Победа или тупик?

Политика — штука обманчивая. Порой ждешь одного результата, а получаешь другой. Пример тому — последствия ухода США из Афганистана и договоренность Байдена-Меркель о завершении строительства газопровода «Северный поток-2»(СП-2). Эти события говорят о том, как эфемерна грань между победой и поражением.

Уход США из Афганистана стал поводом для российского злорадства: «Миссия Америки закончилась провалом!» Так приятно увидеть поражение соперника, который должен зализывать раны.

В 1975 году уход Америки из Индокитая стал ударом по американскому лидерству, вызвав наступление СССР по всему полю — от Афганистана до Анголы. Поражение во Вьетнаме лишило Америку драйва на долгие годы.

Сегодня уход Америки из Афганистана — драма, которая еще заставит переосмысливать приоритеты мировой политики. Но первоочередной вопрос очевиден: кто заполнит вакуум, который оставляют США? Западные комментаторы говорят: «Китай намерен занять место, которое освободили США». Политика ведь не терпит пустоты, верно?

Стоит напомнить, что в Афганистане американцы со своими союзниками защищали российскую зону влияния от террористических угроз и наркотиков. Захочет ли Китай стать для России таким заслоном?

До сих пор у России и Китая был общий интерес — сдерживание США. Что их будет объединять, если Америка теряет роль гегемона?

Между тем Китай — мировая держава, живущая обидой за прошлые унижения и мечтающая о реванше. Китайцам могут быть понятны рассуждения Путина об «исторических территориях». Для Китая «исторические территории» — это российское Приамурье и Приморье, в свое время захваченные Россией у династии Цин.

Словом, поражение Америки в Афганистане — отнюдь не победа России и даже не повод для злорадства.

Второе событие, которое вызывает противоречивые последствия, — это «пакт» США и Германии о разрешении конфликта вокруг газопровода «Северный поток-2». Пакт говорит об успехе германской Ostpolitik, которая создала остроумный механизм взаимодействия Германии с Россией: «Используй российские ресурсы и не раздражай Кремль».

Вашингтон во имя сдерживания Китая согласился на сделку с Берлином, основанную на интересе. Но если Вашингтон признал первенство интереса, то идея Байдена об антикитайском фронте рушится. Зачем Европе действовать против своего коммерческого интереса, завязанного на Китай?

Не исключено, что цена, которую Байден заплатит за свою договоренность с Берлином, окажется выше ожидаемой выгоды.

Так, американо-германский пакт вызвал новое размежевание внутри западного сообщества, подрывая доверие к США среди американских союзников. Байден столкнулся с возмущением представителей обеих партий в Конгрессе, объединенных идеей санкций против России. Возмущается «новая Европа» (Польша и Балтия), ориентированная на жесткий курс в отношении России. В Украине американо- германская договоренность вызвала обвинения в предательстве ее интересов.

И еще: есть сомнения, что Германия, взявшаяся урезонивать Кремль, справится с задачей. Пока Берлин даже с помощью Парижа не смог обеспечить Минские соглашения по Украине. И возьмет ли на себя преемник Меркель гарантии этой сделки?

Официальные лица в Вашингтоне и Берлине признают, что у них нет инструментов заставить договоренность работать и сделка зависит от настроений Кремля.

А тем временем Кремль, заявляя об «экономической целесообразности» самого спорного вопроса — продления транзита газа через Украину после 2024 года, — разрушает конструкцию, слепленную Байденом с Меркель.

Так что договоренность не гарантирует ни сохранение транзитного коридора через Украину, ни того, что Россия не будет использовать энергоресурс в политических целях. А почему нет, если Кремль исчерпает другие средства давления?

Есть ли основания говорить, что Европа, «привязав» к себе Россию через СП-2 и наполняя российский бюджет, может оказывать влияние на Россию? Можно не сомневаться в одном: «энергокоридор» будет откармливать клептократию, облепившую его с обеих сторон. В любом случае «привязка» будет работать не на европеизацию России, а на ее стагнацию. Как и было до сих пор.

Пакт Байдена-Меркель является признанием того, что Запад не может ни исключить Россию из системы своих «сосудов», ни сдерживать ее.

Но и похоронить СП-2 нереально. Вашингтон не готов к конфликту с Германией. В свою очередь Германия не готова отказаться от изобретения, которое германский публицист Джозеф Джоффе сформулировал так: «С одной стороны, находи укрытие под американским ядерным зонтиком; с другой, договаривайся с русскими, чтобы снизить зависимость от Дяди Сэма».

Казалось бы, пакт можно признать победой Путина. Но и эта победа иллюзорна. Не только потому, что сделка консолидирует ее противников. Ирония в том, что американо-германская легитимация «Северного потока-2» произошла в момент, когда ЕС принял программу освобождения Европы от нефтегазовой зависимости к 2050 году. Модель экономики, на которую работает СП-2, признана исчерпанной. Вряд ли ее спасет даже европейская клептократия.

Эту иронию вынужден признать и Кремль: «Становится ясно, что уже начиная с 2023 года мы будем платить углеродный налог от €1,4 млрд и далее — до €10 млрд в течение ближайших пяти лет — только за то, что наш экспорт энергоресурсов недостаточно „зеленый“» (Дмитрий Песков, спецпредставитель президента по вопросам цифрового и технологического развития). Вот так — строили газопровод, чтобы снабжать Европу, а теперь придется еще за снабжение и платить! «Прежде всего надо честно признаться себе, что этот раунд сложился не в нашу пользу» (Песков). Святая правда.

И как долго мы протянем в ситуации исчерпанности?

Лилия Шевцова