Радикализация «системной» оппозиции неизбежна

Из фракции ЛДПР в городской думе Хабаровска 23 ноября вышли 17 из 34 ее членов. Впрочем, уже на следующий день после встречи с врио губернатора Михаилом Дегтяревым они поменяли свое решение и продолжили быть частью фракции. О том, что означает этот случай и можем ли мы ожидать усиления радикальных настроений от представителей «системной» оппозиции, в эфире программы «О!Пять Росбалт» рассказал политолог Александр Кынев.

— Можем ли мы после этого коллективного демарша членов ЛДПР говорить, что лояльность политиков, которые раньше считались «системными», сильно уменьшается? Стоит ли ждать чего-то подобного в будущем?

— Лояльность не может не уменьшаться. Растет депрессия в обществе, кризис. Партии — часть общества, они понимают общественные настроения, и им нужно получать голоса. Конкуренция даже в нише лояльной оппозиции растет. Наряду со старыми партиями появились новые, и они претендуют на их голоса.

С другой стороны, власть сама делает все, чтобы выталкивать системную оппозицию на более радикальный курс. В условиях падения собственных рейтингов чиновники ведут себя очень примитивно. Если голоса уходят коммунистам, значит, надо бороться с коммунистами. Им не приходит в голову мысль, что это они виноваты. Они борются с последствиями. Начинают бороться с коммунистами, эсерами, ЛДПР, а в результате обнуляются прежние договоренности, начинаются информационные войны против тех или иных людей — оппозиционных депутатов или глав регионов. В этом году аж пять коммунистов сняли с выборов губернаторов. Это рекорд. Обычно снимают одного в год, а тут сразу пять человек.

Представьте себе, что вы находитесь в КПРФ. Вас начинают мочить. Как вы будете себя вести? Скорее всего, вы будете чувствовать себя обиженным, и совершенно справедливо. Будете вести себя радикально. Власть от себя отталкивает и, пытаясь отыграться на кошках, добивается озлобления оппозиции и роста ощущения несправедливости. Плюс есть общественный запрос. Власть делает все, чтобы в следующей Думе даже системная оппозиция была гораздо более радикальной, чем сейчас.

— Но еще, наверное, играет роль бездействие партийной верхушки, даже если говорить о той же КПРФ?

— Это не совсем так. Партийная верхушка лавирует. С одной стороны, она заботится о самой себе. Она привыкла много лет коммуницировать с органами власти. Понятно, что всякие неформальные обязательства есть. А с другой стороны, она зависит от рядовых организаций. КПРФ — все-таки живая партия. Там нельзя просто взять и исключить кого-нибудь. Потому что, во-первых, «низовой актив» — это люди, которые приносят голоса. Без них нельзя выиграть выборы, потому что партия из них состоит. Во-вторых, это люди с амбициями.

Поэтому да, в КПРФ сегодня радикальность «низов» гораздо выше, чем партийного руководства. Партийное руководство в данном случае можно, с одной стороны, упрекать в коллаборационизме и говорить, что оно «соглашательское». С другой стороны, для этих радикальных представителей партии на местах Зюганов — это некий «зонтик», механизм страховки и защиты. Может, если бы не было Зюганова, [власти] вели бы себя еще более жестко. Тут все очень амбивалентно.

В любом случае на горизонте некая ротация власти [в партии] неизбежна хотя бы по возрасту. Может, не сейчас, но уже в ближайшей перспективе. И очевидно, что новое руководство, откуда бы оно ни пришло, будет более энергичным, чем Зюганов и его пожилое окружение, и оно будет, на мой взгляд, гораздо более радикально. Более того, можно говорить, что оно будет просто более прагматично. Но в современных условиях прагматизм ведет к радикальности. И радикальное поведение для КПРФ сегодня является максимально прагматичным.

Полную версию программы смотрите на канале «Росбалт News».

Беседовали Алексей Волошинов и Станислав Корягин