Системное бесстыдство: после убийств в казанской школе никто себя не винит

Властная вертикаль, которая претендует на абсолютный контроль над страной, не уполномочена снять с себя вину за то, что казанские убийства не были предотвращены. Но то, что она не станет каяться, как бы понятно наперед. Это настолько всем очевидно, что о бессовестности властной машины говорят куда меньше, чем о запретительной вакханалии, которая ее охватила после 11 мая. О новейших запретах группами и поодиночке кричат те самые люди, каждому из которых, если бы дело происходило в нормальном обществе, пришлось бы сказать: «Я виноват. Я ухожу».

То, что Ильназ Галявиев невменяем, как и то, что он надышался нашим воздухом ненависти, — это предположения, пусть и правдоподобные. С ними можно соглашаться или нет. Но есть несколько фактов, которые очевидны.

Убийца легально приобрел оружие, выполнив все формальности. Хороши нынешние правила или плохи, но за них полностью отвечает Росгвардия.

Он шел по Казани с дробовиком под многочисленными камерами наблюдения и не был задержан. Эти камеры находятся в ведении местных охранителей.

И он легко проник в школу № 175, которая почти не охранялась. Это сфера ответственности тамошних властей и федерального Минпроса.

Никто из причастных должностных лиц в отставку, конечно, не подал. И даже не покаялся перед пострадавшими.

Но дело обстоит еще интереснее. Пройдем по вертикали.

Владимир Путин в Казань не поехал. Что и понятно: там были бы неизбежны встречи с людьми, не отбывшими двухнедельный карантин. Однако внимание главы государства к казанским убийствам совершенно очевидно. Уже в ближайшие часы после их совершения он приказал Виктору Золотову ужесточить правила оборота оружия. А сегодня, дистанционно беседуя с членами правительства, приказал это еще раз. Больше того, вспомнил недавний опыт: «В 2018 году уже было дано на этот счет поручение. Позже вышло соответствующее постановление правительства. Однако не все из того, о чем мы говорили, сделано в полном объеме, на должном уровне».

Совершенно верно. Два с половиной года назад после похожего массового расстрела в колледже Путин уже поручал Золотову «серьезно усилить контроль в сфере оборота оружия». Самое время было бы разобраться, почему это не сработало и кто виноват — приказавший или исполнявший приказ.

Но, разумеется, об этом не было сказано ни слова. Верховный главнокомандующий повторил свой давние указания. Начальник Росгвардии охотно изложил новые запретительные рекомендации, не забыв защитить свою службу от навешивания добавочных обязанностей: «Что касается непосредственно школ… Мы не можем поставить там ни Росгвардию, ни сотрудников вневедомственной охраны — для этого нам потребуется еще несколько армий…»

С этим не поспоришь. В Росгвардии всего несколько сотен тысяч бойцов, и у них полно более важных дел.

А на пару этажей ниже, в Министерстве просвещения, в день казанского расстрела появился подписанный министром Сергеем Кравцовым документ — не с объяснениями и извинениями, разумеется, а с внезапно возникшими предписаниями. Мол, «в целях усиления мер безопасности… необходимо выработать дополнительные меры… организовать разъяснительную работу в педагогических коллективах, провести классные часы о законопослушном поведении, общешкольные родительские собрания…» И все это на чистом глазу. Классными часами и родительскими собраниями — по вооруженным убийцам. Но не станем сомневаться во вменяемости чиновников-просвещенцев. Они знают, чего от них ждет высшее начальство.

А тем временем государственное информагентство оперативно находит эксперта — по совместительству сотрудника МВД, — который разъясняет, что камеры видеонаблюдения хоть и висят повсюду, но просто не заточены на выявление злоумышленников. Это потребовало бы добавочных денег, а их нет.

Что поделаешь, согласимся и с этим. Скудость охранительных бюджетов общеизвестна. А когда видеокамеры используются для ловли навальнистов, то это, конечно, осуществляется на общественных началах.

Вертикаль, сверху донизу, даже и не думает брать на себя хоть крупицу ответственности. Если кого-то назначат виновным, значит ему и не повезет, а сам на себя не укажет никто.

Этому хору должностных лиц, своей вины не признающих и бодро распоряжающихся, подпевает другой хор — тех, кто формальной ответственности за происшедшее вроде бы не несет, но по случаю несчастья старается привлечь к себе внимание руководства.

Понятно, что думцы и сенаторы как всегда голосисты. Но как-то особенно выделиться сумели на этот раз официальные защитницы прав ребенка — по России (Анна Кузнецова) и по Татарстану (Ирина Волынец).

Волынец, как известно, объяснила преступление якобы «абсолютным отсутствием государственной идеологии» и потребовала (не уточнив, от кого), чтобы «дети были заняты внеурочно так, как это было в СССР».
А Кузнецова высказалась с суровостью высшего судьи: «Преступник опубликовал угрозы в социальной сети? Должен работать новый федеральный закон о премодерации информации. Приобрел оружие законно? Нужно проверить. Почему был отчислен? Как был решен вопрос охраны образовательного учреждения? Мы обращаемся в прокуратуру, Роскомнадзор, МВД для выяснения этих вопросов».

Заметьте, уполномоченных по правам ребенка никто за язык не тянул. Могли промолчать. Галявиев — юридически взрослый человек. Но если чиновницы все же решили, что он находится в сфере их служебного ведения, то не им брать на себя роли сторонних критиков и обличителей. Надо объяснять, почему они потерпели с этим «ребенком» такой катастрофический провал, каяться и просить прощения. Однако им это даже в голову не приходит, и все мы понимаем, почему.

Наша система не ведает стыда. И, при всей ее лживости, это в ней искреннее.

Сергей Шелин