Кинокритик Шервуд: Режиссер Рогожкин был кошмарно недооценен

Заслуги режиссера Александра Рогожкина перед российским кинематографом огромны, однако при жизни его не ценили. Об этом пишет в Facebook кинокритик Ольга Шервуд.

Рогожкин известен прежде всего как режиссер фильмов «Особенности национальной охоты», «Особенности национальной рыбалки», «Особенности национальной охоты в зимний период». Также режиссер снял такие нашумевшие картины, как «Кукушка», «Блокпост» и «Перегон», работал над сериалами «Улицы разбитых фонарей» и «Убойная сила».

«Совершенно удивительный, гениальный, он был кошмарно недооценен — как, впрочем, не только он из ленфильмовских лучших людей», — написала Ольга Шервуд.

Как рассказывает «КП», «Улицы разбитых фонарей» — одна из самых долгоиграющих теленовелл на российском ТВ, но ее судьба начиналась не без трудностей. «Когда на заре 1990-х Рогожкин почти без денег, на коленке, снял первые серии, начальству телеканала-заказчика они не понравились. „Какие-то менты непонятные что-то расследуют. Что тут интересного? Рейтинга не будет“, — заявили авторам. Так плоды трудов режиссера и сценариста (Рогожкин не только снимал, но и придумывал сюжет) отправились в стол на несколько лет. Лишь в 1997 году кассеты с первыми сериями выкупил другой телеканал», — отмечают журналисты газеты.

Дважды картины Рогожкина могли быть представлены на Оскар: речь идет о фильмах «Блокпост» и «Кукушка». Оба раза их обошли при выборе претендентов в России, но фильмы других режиссеров, которых выбрали наши эксперты — «Молох» Александра Сокурова и «Дом дураков» Андрея Кончаловского — так и не были отмечены академиками.

Ольга Шервуд рассказала, что 50-летие Рогожкина отмечал узкий круг товарищей в Доме журналистов бутербродами и показом двух его фильмов — короткометражки «Болдинская осень» по одноименной новелле Виктора Ерофеева с Андреем Краско в главной роли и полнометражной «Третьей планеты» (1991). Обе картины до сих пор фактически неизвестны публике.

«Заслуги Рогожкина перед родным кинематографом огромны. Он работает абсолютно во всех жанрах — от комедии до фантастики, от социальной драмы до притчи, от детектива до „хроники“. Придумал новую для кинематографа команду героев, причем актуальных (философствующий егерь Кузьмич и его товарищи), переходящих из фильма в фильм, а оттуда — в другие искусства, в фольклор и в бизнес. Сочинил словосочетание „Особенности национального…“, ставшее заголовками в газетах. Создал несколько произведений серьезнейшего социально-гуманитарного и, одновременно, художественного значения („Караул“, „Блокпост“, „Кукушка“). Заложил стилистику первого отечественного сериала „Улицы разбитых фонарей“», — цитирует Шервуд свой текст к 60-летию режиссера.

По ее мнению, юбилей такого автора следовало отмечать и государственным приемом с вручением ордена, и суперэлитарной тусовкой в интеллигентско-богемном кругу, и всенародным праздником на стадионе с морем спонсорской водки. «Ан нет! И легендарная скромность нашего героя тут не при чем. Ибо знает отечественная культура пьесы, где главное действующее лицо — за кулисами, как невидимые миру слезы или какой-нибудь подспудный сарказм. Совершенно очевидно, что Александр Рогожкин не нужен — ладно, скажу аккуратно — мало нужен современному кинопроцессу. Как, впрочем, сам кинопроцесс — обществу в целом. Действительно, зачем им талант?» — писала Шервуд.

Кинокритик приводит слова Рогожкина, сказанные в телефонном разговоре с ней: «Работать для торгово-развлекательного комплекса не очень хочется, а то, что делаю, не очень кому-то нравится. Не прибедняюсь ни в коем случае — жить-то надо, может, и сниму одну серию маленькую… После „Игры“ написал шесть сценариев, большинство из них, как и многие предыдущие, в компьютере… Ведь сейчас денег на кино нет. А если есть — то на дешевое. Я от многого отказался — и сериалы предлагают, и совместные постановки… часто убожество просто. Идеи все вторичны, от нового все шарахаются. Еще лет шесть назад были продюсеры, которые зажигались, способны были даже на авантюры, а теперь странно боятся чего-то. Впрочем, так во всем мире. Общая болезнь. Предлагали, например, на деньги московского правительства сериал про Шерлока Холмса снимать. Да, опять. Там проблема с правами, но я придумал, как почти избавиться от Конан Дойля и сделать незадорого. Три персонажа, остальные — вокруг. Третья Хадсон, конечно. Барышня лет двадцати пяти, которая влюблена в Холмса и, по сути, все дела и разгадывает. Ну, написал концепцию, а потом решил, что вовсе это ненужно, ведь у Масленникова прекрасная работа. Думаю, в продюсерских головах все эти „идеи“ возникают спонтанно: а давай-ка мы бабки срубим! — примерно так… мне это неинтересно. Почему не сделать фильм, например, про Иванова, который скрещивал человека и шимпанзе? Заявка такая есть, все смеются, читая, и всё. Идея-то моя шире этого факта: рылся в материалах и наткнулся на соображение не то Гитлера, не то Геббельса о том, как повелевать славянскими народами. Суть — отучить читать, управлять по радио и через кино. Ну, ведь это сегодня и сделано, причем в разных странах… От каких-то своих проектов отказался сам. Вот был сценарий про девочку-бомбу, ваххабитку. Я подумал: девять человек воспримут нормально, а найдется десятый, который пойдет и вступит в террористическую организацию, — не могу так рисковать…» — говорил Рогожкин.

«Я считаю себя человеком, который реализовался процентов на десять всего. Но даже не думаю, хорошо это или плохо: что есть — то есть, у других и того меньше», — сказал Рогожкин в разговоре с Шерман.