Очередь на репрессии

Пораженческий пост.

Публикую это после, а не до выборов исключительно для того, чтобы снизить накал обвинений в работе на Кремль, ФСБ и других врагов человечества. Однако данные мысли возникли у меня от наблюдения за предвыборными дискуссиями о «стратегии поведения оппозиции».

Начну издалека. Предположим, вы в составе группы единомышленников со всем возможным послезнанием о будущем оказались в России в 1928-м или тем более в 1936 году. Вы (группа) все понимаете про Сталина, самоубийственность проводимого курса, бессмысленность жертв и т. д., и т. п. Но у вас впереди одна жизнь и обратно в наше время вас никто не вернет. Есть ли в данной ситуации смысл выходить на Красную площадь с плакатами «долой Сталина и ВКПб»? Есть ли смысл агитировать соседей и сослуживцев за большую эффективность капиталистических методов хозяйствования и правовых институтов?

Полагаю, что даже самые бесстрашные идейные и «этичные» читатели согласятся, что любое из данных действий в сталинском СССР было бы чистым и бессмысленным самоубийством. Самоубийством никоим образом не способным ни на что повлиять, что-то улучшить или кого-то спасти. Я начал с этой крайней точки, чтобы продемонстрировать, что максима «делай что должно и будет что будет» не столь универсальна, как это кажется на первый взгляд. Она не всегда работает.

Есть ситуации, в которых насколько бы ты ни был морально или содержательно прав, попытка отстоять правоту бессмысленна и даже прямо контрпродуктивна. Даже если ты точно знаешь, что Бог есть и тот Бог, допустим, старовер (он тебе лично рассказал), то если ты запрешься в церкви с детьми и соседями и сожжешь себя ради своего Бога, для большинства пришедших за тобой царских солдат твой поступок будет лишь очередным свидетельством неадекватности и опасности староверов. Тех, кого крепость твоей веры обратит к «истинному Богу», будет исчезающе мало. Т.е. даже если ты прав, самосожжение — штука контрпродуктивная.

Перейдем к менее очевидным примерам. На дворе 1968-й или, допустим 1979 год. Разглагольствовать на кухне почти совсем безопасно. Даже читать самиздат и не прийти на особо одиозное партийное собрание относительно безопасно. Тех семерых человек, что «вышли на площадь в означенный час», потом назовут героями. И даже нельзя сказать, что те страдания, на которые эти семеро себя данным выходом обрекли, были уж совсем бессмысленными. А уж треп на кухнях точно бессмысленным не был и свою лепту в процесс убиения чудовища внес.

Однако было бы ну очень радикальным преувеличением сказать, что СССР забороли диссиденты. Негибкость экономической системы, неадекватная (непосильная) внешняя политика, внутрипартийная (внутриклановая) борьба, да просто случайности вроде колебаний нефтяных котировок — каждый из этих факторов по отдельности имел гораздо большее влияние на крах системы, нежели все диссиденты вместе взятые. И если так, то зачем жертвовать собой ради красивого, но практически ни на что не влияющего дела диссидентов?

Хорошо, допустим, вы герои и прогрессоры, готовые пожертвовать жизнью и удобствами ради блага страны. Что можно сделать в 1979 году? Даже если один из вас вселился в сознание члена ЦК. Да даже если один из вас вселился в сознание Горбачева, что можно сделать? Ускорить демонтаж системы раньше 1985-го практически невозможно, пока брежневское поколение не умерло, любое поползновение в сторону будет стоить вам карьеры, а больше ничего не изменит. Сделать впоследствии демонтаж системы менее болезненным? Может быть, при большом везении.

Для группы единомышленников, оказавшейся в СССР в 1979 году, даже с точным и безусловным пониманием будущих тенденций развития человечества и отсутствием разногласий о том, куда правильнее двигаться стране, все равно нет никакой логики бороться с системой здесь и сейчас. Разумные стратегии — либо готовиться к участию в кооперативном движении и последующей приватизации, либо эмигрировать чтобы монетизировать свое послезнание в мире рыночной экономики. И то, и другое ровно для того, чтобы иметь ресурсы воздействовать на ситуацию в тот момент, когда система закачается и действительно что-то можно будет изменить.

Последний пример из этого ряда. Та же группа единомышленников с послезнанием попадает, неважно, в 1893-й, 1903-й или 1913 год. Группа плохо относится к царизму, еще хуже — к большевикам, в ней нет разногласий по поводу того, что нужно строить в России демократию. Группа попадает в разных представителей российского общества от крупных промышленников до крестьян (но не в членов царской фамилии. Может ли эта группа что-то сделать и, главное, когда?

Ускорить падение царизма? Ну крайне маловероятно. Пока система не угробилась в очередной внешнеполитической авантюре, ее ресурсов вполне хватало на подавление оппозиции. Наверно, как-то где-то можно было бы попытаться спасти Столыпина, поддерживать в печати разумные реформы или клеймить леваков, но все это мелочи. Забороть систему снизу, пока она сама не самоубилась, невозможно, предотвратить самоубиение системы также крайне сложно. Только если сильно повезет.

В любом случае, для подобной группы идея активно критиковать царизм и подставляться под царские репрессии точно выглядит прямо контрпродуктивной. Снова единственная разумная стратегия — копить различные ресурсы для того, чтобы когда в 1917-м наступит точка бифуркации и система зашатается, хотя бы большевиков предотвратить. С непредсказуемыми шансами на успех. Ну а если вы не герои, то без вариантов свалить из страны до 1913-го. (Впрочем, в российской истории последних веков не много периодов, в которые эмиграция не была бы самой разумной стратегией для подавляющего большинства россиян. Валить — универсально эффективное решение).

Кстати, об эмиграции. Могла ли белая эмиграция повлиять на процессы в сталинском СССР? Могли ли диссиденты, высланные в 1970-е, повлиять на происходящее в Союзе? Много ли удалось коллективному Березовскому в начале 2000-х? Откуда странная гипотеза, что сейчас может быть иначе?

К чему я все это?

Вот есть неприятная путинская автократия. Она, конечно, когда-то закончится (все когда-то заканчивается), однако может ли она закончиться от протестов оппозиции, гражданского активизма и прочих прекраснодушных действий «прогрессивной общественности»? Ну запредельно сомнительно. Скорее всего, она закончится/трансформируется лишь с физической смертью Путина. Система, конечно, может самоубиться во внешнеполитических авантюрах, испытать сложности с внешнеэкономической конъюнктурой и так далее, и тому подобное. Однако комбинация ядерного оружия с большими золотовалютными резервами делает вероятность полного краха по указанным причинам низкой. Да и в любом случае все эти факторы никак не подконтрольны «прогрессивной общественности». Могут случиться, а могут и нет.

А вот что случится наверняка — так это новые репрессии. Их будет больше и больше. Как когда-то сказала Л. Гинзбург про набирающие обороты сталинские репрессии: «Раньше это была лотерея, а теперь очередь». И любой политический активизм в сегодняшней России — это прямой путь к тому, чтобы занять в данной очереди первые места. Без малейших шансов что-то реально изменить к лучшему.

Наверно, подобное рассуждение странно звучит в устах человека, который и сам еще несколько лет назад пытался участвовать в выборах, на что расходовал кучу времени, сил и личных денег. Человека, потерявшего из-за своего политического активизма довольно много. Но я ведь не случайно начал с описания разных эпох и ситуаций. 1937-й очень сильно отличался по степени опасности и потенциальной продуктивности любого политического активизма от 1967-го и совсем сильно от 1987-го.

Мой уход с госслужбы в 2011-м и последующий поход в оппозицию может быть, был наивен (умным людям и тогда уже был понятен вектор движения страны), но совершенно никем тогда не воспринимался как чистое бессмысленное самоубийство. После президентства Медведева и Болотной многим сохранялись некоторые надежды, что режим можно подтолкнуть к плавной модернизации. Фрондерство было вполне допустимо (и ряд действующих сотрудников АП реально искренне ходили на Болотную выражать свою гражданскую позицию, тогда это было не наказуемо), а политические репрессии носили исключительно точечный характер.

Ходить на митинги, работать наблюдателем на выборах, или волонтерить в оппозиционных организациях в 2012-м было примерно так же безопасно, как трепаться на кухнях в 1979-м. Теоретически, конечно, за это могло прилететь, но с низкой вероятностью. Однако времена меняются. С каждым годом заниматься все тем же самым становится все опасней, а главное — все бессмысленней.

Наверное, консолидированная позиция всей «прогрессивной общественности» могла что-то по серьезному изменить в 1990-х или начале 2000-х. Наверно, подобная же коллективная попытка что-то изменить могла остаться в целом безнаказанной в начале 2010-х. Но сегодня любые действия на 100% бесполезны и все с большей вероятностью еще и лично опасны для действующих.

Какие вообще еще нужны сигналы после выборов в МГД 2019, обнуления, волны репрессий 2021 и так далее?

За некоторые вещи в 1927-м лишь раскритиковали бы на комсомольском собрании, в 1932-м за них же могли уже отправить года на три, а в 1937-м за них же расстреливали. Причем частенько расстреливали за сделанное в 1927-м, когда это было безопасно. Как многие в тот период корили себя за невинное фрондерство десятилетней давности, а ничего уж было нельзя изменить.

Я, впрочем, не утверждаю, что прямо до 1937-го дойдет. Режим не кровожаден, всячески сам всех неугодных подталкивает к эмиграции вместо ареста, да и в мире в целом времена нынче травоядные. Однако тренд очевиден. Массовость репрессий будет нарастать, даже если их жесткость останется на уровне небольших тюремных сроков, запретов на профессию и разрушения бизнесов. И любое действие, оставшееся безнаказанным вчера или сегодня, имеет возрастающие шансы вызвать последствия через несколько лет.

Как и в предыдущих итерациях, если для неравнодушных «прогрессивных» людей и существует какая-то «разумная стратегия», то это самосохранение и накопление каких-то ресурсов в ожидании того момента, когда система снова закачается и все это опять сможет на что-то повлиять. Если придется долго ждать — ну значит не судьба. Для не героев всегда есть опции эмиграции или отказа от демонстрации активной политической позиции. Любые другие стратегии поведения — чистое донкихотство. Ходить с пиками на пулеметы с заведомо известным результатом.

Есть, конечно, психологический аспект «что же, вообще ничего не делать?», «надо проявлять гражданскую позицию и мужество» «надо как-то продемонстрировать, что я не с этими упырями и не несу ответственность за их безумство» и прочее подобное. Для всего этого пока существует довольно широкая зона пока допустимого фрондерства. Пока безопасно трепаться в интернетах, можно голосовать на выборах против власти, делать какие-то «малые дела» (экология там и прочее подобное), даже, наверно, ходить наблюдателем на выборы пока безопасно. И все это может быть даже бессмысленно не на все 100%, а всего лишь на 90%. И, наверно, кому-то это позволит смириться с действительностью и считать себя хорошим.

Истории типа «умного голосования» — так вообще коллективное самовнушение верующих о том, что они не просто занимаются коллективным самоубийством, а могут и правда на что-то повлиять. Ну это как запереться в церкви и самоподжечься, громко споря о том, какое неудобство это доставит царю и какое моральное влияние окажет на царских солдат. Мне просто странно было наблюдать, как разные умные и уважаемые мной люди неистово ломали копья по этому поводу. Это ведь дискуссия не о стратегии поведения оппозиции, а о стратегии ее самовнушения. Она просто бессмысленна.

Если для принципиальных противников режима и есть смысл строить какие стратегии, то скорее по поводу того, как помогать людям эмигрировать, как сохранить себя и, может, даже какие-то второстепенные полезные институты. «Стратегия борьбы с режимом» это скорее не стратегия, а набор заклинаний. Действий «непримиримой оппозиции», которые могли бы прямо и однозначно приблизить «крах режима», не просматривается. Он когда-нибудь сам войдет в неустойчивое состояние и какие-то действия вновь станут осмысленными, а впустую сожженные ресурсы могут пригодиться. Но пока тренд обратный: режим лишь все более консолидируется.

Я, впрочем, прекрасно понимаю, что для большинства как ярых сторонников, так и ярых противников режима рациональные аргументы значения не имеют. Все это люди с преимущественно религиозным сознанием (а потому для меня разница между ними почти не заметна). Однако высказаться все же решил, ибо вижу как куча прекрасных, достойных людей занимается совершенно бессмысленным и все более опасным делом.