Как российские власти отворачиваются от ковидной реальности

Начнем с размера потерь. Только что опубликованы сведения о числе умерших в больницах на ковидных койках, утекшие из Информационного центра по мониторингу ситуации с коронавирусом (ИЦК) и предназначенные сугубо для руководящего круга. Сводки оперативно поступают из регионов и в еженедельном режиме докладываются высшему руководству, включая вождя.

По данным ИЦК, с 31 марта по 22 ноября на койках, выделенных для коронавирусных больных, умерли 74 866 пациентов. Это, так сказать, смертность для начальства. Цифры, ежедневно сообщаемые для народа и суммируемые на правительственном сайте «Стопкоронавирус.рф», вдвое меньше.

А действительное число умерших гораздо выше того, о котором знает ИЦК. Потому что от ковида умирают также и дома. Или в стационарах, но вне красных зон. Не говоря о том, что часть регионов передает в ИЦК радикально преуменьшенные данные о ковидной смертности. У нас за подтасовки не наказывают.

Если исходить из размеров общей избыточной смертности (по сравнению с 2019 годом), то реальное количество жертв COVID-19 в России уже сейчас заметно превышает 150 тыс. человек. Это больше, чем погибло российских граждан во всех постсоветских войнах и операциях, включая обе чеченские кампании.

Как видим, начальство само для себя признает гораздо более скромные цифры. Но и они вроде бы вполне достаточны, чтобы впечатлить.

Вот, однако, бесподобный диалог Владимира Путина с губернатором нижегородским Глебом Никитиным.
Никитин: …Во-первых, я хотел бы начать с того, что поблагодарить вас за приезд к нам и за возможность личного доклада в наше тяжелое время.
Путин: Почему тяжелое?
Никитин: Коронавирусное, я имею в виду. Тяжелый год.
Путин: Есть проблемы, но…
Никитин: Да, но мы с ними справляемся…

Глава государства на лету исправляет интонацию подчиненного. К сведению, естественно, всех прочих областных правителей. Дабы уловили, что слишком уж тревожиться не следует. Вот они и не тревожатся.

Кстати, в этой же поездке Путин и все его собеседники обходились без масок, соблюдения дистанций и прочих предписанных для простонародья неудобств. В ответ на некоторое недоумение пресс-секретарь Песков успокоил публику: «Были приняты необходимые меры обеспечения эпидемиологической безопасности президента».

Конечно. И даже можно догадаться, какие именно меры. Но ведь не все смотрят на ситуацию глазами придворных. Простой человек озабочен не столько «эпидемиологической безопасностью президента» (правильно догадываясь, что в случае чего о нем будут очень хорошо заботиться), сколько степенью серьезности отношения высших лиц к беде, которая постигла страну. Высший круг не хочет даже для вида изобразить ответственное поведение.

Тот же Песков не устает быть героем светской хроники. На днях Россия узнала важное: что его «не пустили» (в смысле — пустили, но не сразу) на веселое открытие «элитного» ГУМ-катка на Красной площади. Почему государственных людей так сейчас тянет публично скакать и веселиться?

Допустим, Песков только украшает собой номенклатуру, а на важных постах трудятся другие. Непосредственное руководство борьбой с эпидемией лежит на двух ведомствах — Минздраве (Михаил Мурашко) и Роспотребнадзоре (Анна Попова).

Однако заботы о больных не отвлекают от светской жизни и Анну Попову. Вот нашлось у нее время посмотреть из царской ложи высокоэлитный концерт Пласидо Доминго в Большом театре. Впрочем, в надетой по всем правилам маске. Что имело, вероятно, немалое воспитующее значение для избранной публики, которая демонстративно игнорировала все предписания. И после этого у нас еще ругают простодушных зрителей, коллективно повеселившихся на выступлении рэпера Басты. А почему им нельзя?

Тем временем министр здравоохранения иногда, хоть и не очень часто, совершает «деловые поездки» по регионам — поглядеть, как дела. В Telegram’е расписывают протокол этих путешествий, сохраняющий, как будто вокруг ничего не происходит, все привычные феодальные стандарты — с толпами чиновников, собираемых для ритуальных встреч у трапа самолета, с торжественными застольями и прочими приятностями. Клевещут? Не совсем исключу. Но выглядит реалистично.

Обратите внимание, с каким вельможным легкомыслием разговаривают с простонародьем главы обоих профильных ведомств. К примеру, о возможности повторных заражений. Переболевших все больше, и эта тема вызывает понятный интерес.

Анна Попова: «Мы ведем специальный контроль всей информации повторных заражений, у нас пока нет ни одного достоверного подтверждения того, что это повторное заражение. В России не зафиксировано ни одного такого случая».

Михаил Мурашко (почти синхронно): «Повторные случаи есть, они были опубликованы».

Кому верить? Предположу, что никому. Так ли компетентны наши чиновники, чтобы разобраться в конкретном вопросе?

На какие «публикации» ссылается медицинский министр? Уж точно не на профессиональный журнал The Lancet. Материалов о российских повторных случаях там не было. Возможно, сановник что-нибудь вычитал в какой-то газете, любящей сенсации.

А с другой стороны — насколько грамотен «специальный контроль» Роспотребнадзора? Да ни насколько. Он ведь осуществляется теми же самыми ведомственными «учеными», которые научно установили, что в Москве сейчас иммунизированы уже 50% жителей. Как это совместить с не стихающей в столице эпидемией? А никак. Если принять такую высокую степень иммунизации за факт, то знаменитая вакцина «Спутник V» либо не нужна (антитела и без нее вот-вот будут почти у всех), либо бесполезна (антитела антителами, а эпидемия все равно загадочным образом продолжается).

Вот такая у нас в разгар пандемии свобода слова для высоких лиц. Точнее, свобода не отвечать за свои слова. И за отсутствие дел, само собой, тоже.

Сергей Шелин