Госдума взялась за нравственный закон

Законопроект о защите традиционных семейных ценностей заручился в четверг поддержкой депутатов Госдумы в первом чтении. Он принимается в развитие обновленной Конституции, за которую граждане голосовали летом этого года. В тексте основного закона страны появилось много новых семейных норм. Например, необходимость «сохранения традиционных семейных ценностей» в нем теперь указывается напрямую, а брак трактуется как «союз мужчины и женщины».

Законодательные оговорки понадобились из-за различного толкования международных договоров, под которыми в свое время подписалась Россия. «Стали возникать разные понимания семьи и брака, а также доступа к частной жизни», — пояснил на заседании Госдумы глава комитета Госдумы по законодательству и госстроительству Павел Крашенинников.

Теперь же, закрепив приоритет Конституции над международными договорами и решениями межгосударственных органов, Россия формально не откажется от их исполнения. Но если международные нормы будут противоречить российским законам, то действовать будут последние, следует из принятого документа.

По словам Крашенинникова, обращать будут внимание на противоречия не только с российским правопорядком, но и с «нашими нормами морали и нравственности». «С теми странами, где есть однополые браки, мы (в межгосударственных отношениях) будем руководствоваться нашей Конституцией», — указал депутат.

Другими словами, в России фактически вводится запрет на заключение гей-браков. Такие союзы также не будут признаваться в нашей стране, если они были заключены за рубежом в паре с иностранцем.

«Новые нормы отражают ценности нашего общества, гарантируют их незыблемость, закрепляют приоритет семьи и детства с сохранением традиционных подходов», — подчеркнул Крашенинников.

Однако некоторые депутаты не могли взять в толк, зачем надо было так изгаляться, если можно просто взять и выйти из неудобного международного договора. «Разве были у нас заключены какие-то договоры, которые противоречат основам нашего правопорядка и нравственности и почему вводится такая конструкция вместо выхода из договора?», — выразила недоумение коммунистка Ольга Алимова.

«Мы как раз и указали, что у нас приоритет Конституции, но возникают ситуации, когда договор есть, а в его истолковании возникают проблемы», — ответил Крашенинников. В качестве примера он сослался на разрешенную в России практику рождения детей «с помощью биологического материала».

«Но у нас есть анонимность, а в странах, с которыми мы заключили договор, ребенок имеет право знать всю информацию. В итоге это противоречит нашим основам нравственности и это часть истолкования (договора) будет вступать в противоречие с нашим законодательством», — пояснил депутат.

В числе других противоречий он указал на невозможность признания в России многоженства или многомужества.

«Понятие нравственности не юридическое, а оценочное. Кто будет проводить оценку?», — продолжил тему коллега Алимовой по фракции КПРФ Алексей Куринный. На что Крашенинников снова ответил, что «все поместить в Конституцию нельзя», в том числе про однополые браки. «Представляете, если бы с таким предложением (прописать в Конституции право на однополые браки) выступили в 1993 году (год принятия российской Конституции)? Я думаю, побили бы за такие предложения, но сейчас такая история существует, и у нас с этими странами (где разрешены такие браки) договоры есть. И были случаи, когда в МФЦ (на основании участия России в соответствующих договорах) были зарегистрированы такие браки», — отметил Крашенинников.

По его словам, не стоит прописывать в Конституции также прямой запрет на многоженство и любые другие формы брачных союзов. «У нас и так в каждой десятой статье есть упоминание про семью — это здорово, но все вопросы детально мы не можем здесь прописать. Про биологический материал, например, ну, что же мы будем куда-то дальше это нести?», — заметил депутат.

Тем не менее, он заверил, что нравственность все же относится к правовой категории, которая закреплена не только в российском законодательстве, но и судебной практике.

В целом же, законопроект не вызвал живого интереса у депутатов. Хотя некоторые из них осмелились предположить, что закрепление в Конституции приоритета традиционной семьи может обернуться усилением влияния на семейную жизнь со стороны религиозных общин. Правда, парламентарии говорили об РПЦ и возможном участии церкви в процедуре регистрации брака или развода. Но, например, не стали упоминать о недавнем решении духовного управления мусульман России, фактически запретившего последователям ислама вступать в брак с представителями других религий.

Елена Земскова