«Наша власть превратилась в огромную свинью…»

Оппозиционный политик Алексей Навальный произнес в субботу сразу два последних слова на суде, в одном из которых он обратился к Богу и религиозным истинам.

Ничего странного с юридической стороны в субботнем казусе не было. В один день в Бабушкинском районном суде состоялись два суда над Навальным. С утра там проходила выездная сессия Мосгорсуда, рассмотревшая апелляцию на приговор Замоскворецкого суда от 2 февраля, который заменил оппозиционеру условный срок на реальный.

Обошлись коротко. Навальный напомнил, что его юридический условный срок закончился 30 декабря, а решение об изменении его на реальный произошло 18 января. Единственная возможность отменить условный приговор после его истечения: если осужденный скрывался. «Суть сводится к одному вопросу: скрывался я или нет? — воскликнул он. — Весь мир знал, где я нахожусь!»

Речь о том периоде, когда Навальный был 23 сентября выписан из берлинской клиники «Шарите» после своего августовского отравления и продолжил в Германии лечение амбулаторно. Еще бы мир не знал, где он! Однако своего «патрона», уголовно-исполнительную инспекцию № 15, он известил лишь одним письмом через два месяца после выписки. Вокруг этого стороны и препирались.

Навальный напоминал, что он послал в инспекцию одно письмо, затем, уже по окончании лечения в конце декабря, взял справку у медиков и с ней полетел домой, где в аэропорту его и задержали. Доставить справку в инспекцию он не успел. «Что я мог сделать еще? — спросил он. — Если бы я скрывался, я бы, наверное, не стоял сейчас в этом прекрасном аквариуме!»

«Инспекции был предоставлен адрес, по которому он проживал в Германии, — отметила адвокат Ольга Михайлова. — Симоновский суд по этому адресу направлял повестки, и они дошли, они у нас есть. Но инспекция не предприняла никаких попыток направить по этому адресу что-либо».

Однако прокурор Екатерина Фролова настаивала, что инспекция не обязана искать Навального по Германии. Обвинитель скрупулезно перечислила новости в СМИ и интернете о том, как Навальный отдыхает с сыном в Берлине, с женой в лесу, посещает Дрезден — а в инспекцию, между тем, не пишет. Скрывающимся от контроля, как напомнила прокурор, признается осужденный, местонахождение которого не установлено более 30 дней.

«Осужденный и защита пытаются доказать одно: право на исключительность, право быть выше закона, право быть вне закона, — заявила обвинитель. — Он требует признать себя выше, лучше, значимее, важнее других осужденных».

Ну, а дальше приступили к последнему слову. «Если кто-то захочет издать мои последние слова — получится довольно толстая книжка, — усмехнулся Навальный. — Есть какой-то своеобразный сигнал, который мне посылает вся эта власть: «Смотри, мы можем так сделать! Как жонглер и фокусник мячик крутит на этом пальце, на том, на ноге, на голове. Смотри! Мы судебную систему можем крутить на любой части тела! Куда ты против нас лезешь!»

«Не знаю, о чем говорить, ваша честь, — продолжал Навальный. — Давайте — о Боге, выкрутим ручку пафоса. Я верующий человек, что служит предметом насмешек в ФБК (организация признана в РФ иностранным агентом — „Росбалт“), в основном, люди — атеисты. Но я человек верующий, и мне это сильно помогает в моей деятельности. Все становится гораздо проще. Есть такая книжка, в которой более-менее четко написано, что нужно делать в каждой ситуации. Не всегда легко следовать этой книжке, но в основном я стараюсь».

Дальше Навальный процитировал письмо сочувствующего, который напомнил ему библейское изречение: «Блаженны жаждущие и алчущие правды, ибо они насытятся». «Я подумал: надо же, как человек меня понимает! — воскликнул оппозиционер. — Не очень наслаждаясь тем местом, где я нахожусь, я нисколько не жалею о том, что вернулся».

Под конец речи Навальный обратился к вечному вопросу, как хорошо было бы всем жить без вранья: особенно судьям — без телефонного права, а прокурорам — в состязательной системе. Закончил оппозиционер речь пророчеством, что Россия будет не только свободной, но и счастливой.

Суд ожидаемо не освободил Навального и не отменил ему реальный срок. Все же некоторая подвижка имела место: судья Дмитрий Балашов — по представлению прокурора Фроловой — зачел Навальному в срок полтора месяца с 30 декабря 2014-го по 18 февраля 2015 года, проведенные под домашним арестом. Видимо, исправлена некая оплошность суда первой инстанции.

Затем, в 14.00, началось второе заседание — мирового суда по делу о клевете на ветерана. Здесь осталось как раз заслушать последнее слово (которое почему-то отложили в прошлый раз).

В этой, второй речи Навальный больше к Богу не обращался (или почти не обращался). Зато иронический стиль использовал во всей красе. Он заявил, что у него есть бумажка из отдела собеса, где перечисляются виды помощи, которую получил долгожитель-ветеран Игнат Сергеевич Артеменко за последние четыре года. «Общая стоимость этих сертификатов примерно 11 тысяч рублей. Вот и вся ваша забота, лицемерные вы негодяи», — гневно восклицал Навальный. Затем оппозиционер выразил мнение, что на размещение в Москве состава следственной группы по его делу «ушло больше денег, чем помощь этому ветерану за всю жизнь».

«Власть существует, чтобы грабить самых несчастных людей, — считает Навальный. — Они используют тех, кого обокрали. Чтобы на Южном берегу Франции возникали эти классные дома единороссов, нужно обокрасть кого-то… Наша власть превратилась в огромную свинью… Вы готовы обслуживать этого огромного хряка, надеясь, что вам дадут какие-то крошки».

Также он напомнил о неких видеороликах, изобличавших его как клеветника, и пораженного его клеветой ветерана Артеменко: «Лежит человек в трусах на одеяле — рядом внук стоит, и у него в глазах счастье! Монетизировал деда!»

За такое «чудовищное лицемерие» оппозиционер предрек своим преследователям, обвинителям и судьям «гореть в аду» (это было единственное в данной речи обращение к сверхъестественным материям), но перед этим желательно предстать «перед нормальным человеческим судом».

Второе заседание суда над Алексеем Навальным закончилось также обвинительным вердиктом. Судья признал его виновным в клевете на ветерана Артеменко и приговорил к выплате штрафа в 850 тыс. рублей. Кроме того, судья направил в Следственный комитет материалы процесса по Навальному, чтобы проверить их на наличие оскорблений в адрес суда.

Леонид Смирнов