В Туркмении кровь меняют на хлеб

С каждым днем жизнь в Туркмении, гордо наделенной президентом страны Гурбангулы Бердымухамедовым статусом «родины процветания», становится все более «интересной», но страшной. Эта центрально-азиатская республика — едва ли не самая закрытая в мире — не первый год переживает острый экономический кризис, отягощенный сейчас пандемией коронавируса. Правда, согласно официальной информации, никаких проблем нет, и туркмены не только сыты и счастливы, но даже COVID-19 до них не добрался.

И впрямь: какие социально-экономические затруднения могут быть у страны, буквально «одетой» в любимый Бердымухамедовым белый мрамор, напичканной дорогостоящими «эстетическими» сооружениями и позолоченными монументами. В частности, так почитаемыми президентом памятниками туркменской овчарке алабай, ахалтекинской лошади, велосипеду и т. д. Но, мягко говоря, проблемы у населения республики огромные, несравнимые с трудностями в соседних странах и государствах постсоветского пространства.

Алабай — «наше все», не то что люди и дворняжки

Хоть пандемии в Туркмении «нет», а маски необходимо носить из-за какой-то неведомой «вредоносной пыли», да еще и подчиняться запрету на собрания и жесткие ограничения на передвижение населения внутри страны, в одном из районов Ашхабада было многолюдно и «многодетно»: Бердымухамедов открыл здесь монумент собаки любимой им породы алабай. По такому случаю запрет на собрания, конечно, был забыт, ведь президент считает эту туркменскую овчарку национальным достоянием, посвящает ей книги и даже стихи.

Скульптура, как говорят, позолоченная, она расположена в центре круговой автомобильной развязки в новом районе столицы, застроенном элитарными домами для высокопоставленных чиновников, влиятельных людей, бизнесменов, прочих богатых и их чад. Просматривается она отовсюду из-за внушительных размеров: высота фигуры собаки — 6 метров, постамента — 9.

Как передает «Азатлык», открытие памятника совпало с очередной активностью уничтожения собак и кошек по всей стране. Именно в этот день в Туркменабаде «несколько собак зарезали прямо на улице», у школы, на глазах у множества детей. И если в провинции средь бела дня «друзей человека» отстреливают и забивают до смерти, в столице действуют «гуманнее» — разбрасывают приманку с отравой.

По информации того же источника, власти Ашхабада потребовали от населения самостоятельно избавляться от своих домашних питомцев. Возникает вопрос: для кого тогда власти заявили о намерении построить в стране первую (!) ветеринарную клинику и приют для бездомных животных.

Зато любимые Бердымухамедовым алабаи находятся в привилегированном положении не только по сравнению с безродными четвероногими, но и людьми, все чаще добывающими себе пропитание в мусорных бункерах: президент инициировал создание питомника для алабаев и поручил своему сыну Сердару довести это дело до конца.

В Туркмении жутко быть не только безродным четвероногим, двуногим неимущим, но и пернатым: «Азатлык» сообщает, что в Мары, по распоряжению властей, велено уничтожать не только кошек и собак, но и птиц в центральных парках города. По словам анонимного (по понятным причинам) участника истребления городской фауны, «нам целыми днями приходится с длинными палками в руках ходить по городу и прогонять птиц. … нам велели по возможности убивать птиц, разбрасывать отравленные зерна». Актуальность проведения карательной операции власти объяснили тем, что «птицы загрязняют улицы пометом, и из-за них с деревьев падают листья».

Голь на выдумку хитра

Вопиющая безработица в Туркмении внесла новые коррективы в городские сюжеты этого «газового рая». То, что люди роются в мусорных баках и по помойкам, стало делом рутинным и довольно опасным — особенно в условиях пандемии. Но беднота нашла выход из положения. Правда, долгосрочным он быть не может, поскольку речь идет о донорстве — продаже собственной крови, причем недоедающими людьми. По данным уже упомянутого «вражеского голоса», в последние недели десятки нуждающихся ежедневно стекаются в центр сбора крови областной больницы в Туркменабаде и в Фарапскую районную больницу.

За каждый грамм донор получает по 2 маната от государства и нуждающегося в крови. Как рассказал один из безработных, он уже «наварил», сдав три раза по 250 граммов крови, около 3 тыс. манатов (при средней зарплате в 1-1,2 тыс.): «На эти деньги я купил продукты, в которых нуждалась моя семья». По его словам, из-за большого количества желающих продать кровь возникают очереди и ссоры.

О прокорме семей заботятся не только взрослые, но и несовершеннолетние — вкалывают на рынках и сельскохозяйственных работах. Но власти не признают наличия безработицы и крайней бедности — в стране даже нет по ним статистических данных. «Туркмены живут в процветающем государстве», — вдалбливают людям власть имущие и государственные СМИ.

Только белый!

Как известно, ранее в Туркмении запретили пользоваться автомобилями любого цвета, кроме белого: президент очень его любит; оттого, видимо, тотальная «мраморизация» страны — именно этого колора. В крайнем случае — машина должна быть светлого цвета. До этого был введен запрет на «нескромное» женское исподнее, окрас волос в светлые тона и множество других нелепых «низзя».

Сейчас за дело взялись круче: перекрашивать велели и детали передней части кузова, которые в заводском исполнении обычно выпускаются черными. Владельцу автомобиля это «удовольствие» обходится в полторы тысячи манатов. За соблюдением нового правила бдительно следит дорожная полиция. Не подчинишься — оштрафуют, либо (и) отгонят машину на штрафную площадку. При этом сроки, в которые владельцы авто должны уложиться с перекраской, не оглашаются. Впрочем, как и причины, по которым женщинам не продлевают водительские удостоверения.

Права человека? Не слышали

На днях международная правозащитная организация Human Rights Watch обнародовала доклад о положении с правами человека в пяти государствах Центральной Азии. Она указала Евросоюзу на крайнюю необходимость дать понять государствам этого региона, что оказание им более широкой поддержки со стороны ЕС связано с «подлинными реформами в области прав человека». Среди прочего отмечалось, что Туркмения до сих пор не признала наличия в стране пандемии коронавируса. «Родина процветания» квалифицирована правозащитниками как самая репрессивная страна ЦА, в которой невозможно определить точное количество политзаключенных. Подчеркивается также, что десятки людей в ней остаются «бесследно пропавшими»; правительство жестко контролирует информационное пространство; нехватка субсидированного продовольствия ставит под угрозу жизнь жителей Туркмении.

В Ашхабаде правозащитникам ничего не ответили. Наверное, как и прежде, их просто не услышали.

Ирина Джорбенадзе