Рост цен на продукты и самые необходимые товары — это то, что больше всего беспокоит народ. Можно ли надеяться на то, что правительство сможет минимизировать ущерб для абсолютного большинства своих граждан? С «Росбалтом» беседует экономист, член Столыпинского клуба Владислав Жуковский.
— Кто виноват в росте цен, более-менее понятно, но все же…
— Виновато руководство страны, которое проводит ту социально-экономическую политику, которую мы с вами имеем. Рост цен на продукты питания начался не в 2020 году, когда случилась пандемия коронавируса, и не в 2018-м, и не в 2014-м. Как только в России происходит шоковая девальвация рубля и он дешевеет к доллару и евро, так сразу происходит скачкообразный рост цен на продовольствие, медикаменты, одежду, технику, электронику, машины, станки, оборудование и т. д.
Даже Росстат вынужден был признать, что в феврале потребительские цены выросли на 5,7%, а продовольственные товары — на 6,7% (к февралю прошлого года). Плодоовощная продукция подорожала вообще на 16,5%, крупы — на 21%, макароны — на 13%. Куры охлажденные — на 12-15%, рыба мороженая — на 10%, масло подсолнечное — на 26%, яйцо — на 28%, сахар — на 63%. За февраль по отношению к январю на 18% подорожали овощи-фрукты.
И получается, что в РФ продуктовая инфляция в восемь раз выше, чем в Европе, где она около 1,1%. За период с 2014 года продукты питания подорожали в лучшем случае на 70-80%, а что-то и в 2-3 раза. А всего за 12 лет с 2008 года наша экономика выросла на 8,5%. А мировая экономика — на 36%, а КНР — в 2,1 раза! Индия — на 75%, Вьетнам и Таиланд — на 50-60%. Будь у нас такие темпы развития, так и 2020 год можно было бы относительно легко пережить.
У нашего государства нет разумной экономической политики, у него в принципе нет целеполагания по повышению доступности продовольствия. (И по качеству, в том числе: в 2020 году нами побит рекорд по импорту пальмового масла — 1,1 млн тонн).
Растущие издержки производства: по-прежнему растут налоги, акцизы, пошлины, ставка НДС, вводятся разные квазиналоговые платежи (тот же «Платон»). Растут тарифы монополий, прочие издержки, которые ложатся на плечи потребителя. А с другой стороны, у нас экономика вроде как «борется с Америкой и Европой», а на самом деле — абсолютно открыта настежь с точки зрения тарифного регулирования и отсутствия какой бы то ни было продуманной внешнеэкономической деятельности.
Поставки за рубеж автоматически становятся более привлекательными, чем на внутренний рынок. Конечный потребитель в России гораздо беднее, чем в Европе, а по ряду продуктов уже даже беднее, чем в Китае. А тем временем, цены на международных товарно-сырьевых биржах и глобальных продовольственных рынках с мая-июня взлетели на 15-20%. И США, и ЕС, и КНР, и Япония безудержно печатают деньги, раздувая дефициты бюджетов до 25-30% ВВП. «Политика вертолетных денег» в условиях пандемии — и они поступают на товарно-сырьевые рынки. Получается, что цены на продовольственную корзину ФАО выросли на 20%. Да еще рубль к доллару упал на 25-25%. Вывозить за рубеж стало на 40-45% выгоднее.
— Что можем мы реально ждать от правительства, которое обещает держать ситуацию под контролем и предлагает разные меры?
— От правительства я давно ничего не жду. Это политика в интересах крупного бизнеса, экспортеров сырья, тех, кто связан с государством через систему госзакупок. Никакого отношения к интересам рядового потребителя и товаропроизводителя это все не имеет.
Власти как повышали налоги, так и повышают (а рост НДС — это удар по всем звеньям производства). Повышают цены на бензин и дизельное топливо. Даже при падающей нефти бензин дорожает — потому что выгоднее вывозить за рубеж. Внутренние цены на удобрения взлетели за год на 20-40%. И все это не пересматривается.
Удастся ли заморозкой цен решить проблему? Нет. Попытка контролировать розничную цену обречена на провал, если вы не контролируете ситуацию во всей товаропроводящей цепочке. Может быть, заморозка цен на сахар и подсолнечное масло к какому-то результату и приведет — но розница неизбежно станет повышать цены на все смежные товары: хлеб, молоко, крупы, кур и т. д. Теперь нам сказали, что станут контролировать еще и кур с яйцами. И уже все товарные группы будут находиться под мониторингом.
Между тем отпускная цена у фермеров того же молока, яиц и овощей за последние два-три года не выросла, а по каким-то видам товаров могла и сократиться. А налоги и издержки выросли, упал курс рубля. Односторонняя заморозка розничной цены без развития кооперативной торговли, без снижения налогов на реальное производство, на фермеров, на ГСМ и т. д. обречена на провал и массовое банкротство мелких и средних товаропроизводителей. Будут массово умирать и банкротиться мелкие и средние компании — производители сырья. Больше, вероятно, будут производить всякие «холдинги», а крестьянские и личные подсобные хозяйства будут потихонечку загибаться.
— А вот, например, такая мера поддержки самых небогатых граждан, как продовольственные сертификаты, они же «карточки» или «фудстемпы»?
— Разговоры об этих сертификатах шли с 2016 года. Сначала планировалось выделить на это 500 млрд рублей в год, а в итоге снизили на порядок до 50 млрд. От одной до полутора тысяч рублей в месяц получается, для очень узкой категории людей.
Вообще-то продовольственные фудстемпы работают во многих странах мира. Некая фиксированная сумма переводится гражданину, и он может ее потратить только на продовольственные товары, произведенные внутренним товаропроизводителем. Но если этот производитель задавлен налогами, а львиная доля прибыли оседает в торгово-розничной сети, а поставлять более выгодно за рубеж, то никакими продовольственными сертификатами дело не поправишь.
У нас, между прочим, еще действуют контрсанкции. Поддерживается товарный дефицит, который формально пытаются возместить отечественным производством (но отечественным оно является только на бумаге). Мы по-прежнему зависим от посевного фонда импортного, от бройлерных яиц, бычков, ядохимикатов.
В прошлом году у нас был избыток картофеля, он продавался ниже себестоимости. Сократили посевные площади плюс неурожай, урожайность упала на 15-20%. И теперь у нас дефицит картошки назревает. При этом действует огромный теневой рынок, регулируемый людьми в погонах, поскольку они контролируют границу. В любом крупном городе вы за хорошие деньги можете без проблем купить и пармезан, и хамон.
Нам много лет рассказывают о том, как мы сами себя накормим — и мы даже видим некоторый рост производства кур, свинины, овощей. Но лишь по нескольку процентов в год, и по-прежнему на импортных комплектующих, семенном фонде и т. д. А надо же не просто произвести какой-то объем сельхозпродуктов и отчитаться о том, что Россия вывезла рекордный объем продовольствия. Ту же рыбу очень выгодно при дешевом рубле продавать в условиях открытой экономики в Японию, Южную Корею и США. И у нас львиная доля свежей рыбы уходит за рубеж в виде низкопереработанного сырья, а в обмен мы все-таки закупаем готовое продовольствие, включая пальмовое масло.
— Что следовало бы делать?
— Надо прежде всего повышать пошлины на вывоз «низких переделов» и необработанного сырья, а также и снижать налоги на внутреннее производство, на рабочие места, модернизацию, научные исследования и разработки. Надо бы сделать производство питания на внутреннем рынке рентабельным — как в Китае и Японии, где аграрии четко знают, что закупочная цена гарантирует им минимальную доходность при стабильности национальной валюты, без этого проблем нам не решить. Ничего этого, к сожалению, я не жду.
Думаю, что будет то же самое, что и в 2020 году: цены будут расти, и чем больше государство будет пытаться регулировать конечные цены, тем больше — бить по первичному звену производства.
Беседовал Леонид Смирнов