Леонид Гозман. Защите подлежит то, что вообще никак не определяется

В «Москве-2042» вождь улетает в космос и управляет оттуда. Как Войнович все это угадал?

Путин подписал новую Стратегию национальной безопасности. Как всегда, там есть над чем посмеяться. Но если предположить, что авторы текста действительно верят в то, что там написано, то это не смешно, а страшно.

Стратегия вводит понятие информационно-психологических диверсий, утверждает, что извне предпринимаются попытки, используя наши социально-экономические трудности (оказывается, они у нас есть!), расшатывать, маргинализировать, расчленять наше общество и его отдельные составляющие и даже наносить разнообразные ущербы государственно образующему народу. Соответственно, Стратегия в качестве одного из приоритетов называет защиту традиционных ценностей, культуры (а она страдает от вестернизации) и исторической памяти.

Меня волнует не психическое здоровье авторов — в конце концов, каждый имеет право быть, скажем мягко, не до конца адекватным, верить в заговоры, чипирование, Протоколы сионских мудрецов, лечение ковида дубовой корой и триумфальное шествие Русского мира по рукоплещущей ему планете. Но если верящие во все это люди обладают ядерным оружием, то это уже не только их проблема. Так, страдающий манией преследования параноик с топором много опасней параноика без топора.

Мир авторов Стратегии к реальности и к реальным проблемам страны отношения не имеет. Показательно, что президент в один и тот же день подписал и эту Стратегию, и Указ, по которому шампанским может теперь называться только то, что произведено в России. А то, что в какой-нибудь Шампани — теперь не шампанское. Этот Указ столь прекрасен, что многие сначала не поверили, сочли троллингом. Но ведь защита исторической памяти как элемент Стратегии национальной безопасности поражает не меньше. Хотя у нас уже внесена в Конституцию гуманность по отношению к домашним животным. Вся эта государственная мудрость, между прочим, изливается на нас в момент очередного пика уже пару раз побежденной эпидемии.

Но дело не только в том, что начальство ушло в астрал и не желает возвращаться оттуда. В армии, когда солдат заступает на караул, он произносит священную формулу: «Охране и обороне подлежит…» — дальше перечисляется, что именно он охраняет. Объекты охраны и обороны должны быть четко определены. На уровне общенациональном — это, по-видимому, люди, границы, территория, коммуникации и так далее. Здесь же защите подлежит то, что вообще никак не определяется. Например, традиционные ценности — это что-то хорошее, противостоящее всему плохому. Какая историческая память правильная, а какая — нежелательная на территории РФ, определяют Военно-Историческое общество и другие подразделения ФСБ. А это значит, что начальство объявляет себя вправе делать вообще, что угодно, всей мощью государства защищая не людей и страну, а свои смутные сновидческие фантазии.

Леонид Гозман, политик