На «Белорусском фронте» пока без перемен

Минул год с начала событий, которые сегодня часто называют «Белорусской революцией». 9 августа 2020 года в Белоруссии состоялись очередные президентские выборы: Александр Лукашенко рассчитывал как обычно без труда переизбраться на очередной — шестой по счету — президентский срок. Проблем возникнуть было не должно — если верить «злым языкам», реально считать голоса на выборах перестали еще в 2001-м, и с тех пор цифры электоральных успехов бессменного президента и его ручных депутатов просто рисуют «где положено», а потом доводят до подведомственного населения.

Население обычно всегда цифры проглатывало, руководствуясь принципами «Лишь бы не было войны» и «Если не Лукашенко, то кто?» (Разве что в 2010-м были небольшие возмущения в центре Минска.) Однако в 2020-м с самого начала все пошло не так. Кандидатами в президенты захотели стать сразу несколько ярких личностей, которые не имели отношения к «старой оппозиции» (надоевшей белорусам хуже самого Лукашенко). Это были «пророссийский» банкир Виктор Бабарико, профессиональный чиновник и экс-глава «Парка высоких технологий» Валерий Цепкало и брутальный YouTube-блогер Сергей Тихановский.

Народ, увидев реальную альтернативу, ломанулся поддержать «новеньких»: к сборщикам подписей за их выдвижение выстраивались километровые очереди. Власть быстро поняла, что Лукашенко больше не фаворит (мем «Саша 3%» родился именно тогда), и всех трех начинающих политиков быстро нейтрализовали. Цепкало успел бежать из страны, а Тихановский и Бабарико отправились за решетку по спешно придуманным обвинениям (там они и остаются по сей день).

Однако, воспользовавшись бюрократическими нестыковками, в качестве кандидата смогла зарегистрироваться жена Тихановского Светлана. Власть не придала этому большого значения, решив, что вчерашняя домохозяйка не конкурент бессменному президенту. Но в этой ситуации белорусы были готовы проголосовать хоть за мешок картошки, только не за Лукашенко. Вечером 9 августа официальный Минск поторопился объявить цифры: 80% «за Лукашенко», 10% — «за Тихановскую». Вот альтернативные замеры электоральной активности показывали почти что противоположный результат. Да и люди знали, как проголосовали они сами, их семьи, друзья и соседи.

Возмущенные белорусы пошли к избирательным участкам и членам избиркомов пришлось спасаться бегством. Одни прыгали из окон, других выводили под охраной ОМОНа. На некоторых участках избирательные комиссии не рискнули фальсифицировать результаты и вывесили протоколы с реальными цифрами голосования. (Потом их либо поувольняли с работы, либо бросили за решетку.)

Уже в понедельник, 10 августа, практически все белорусские города захлестнули массовые протесты. В целом мирные, во многих местах они переросли в жестокие стычки с милицией. Ленты новостей были переполнены фотографиями окровавленных людей и толпами правоохранителей, впервые в новейшей истории Белоруссии по протестующим стреляли, причем не только резиновыми пулями, но и боевыми патронами.

До 12-го на улицах белорусских городов шли столкновения демонстрантов с правоохранителями, появились первые погибшие. Больницы были переполнены ранеными, протестующих хватали сотнями, после чего жестоко избивали и даже насиловали в СИЗО (счет таких дел идет уже на тысячи). Но 13 августа ОМОН вдруг исчез с улиц. Из тюрем начали выходить жестоко избитые и покалеченные участники митингов, оппозиция свободно гуляла по улицам и требовала перевыборов, заводы один за другим начинали бастовать.

Так длилось две недели. В центре Минска собиралось по 200-300 тысяч противников режима. Лукашенко то летал на вертолете по заводам, выступая перед рабочими, то бегал с автоматом по своему опустевшему дворцу. Уже на третий день ЦИК уничтожил (сжег) все бюллетени, так что пересчет голосов стал невозможен.

Страну лихорадило. Чиновники увольнялись, деятели культуры, спортсмены, преподаватели и врачи подписывались под коллективными письмами против власти, власть шаталась. Светлане Тихановской спецслужбы быстро объяснили что-то вроде «Рыпнешься — плохо будет и мужу, и детям», после чего быстренько довезли до границы с Литвой и проследили, чтобы она добралась до Вильнюса.

Но понемногу силовики начали «отвоевывать» улицы. Митинги разгонялись все более жестоко, людей на них выходило все меньше, ОМОН вновь почувствовал безнаказанность. К концу сентября протестная активность ужалась до городских дворов и улиц в микрорайонах, а поток эмигрантов из Белоруссии резко вырос. В соседние Польшу, Литву и Украину переезжали целыми семьями и фирмами, со всем персоналом.

К ноябрю все активные протесты прекратились, а правоохранительные органы начали «пережевывать» как рядовых участников митингов, так и любых лидеров, включая творческую интеллигенцию. Результат на сегодняшний день: 4691 уголовное дело за участие в протестах, 608 международно признанных политзаключенных.

Оппозиционные политики отправились либо в тюрьму, либо в эмиграцию в Вильнюс и Варшаву, где сформировали конкурирующие друг с другом штабы. После того, как активные протесты в самой Белоруссии прекратились, Светлана Тихановская полностью занялась международной активностью, добившись своего признания на Западе как реального лидера белорусского гражданского общества.

С другой стороны, такой ее статус вызвал крайнее недовольство прочих оппозиционных лидеров — как из «старой оппозиции», так и всплывших на волне протестов после 9 августа. Началась дележка денег (довольно щедро поступающих из разных фондов поддержки демократии), воровство, закулисные сговоры и подковерные союзы, а по большому счету — борьба всех против всех. В самой Белоруссии эта борьба подогревалась государственной пропагандой, которая старательно вытаскивала на свет любое грязное белье оппонентов режима.

Экономика весь прошедший год вела себя соответственно. Цены росли, из продажи регулярно пропадала валюта, банки лихорадило: люди забирали вклады, а государство заставляло кредитовать госпредприятия под низкий процент, то есть выдавать по сути безвозвратные ссуды. Впрочем, экономические провалы несколько компенсировались российскими кредитами и дешевыми энергоносителями (сейчас Белоруссия получает от РФ газ в 4,5 раза дешевле среднеевропейских цен).

Уже весной белорусские власти сформировали и свой официальный взгляд на все произошедшее. Версия, озвучиваемая с высоких трибун, такова: это была попытка «цветной революции», инспирированная США, которую Вашингтон пытался сделать руками Литвы, Польши и Украины, продавшихся за доллары мировой олигархии. Но мудрый белорусский народ, ведомый всенародно избранным лидером Александром Лукашенко, разобрался что к чему и дал достойный отпор мировому финансовому империализму. Это, кстати, набор цитат.

9 августа 2021 года, в годовщину злополучного дня выборов, Александр Лукашенко провел мероприятие под названием «Большой разговор с президентом». На котором дал понять, что мириться с оппонентами он не намерен. Его ключевой посыл: никакой амнистии, никакого диалога и никакого ослабления репрессий. Вся «мерзость» — по его мнению — должна быть зачищена. Тотальная война с несогласными. А «Запад», если не изменит подход к белорусскому режиму, — получит «по морде». Дошло до того, что «пересидент» открыто пугал мир ядерной войной, которая, по его мнению, может начаться из-за Белоруссии.

Вячеслав Гордиенко