Почему нельзя ввести визы для мигрантов?

Участившиеся массовые драки мигрантов, дикая история с изнасилованием и убийством пенсионерки в селе Бужаниново, вновь вызвали волну дебатов в обществе о том, почему у РФ нет визового режима с государствами Средней Азии, которые уже 30 лет от нас независимы.

По данным, которые привел заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин, на законом основании в России живут и работают более двух миллионов граждан Узбекистана, 1,2 млн — Таджикистана, 1 млн — Киргизии, и около 700 тысяч — Казахстана, где достаточно развита экономика. Из-за эпидемии коронавируса, как отметил эксперт, численность трудовых мигрантов, если сравнивать с 2018-19 годами, сократилась примерно на треть. А потребность в них никуда не исчезла, особенно, если учесть, что экономика РФ оправляется от кризиса.

А как насчет мигрантов нелегальных и неучтенных, которые неизвестно чем в нашей стране занимаются, и которых, по понятным причинам, опасаются более всего? Андрей Грозин оценивает их численность в сотни тысяч, но все ж не в миллионы. Более того: именно в этой сфере, отмечает эксперт, в последние годы в значительной мере наведен порядок. Уже десятки тысяч среднеазиатских гостей, которые в России нарушили закон, попали в списки невъездных. «Той вольницы, которая была до 2015 года, когда на одного зарегистрированного мигранта приходилось трое незарегистрированных, уже нет», — подчеркнул эксперт, отметив также, что резкого роста трудовой миграции мы уже не получим.

Что касается еще одной среднеазиатской страны из числа советских республик — Туркмении, то с ней визовый режим давно существует. И численность граждан Туркмении в РФ измеряется лишь десятками тысяч.

«Туркменский вопрос», как разъяснил ветеран российского востоковедения, много лет возглавлявший журнал «Проблемы национальной стратегии» Аджар Куртов, «существенно не влияет на проблемы, волнующие российское общество». Туркмения — страна особая: по всей вероятности, самая малочисленная из среднеазиатских (правда, перепись населения в ней давно не проводилась). Там установлен достаточно жесткий авторитарный режим, и миграция оттуда весьма затруднена. Туркмены же предпочитают выезжать в Турцию: они относятся к огурской ветви тюрков, как и турки, и азербайджанцы. И власти Туркмении меньше опасаются, что в Турции они приобретут какие-нибудь неподходящие взгляды.

В целом же, как известно, в отношениях России со Средней Азией главенствуют два фактора — экономика и внешняя политика. Местами их можно поменять — по вкусу, а вот игнорировать не получится.

«До сих пор мы испытываем серьезнейший дефицит рабочей силы. И мигранты из стран Центральной Азии его покрывают, хоть он и стал менее острым в период пандемии и приспособления к ней, — рассказал политолог и журналист Аркадий Дубнов. — Но есть и политическая составляющая. Россия до сих пор себя позиционирует и собирается позиционировать в будущем, как „материнская плата“, обеспечивающая жизнеспособность бывших советских республик. Их экономическое — не процветание, но хотя бы удержание на плаву. И закрытие границ визовым образом поставит данную задачу Кремля на грань краха. После распада СССР люди в этих странах все-таки рассматривают Россию как центральную державу, которая в случае каких-то проблем обеспечивает их выживание».

«Я считаю, с точки зрения социально-экономических интересов России, визовый режим нанесет больше вреда, чем пользы, — отметил Андрей Грозин. — Значительные сектора экономики России находятся в серьезной зависимости от привлечения трудовых ресурсов из-за рубежа. Белорусские, украинские и молдавские трудовые ресурсы во многом уже исчерпаны, стабилизировались, и увеличить их значительно не представляется возможным. А Центральная Азия останется трудоизбыточным регионом еще как минимум лет на 10-20. А на самом деле, дольше. И это единственный для России относительно приемлемый источник трудовых ресурсов».

Кроме того, Казахстан и Киргизия состоят с Россией в Евразийском экономическом союзе, принципам которого визовый режим прямо противоречит, а Узбекистан состоит в том же союзе наблюдателем. «Визовый режим при этом политически неоправдан, он просто будет разрушать связи, — заметила заместитель директора Института стран СНГ Александра Докучаева. — Стремясь сохранить свое влияние на постсоветском пространстве, Россия на это сейчас не пойдет».

Однако Россия в последние годы ищет новые модели взаимодействия со странами Центральной Азии по части трудовой миграции. «Например, через создание в Узбекистане центров первичного обучения, организацию целевых поставок трудовых ресурсов. Система выстраивается, но медленно, „шаг вперед, два шага назад“. Граждан Узбекистана у нас более двух миллионов, а программа оргнабора пока говорит лишь о десятках тысяч», — пояснил Андрей Грозин.

У вопроса о визах, как оказалась, есть и «техническая» сторона: сколько российских консульских работников должны сидеть в Ташкенте, Душанбе и т. д., выдавая визы тысячами в сутки? «Разделите пять миллионов на 365 дней», — заметил в данной связи Грозин. Это технически совсем не так просто, как может показаться. Если же консул просто штемпелюет визы, не глядя, то какой смысл в таком режиме?

Кроме того, между Россией и Казахстаном чрезвычайно протяженная граница. И если полчища нелегальных мигрантов захотят обязательно попасть в Россию, они просто через границу «полезут», минуя всякие пограничные пункты и паспортные контроли. А укрепление границы — это вопрос отдельный и несравнимо более сложный, чем визовый режим. Но пока, к счастью, этого не происходит.

Однако, как показал опыт Бужанинова, у россиян порой возникают длительные конфликты с трудовыми мигрантами (после народного схода работодатель вывез иностранцев, ранее заселенных в общежитие на территории поселка). Вряд ли в таких случаях людей сильно успокоит, что они — «материнская плата», да еще «обеспечивающая выживание» наших бывших республик, 30 лет как отделившихся. В данной связи эксперты обратили внимание на тяжелые условия, в которых зачастую пребывают мигранты, на неравноценную оплату труда, что не способствует их социализации, а вызывает рост правового нигилизма. И высказались за ответственность бизнеса.

«Надо приводить в чувство наш бизнес, который легко идет на нарушение закона и получает сверхприбыли за счет законных и незаконных мигрантов, — выразил мнение Аджар Куртов. — Но если совсем уже откровенно: пока Россия не преодолеет спад населения, приток мигрантов неизбежен. Это следствие отказа от имперского характера развития».

«Надо снизить поток мигрантов, сделать его более целенаправленным на работодателей и защитить внутренний рынок труда, — полагает Александра Докучаева. — Как стимулировать наших работодателей, чтобы они в первую очередь принимали граждан РФ? Налоговой политикой: ввести дополнительный налог на иностранную рабочую силу. Должно доводиться до наших предпринимателей, что так вести себя с обществом нельзя».

Наконец, самым «острым вопросом» последних дней является все-таки афганский. И вот здесь выявляется такой парадокс: с одной стороны, афганский вопрос требует от России всячески укреплять отношения со странами Средней Азии. Тем более, что власти Узбекистана, по свидетельству Аркадия Дубнова, очень эффективно фильтруют поток беженцев. Но если окажется, что среднеазиатский «фильтр» не работает, тогда придется нам, действительно, и визовый режим вводить, и границы укреплять.

«На ситуацию будет влиять афганский фактор, тут ничего не попишешь, — рассказал Андрей Грозин. — Делать прогнозы даже на год-два затруднительно. Начнут новые афганские власти массовые зачистки всех недовольных иноэтнических групп, вызывая ударные волны, которые пойдут в Центральную Азию и станут расшатывать тамошние режимы, порождая новые мигрантские настроения среди жителей постсоветских республик? Сумеют талибы (представители движения „Талибан“, признанного в РФ террористической организацией и запрещенного) сохранить хотя бы такую стабильность, какая есть, или развяжут серьезную гражданскую войну? Как они станут взаимодействовать с иностранными религиозными террористическими группами типа „Исламского движения Узбекистана“ (признано террористической организацией и запрещено в РФ), которые базируются на афганской территории и представляют куда большую угрозу, чем сами талибы?».

«Это уже будет влиять и на российский рынок труда, и на возможность визового режима, — подчеркнул эксперт. — Если Афганистан начнет активно экспортировать нестабильность на север, то России придется закрываться».

Леонид Смирнов