявил, что многовековому доминированию Запада в мире приходит конец. Почему эта мысль опять пришла ему в голову, не совсем понятно. Возможно, сказался рост цен на газ в последние месяцы; возможно, это результат многомесячной изоляции в противоковидном бункере. Но, разумеется, российские политологи и зарубежные Putin-Versteher’ы растолкуют недоумевающей публике мудрость российского лидера.

А пока стоит взглянуть на некоторые цифры. Общим местом стало утверждение, что перспективы государств в XXI веке в решающей степени определяется способностью генерировать научные знания и реализовать их в новых технологиях, продуктах и технических решениях. Сопоставление стран по уровню развития НИОКР — задача очень сложная. Но некоторые показатели позволяют, пусть приблизительно, оценить соотношение научно-технических потенциалов.

Так, в 2019 году США потратили на НИОКР $657 млрд; Китай — $525 млрд; Япония — $173 млрд. Россия израсходовала $44,5 млрд (все цифры в текущих ценах, пересчитаны по ППС). В совокупности на страны так называемого «исторического Запада» приходится около 70% мировых расходов на НИОКР, на Россию — 2%. Количество патентов, выданных за границей, свидетельствует о международном признании конкретных технических решений и заинтересованности их авторов в защите своей интеллектуальной собственности за рубежом. В 2020 году European patent office выдал 133,7 тысячи патентов. Из них американским корпорациям и университетам — 34,1 тысячу; японским — 20,2 тысячи; китайским — 6,8 тысяч. Российские научные центры получили 132 (!) патента. Похожие цифры характерны для американского US Patent and trade-mark office. Туда российские организации направили в 2020 году 261 заявку (Китай — 25 с лишним тысяч). Эти цифры говорят сами за себя.

Global innovation index интегрирует различные параметры, характеризующие уровень научно-технического развития страны и способность ее экономики использовать достижения НИОКР. В 2020-21 годах в первую десятку входили несколько европейских стран, США и Южная Корея. Россия находилась на 45 месте, сразу вслед за Вьетнамом. Считается, что по уровню развития НИОКР Россия отстала от «исторического Запада» как минимум на одно поколение, прежде всего — в сфере разработки микроэлектроники и фармацевтики.

Сегодня ожидается новый качественный скачок НТР, основанный на разработке и внедрении искусственного интеллекта, квантовых компьютеров, новых биотехнологий. США добиваются закрепления своего превосходства в этих областях над Китаем, тогда как Россию попросту списали со счета.

Отставание России по НИОКР сказывается на создании новых видов вооружений, чему Кремль придает особое значение и для чего не жалеет денег. Но в этой области провал следует за провалом. Не реализован проект создания истребителя пятого поколения, который построен (на самом деле Су-57 является самолетом поколения 4++) в одном, максимум — в двух-трех экземплярах. В США произведено около тысячи самолетов двух типов (F-35 и F-22) пятого поколения и начата разработка боевого самолета шестого поколения. Российский ОПК не в состоянии начать массовое производство намного более простых, по сравнению с авиацией, образцов бронетанковой техники нового поколения (танк «Армата», БМП «Курганец» и др). Не получается даже воспроизвести МБР «Сатана», построенную 30-40 лет тому назад на украинском комплексе «Южмаш». Российский «Сармат», повторяющий по тактико-техническим характеристикам «Сатану», до сих пор не доведен до стадии летных испытаний. Появившиеся в последние годы гиперзвуковые системы («Кинжал», «Циркон», боевой блок «Авангард») — реализация разработок 1980-х годов.

Главное, однако, не в этих и других конкретных примерах. И в России, и за рубежом плохо представляют себе экономические, политические и военные последствия приближающегося нового этапа НТР. Тем не менее предполагать кое-что все-таки можно. Кто знает, вдруг внедрение искусственного интеллекта, квантовых компьютеров и других достижений НТР, в том числе тех, о которых сегодня никто не подозревает, нивелирует стратегическое значение ядерного оружия? А ядерный потенциал — единственный фактор, позволяющий России проводить агрессивную внешнюю политику и сохранять остатки международного статуса. И тогда… мы можем только гадать, что тогда произойдет или может произойти.

Пока же (но, думаю ненадолго) у Путина есть еще возможность развлекать себя и валдайскую аудиторию рассуждениями о «здоровом консерватизме», «проверенной временем традиции» и «непреходящей ценности ООН». Jedem das Seine.

Юрий Федоров, журналист