Россиянам грозит повышение тарифов ЖКХ?

Вице-премьер Марат Хуснуллин поручил Минстрою, Минтруду, Минэкономразвития Минфину и ФАС проработать вопрос о переходе на экономически обоснованные тарифы ЖКУ. Соответствующее распоряжение содержится в протоколе совещания у зампреда правительства, пишут «Известия». По версии издания, речь идет о грядущем повышении тарифов, которое связывают с необходимостью обновлять сильно изношенную коммунальную инфраструктуру. Действительно ли россияне недоплачивают ресурсникам или это просто попытка переложить затраты на модернизацию на плечи граждан, рассказала «Росбалту» депутат Госдумы нового созыва, исполнительный директор национального центра общественного контроля в сфере жилищно-коммунального хозяйства «ЖКХ Контроль» Светлана Разворотнева.

— Как сильно нынешние тарифы могут отличаться от экономически обоснованных?

— Нужно понимать, что в разных отраслях, в разных регионах тарифы могут быть очень разными. Сейчас все согласились, что в основном у нас занижены тарифы на воду. Для сравнения, полулитровая бутылка воды в магазине стоит 30-50 рублей. Примерно столько же водоканалы получают за кубометр воды в большинстве регионов. Эти тарифы, конечно, не позволяют проводить модернизацию водоканалов и просто поставлять населению качественную питьевую воду.

Но в остальных сферах дела обстоят совершенно по-разному. Где-то тариф может быть недостаточным, но где-то, об этом говорил даже глава ФАС Игорь Артемьев, тарифы настолько завышены, что за счет населения содержатся футбольные команды и охотничьи замки. Газовики, тепловики, энергетики часто не бедствуют.

Главный вопрос заключается в том, как определить экономически обоснованный тариф, из чего исходить: из затрат или из эффективности? Вот есть огромная котельная, построенная еще в советские годы для обслуживания какого-то завода и нескольких близлежащих домов. Завод давно обанкротился и приказал долго жить, остались только жилые дома. Топить их за счет мощностей бывшей заводской котельной стоит дико дорого. Экономически обоснованный тариф для жителей в таком случае будет очень высоким, при том, что мощности используются неэффективно. Умные муниципалитеты стараются перевести такие дома на модульные котельные, что гораздо дешевле. Но так делают не всегда.

На Камчатке есть территории, где реальная экономически обоснованная стоимость тарифа — 7 тысяч рублей за гигакалорию. Платят люди, конечно, меньше. Часть денег, которые недоплачивают граждане, за них отдает бюджет, тем самым компенсируя выпадающие доходы ресурсников. В итоге получается, что у нас из года в год за счет бюджетных денег поддерживается неэффективность ресурсоснабжающих предприятий. При этом на Камчатке есть территории, которые отапливаются термальными водами — эта горячая вода, строго говоря, ничего не стоит. Но там тариф на тепло — три тысячи рублей за гигакалорию.

Могу привести другой пример. В Кургане была одна ТЭЦ, которой вполне хватало на весь город. В рамках инвестиционной программы, которая, к слову, тоже финансируется за счет тарифа, сейчас строят еще одну ТЭЦ. Зачем — не очень понятно, она там абсолютно не нужна. Зато теперь в Кургане тариф на тепло в два раза выше, чем в соседней Свердловской области.

Вопрос анализа тарифных заявок и экономической обоснованности тарифов стоит давно и крайне остро. Президент Дмитрий Медведев еще в 2013 году создавал межотраслевые тарифные комиссии в регионах, которые должны были анализировать эти тарифные заявки. Идея возникла с подачи Олега Дерипаски, других промышленников и металлургов, которые просто возмутились, почему в России электроэнергия стоит таких бешенных денег. К сожалению, эти комиссии не очень хорошо сработали, потому что в состав входили общественники и бизнесмены, а нужно было нанимать профессиональных аудиторов высокой квалификации.

На рабочей группе при Минстрое мы в свое время предлагали хотя бы сделать тарифные заявки ресурсников публичными и размещать их в открытом доступе, чтобы все видели, как они формируются. Но энергетики встали насмерть, и, естественно, эта инициатива не прошла.

Я считаю, что нужно не поднимать тарифы, а менять сам подход к тарифному регулированию. Неправильно, что у нас каждый год одномоментно по всей стране все тарифы растут на размер инфляции. В таком случае получается, что тем, у кого тариф низкий, добавляют недостаточно, при этом, компании, у которых тарифы и так завышены, получают дополнительные деньги ни за что.

Кроме того, средняя по региону величина прибавки к тарифу устанавливается федеральным правительством, но по каждому конкретному предприятию ее определяет Федеральная служба по тарифам. Очень часто такие решения принимаются необъективно: у кого лоббисты сильнее, тем и прибавляют больше. Самые сильные лоббисты, традиционно, в электроэнергетике, дальше идут тепловики. Последние в этом списке — водоканалы, поэтому и тарифы на воду у нас низкие. Конечно, нужно отходить от этой повсеместной и одномоментной индексации и отдавать решения на уровень регионов. Приниматься они должны по каждому предприятию в отдельности и только после публичного аудита. Да, если ресурсная компания проводит обновление сетей, на какой-то период ей можно поднять тариф. Но дальше он как минимум повышаться не должен, потому что, если модернизация была эффективной, зарабатывать компании должны за счет экономии. Это будет справедливо и разумно. Когда тарифы растут несмотря ни на что, это довольно странно.

— Вы говорите, что самые низкие тарифы у нас на воду. На сколько их могут поднять, чтобы сделать экономически обоснованными?

— Говорить о ситуации в целом по отрасли все равно что мерить среднюю температуру по больнице — бессмысленно. Такие решения должны приниматься по каждому предприятию в отдельности, учитывать текущее положение дел, конкретную программу по обновлению инфраструктуры и все источники ее финансирования. Если модернизировать все водоканалы только за счет граждан, потребуется огромная сумма, которая окажется для них неподъемной. Но сейчас у нас впервые за много лет в ЖКХ пошли деньги из бюджета: стартовал федеральный проект «Экология», на модернизацию в ЖКХ выделили 150 млрд рублей бюджетных инвестиций, о которых Путин сказал на съезде «Единой России», появились дешевые кредиты для регионов, инфраструктурные облигации. Поэтому тариф, который будет установлен, чтобы компенсировать затраты ресурсников на модернизацию, должен учитывать и бюджетные траты. Когда Фонд содействия реформированию ЖКХ софинансировал программы по обновлению инфраструктуры в регионах, они подсчитали: если в проекте до 40% средств — бюджетные, то тариф нужно поднимать в два раза меньше, чем если бы модернизация проводилась за счет самих ресурсников.

— Почему необходимость пересмотреть тарифы и поднять их до экономически обоснованных возникла именно сейчас?

— Вопрос модернизации всех изношенных коммунальных систем не просто назрел, он перезрел. По данным Счетной палаты, больше половины объектов коммунальной инфраструктуры в стране изношено. В среднем износ сетей достигает 60%, говорит аудитор Счетной палаты Наталья Трунова. В ряде случаев он может достигать 90%. У нас очистные на южном берегу Крыма напрочь отсутствуют, на Каспии в районе Махачкалы их тоже уже практически нет. Ситуация с коммунальной инфраструктурой критическая, особенно в малых городах, в сельской местности. Назрел вопрос — за чей счет проводить модернизацию. Сейчас правительство обратило внимание на эту проблему, в ЖКХ пошли деньги из бюджета. Была идея привлечь бизнес. Но Ассоциация водоканалов посчитала, сколько лет нужно, чтобы отбить концессионное соглашение по модернизации водоканала в городе Щекино в Тульской области. По их расчетам, на это потребуется 130 лет. Бизнесу такое не интересно. Значит, должен быть другой вариант.

— Не кажется ли вам, что разговоры об экономически обоснованных тарифах — это попытка переложить эти траты на граждан? Ресурсники получили в наследство от СССР готовые сети, много лет зарабатывали на них, ничего не вкладывая, а теперь, когда они совсем обветшали, модернизацию хотят заложить в тариф, чтобы платили за все россияне?

— Модернизацию на плечи граждан сейчас перекладывать никто не будет. Еще пять лет назад Минстрой, действительно, считал, что обновление системы должно происходить за счет концессионных соглашений, которые оплатят люди. Единственный путь компенсировать затраты на модернизацию, который тогда предлагался, — поднять тарифы. Но сейчас в эту сферу пошли деньги из бюджета. Другой вопрос — не будет ли это платой за неэффективность.

— Наряду с повышением тарифов заговорили о том, как помочь малообеспеченным людям, которые не смогут столько платить. Не получится ли так, что бедным помогут, выделят пособия, но остальных это еще больше приблизит к границе бедности, потому что на них помощь государства не будет рассчитана?

— К сожалению, это так. Доля затрат на коммуналку по России одна из самых низких в мире, но для людей это все равно много. Вся беда в том, что люди даже с низкими доходами не могут воспользоваться государственной поддержкой, потому что процедура обставлена множеством бюрократических барьеров. Речь идет о субсидиях на оплату ЖКХ. Если семья тратит на коммуналку больше определенного процента своих доходов, она может претендовать на такую помощь. Но решение зависит не только от уровня доходов, но и от отсутствия долгов. А долги у нас, как известно, бывают реальные, а бывают фиктивные. Например, УК просто нарисовала какую-то сумму в платежке, и пойди докажи потом, что ты им ничего не должен. В результате значительная часть денег, которые выделяют на эти субсидии, по итогам года возвращаются в бюджет, потому что оформить их люди не могут. Мне кажется, с этой сферой тоже стоило бы разобраться, прежде чем говорить о повышении тарифов.

Анна Семенец