Вроде бы ничего не говорило о том, что в Узбекистане могут начаться внутриполитические волнения. Но, вероятно, до сих пор они были точечными и легко нейтрализуемыми, поскольку не слишком высоко «поднимали голову». Но практически во все республики бывшего СССР власть Советов заложила мины замедленного действия, сработавшие в «нужное» время: достаточно вспомнить хотя бы отделение от метрополий Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха, Приднестровья и иже с ними, а также ситуацию с Чечней. И тут вдруг «заговорила» проблема Каракалпакии (Каракалпакстан).
А что это, спросит непосвященный. А это республика в составе Узбекистана, занимающая 40% от ее территории, и сравнимая по площади с такими странами, как Тунис или Уругвай. Но если эти два государства имеют независимый статус и являются членами ООН, то с Каракалпакией дело обстоит иначе: создается фон для борьбы за обретение республикой государственного суверенитета.
В раннее советское время Каракалпакия как автономная область была включена в состав Казахстана, позднее — Киргизии, а потом — РСФСР. В последней она пребывала уже в статусе автономной республики. А затем ее передали Узбекской ССР. Но Союз нерушимых распался и, говоря коротко, преобразованная в Республику Каракалпакстан в 1993 году она подписала межгосударственный договор сроком на 20 лет о своем вхождении в состав Узбекистана. В документе закреплено право ее выхода из Узбекистана путем проведения референдума. Республика Каракалпакстан — парламентская, имеет свой государственный флаг, герб, конституцию и гимн.
Согласно конституции Узбекистана, гражданин Республики Каракалпакстан является одновременно гражданином Республики Узбекистан. Изменение ее границ, включая Каракалпакстан, может произойти только с согласия узбекского парламента. В то же время каракалпаки имеют право самостоятельного решения вопросов своего административно-территориального устройства и, в соответствии со статьей 74 Основного закона Узбекистана, «Республика Каракалпакстан обладает полным правом выхода из состава Республики Узбекистан на основании всеобщего референдума народа Каракалпакстана».
Вот тут-то и «зарыта собака», которая вызвала разночтения и стала причиной не одного военного конфликта, причем не только в новейшей истории постсоветских государств. Получается так: имеешь право «отчалить» от метрополии, но не можешь это сделать мирным путем, не получив ее согласия. Однако прецедента бескровного «развода» или его попытки на пространстве бывшего СССР еще не было.
О происходящем в Каракалпакстане в контексте отношений с метрополией можно судить пока только по ограниченным сообщениям СМИ и обсуждениям проблемы с экспертами и правозащитниками в сюжетах на Ютубе. В частности, как информирует Asia Terra, во второй половине текущего месяца в Каракалпакии имели место волнения, причем «самые крупные по количеству вовлеченных в них людей за последние годы». Впрочем, мелкие акции в столице — Нукусе и других городах республики проводятся регулярно, «хотя власти стараются тут же их разгонять, а на участников оказывается всемерное давление, фабрикуются дела, они подвергаются запугиванию и избиениям».
И, что самое тревожное, события последних лет показывают: «вопреки давлению, в республике возникло и стало шириться движение, которое можно назвать национально-освободительным». Разумеется, от Узбекистана, власти которого «идут по пути создания этнократии, стараясь постепенно „задавить“ этнические меньшинства». И в полной мере, утверждает издание, это относится к каракалпакам. Более подробно о претензиях последних к Ташкенту будет сказано ниже, здесь же, со ссылкой на данные Asia Terra (за неимением официальной информации из соответствующих структур Узбекистана), расскажем, что на сей раз послужило массовому недовольству населения Каракалпакии и выдвижению активным крылом «сепаратистов» (многие находятся за рубежом) политических требований.
Протесты в райцентре Ходжейли, переросшие в столкновения с сотрудниками МВД и Национальной гвардии. Одна из причин — решение узбекского руководства о безотлагательном переходе письменности каракалпаков на латиницу — Ташкент «забыл» поинтересоваться мнением на этот счет местных. До 1 августа им предписано обеспечить перевод на латинскую графику названий населенных пунктов, улиц и организаций, вывесок, СМИ, объявлений, рекламы и прочего. Как пишет издание, «Происходящее имеет одну цель — максимальное отдаление населения страны от российской культуры».
И поясняет: по конституции, Каракалпакстан — не автономия, а суверенное государство, входящее в состав Узбекистана: «в реальной жизни узбекские власти с этим не считаются, … постановление премьера, подготовленное, разумеется, по поручению президента Мирзиеева, многие каракалпаки сочли посягательством на суверенитет своей республики и собственный язык».
Тут подоспело еще одно событие: в Ходжейли состоялось поминальное мероприятие — 40 дней со дня смерти активиста оппозиционной партии «Алга Каракалпакстан» (скончался в Москве). Отдать дань уважения его памяти собрались сотни людей, включая активистов различных оппозиционных групп — они съехались со всей республики, поскольку покойный был известен как защитник прав каракалпаков.
После поминок несколько десятков человек вышли на улицы города с плакатами, опротестовывающими давление на каракалпакский язык и культуру. Они также направились к дому правозащитника Саадатдина Реймова, чтобы выразить ему свою поддержку — его младшего брата и еще одного человека приговорили к полугодичному заключению за хулиганство. Сообщается, что «по общему мнению, их осуждение стало своеобразным „наказанием“ самого Реймова за его правозащитную деятельность».
Силовики стали задерживать митингующих, те оказали сопротивление — в ход пошли камни и все, что было тяжелого под рукой: «Не ожидая такого отпора, силовики запрыгнули в автобусы и поспешили покинуть место событий». Но спустя два дня митингующих постигло «возмездие»: в Ходжейли милиция задержала около 15 человек; есть информация и о задержаниях в других районах Каракалпакии. В ряде городов на допросы были вызваны десятки людей. Активистов «подвергли запугиваниям и пыткам». Сообщается также, что «в этот раз тему арестов успели поднять Human Rights Watch и Amnesty International, возможно, поэтому все задержанные в тот же день были освобождены».
Претензии к метрополии со стороны жителей «республики в республике» таковы: в Каракалпакии каракалпакский язык становится второстепенным, в школах сокращают преподавание на нем, а его учителей заставляют переучиваться на узбекский за свой счет — 6 млн 800 тыс. сумов, то есть около $640: «это издевательство, которое бесит людей»; решение проблемы занятости, прекращение организованного переселения в республику мигрантов из других районов Узбекистана и преследования каракалпакских активистов.
А также: привлечение к уголовной ответственности сотрудников МВД, замешанных в избиениях и пытках по политическим мотивам; разрешение регистрации политических партий (их создание предусмотрено конституцией Республики Каракалпакстан); отвод узбекских войск от границы с Каракалпакией и «прекращение ее оккупации». И еще: невмешательство Ташкента во внутренние дела республики и предоставление ей возможности вести собственную внешнюю политику.
Как заявил один из оппозиционных лидеров, «Каракалпакстан — суверенная парламентская республика, Узбекистан — президентская». Срок вхождения в состав Узбекистана, напомнил он, истек в 2013 году, и «теперь население требует удовлетворения своих конституционных прав». Он также заявил, что каракалпаки удивлены «тюркским равнодушием к проблеме родственного народа», но, все же, выразил надежду на ее решение «в рамках тюркской платформы». Самые большие надежды в этом плане возлагаются на Турцию и Казахстан. В общем, требование — полный суверенитет Каракалпакии.
Сепаратизм — зуд мало чем обоснованного создания национально-освободительного движения или требования удовлетворения законных прав? Случайно ли была упомянута культура России, от которой Ташкент пытается «максимально отделить каракалпаков», или это примитивная, так сказать, в духе времени, спекуляция? Во всяком случае, в президентство Мирзиеева такие настроения в Узбекистане не превалируют.
Достаточно сказать, что русский язык здесь не стал изгоем, как в некоторых других государствах постсоветского пространства: «Росбалт» недавно писал о том, что Узбекистан — самая продвинутая страна в Центральной Азии в плане национальной толерантности. Государственный язык здесь узбекский, вторым по значимости считается русский, не имеющим официального статуса, но им владеет значительная часть населения. А на территории Каракалпакстана официальным является и каракалпакский язык. В Узбекистане, помимо национальных школ, функционируют 848 русских, 417 — казахских, 377 — каракалпакских, множество таджикских, киргизских, туркменских. Обучение в вузах тоже ведется на этих языках. К тому же, говоря о «великом и могучем», в республике действуют более десяти филиалов российских вузов, и их количество будет расти. Так что говорить об ущемлении русского или иного языка не приходится — пока, во всяком случае.
Но почему тогда в Каракалпакии возмущены отделением от русской культуры, ущемлением государственного языка республики? И имеют ли место там те репрессии, которые упоминались выше со ссылкой на СМИ и Ютуб? Другой вопрос — запрет политических партий. Власти Узбекистана никаких комментариев по всем поднятым вопросам, которые, понятно, не вчера родились, не делали.
И главное: будет ли раскручен вопрос «полного суверенитета» Каракалпакии, которую с большой долей уверенности не склонен отпускать от себя Узбекистан. И имеет ли «республика в республике» юридическое право отчалить от метрополии. Это уже вопрос международного права: чтобы занять свое место в ООН, претендент должен иметь поддержку 2/3 государств — членов этой организации и одобрение Совета безопасности. Но в случае с постсоветскими территориями такого прецедента еще не было и вряд ли будет. Зато кровопролития на почве борьбы за независимость — море.
Если Узбекистан не «грешит» в отношении Каракалпакии настолько, насколько об этом говорят радикально настроенные группы, скорее всего, идея формирования «национально-освободительного» движения подкинута извне с целью расшатать эту успешную, по сравнению с многими другими на постсоветском пространстве, республику. Причем во главе с президентом, которого вряд ли можно запугать и сделать «ручным» в интересах той или иной силы.
Но создать еще одну «горячую точку» на территории бывшего союза, да еще в таком стратегически важном и взрывоопасном регионе как Центральная Азия — вполне реально: старые мины плюс бикфордов шнур.
Ирина Джорбенадзе