Могила под детской площадкой

Все знают, что Северная столица построена на костях. При этом многие петербуржцы даже не догадываются, что именно их дома стоят на месте дореволюционных кладбищ, а дети играют непосредственно над захоронениями. Много ли в городе забытых кладбищ, что происходит с ними после обнаружения и как они влияют развитие современного города?

Шашлык над покойниками

Летом жители Перевозного переулка в Красногвардейском районе с удивлением обнаружили, что в их дворах работают археологи. Находки тоже впечатлили — куски могильных памятников, гробовые доски и даже человеческие кости. Оказалось, что до революции здесь была часть Большеохтинского кладбища, о существовании которого сегодня уже почти никто не помнит.

Поводом для раскопок стало решение провести в микрорайоне дополнительное уличное освещение: поскольку у администрации были сведения о том, что на месте работ могут быть могилы, была необходима разведка участка.

В итоге археологи уехали, оставив кости на прежнем месте. Это обстоятельство, к слову, никак не повлияло на привычки местных жителей. Некоторые из них и раньше любили в хорошую погоду жарить здесь мясо. Информация о том, что мангалы стоят прямо над гробами, никого не смутила — шашлычный сезон продолжился.

Законы для мертвых

Парадоксально, но с точки зрения закона «О похоронном деле…» исторические кладбища не являются кладбищами как таковыми. По словам заместителя председателя комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Алексея Михайлова, на первый план здесь выходит вопрос археологии и сохранения культурного наследия. Поэтому в соответствии с Федеральным законом № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия…» перед любыми крупными земляными работами проводится обязательная археологическая экспертиза. Выполнили ее и во дворах Перевозного переулка.

«Захоронения были обнаружены на территории, которая, по предварительным данным, должна была располагаться вне границ кладбища. Это далеко не единственный пример, доказывающий, что исторические планы не всегда точно фиксировали территорию, либо, возможно, какие-то позднейшие участки захоронений на схемы не наносились, — отмечает Михайлов. — Было принято решение, что участок во дворах рядом с Перевозным переулком станет частью объекта культурного наследия как культурный слой, и любая деятельность на этой территории будет проводиться под надзором археологов. А те работы, которые там планировались, будут смещены, чтобы не задеть культурный слой».

Если выявляют захоронения старше ста лет, о которых у КГИОП не было сведений, то они становится выявленным объектом археологии, и дальше решение уже принимают специалисты. Когда участок им интересен — они могут его изучить. Если нет — он остается в статусе выявленного объекта и тогда любая деятельность на нем запрещается. Как правило, после обнаружения забытых кладбищ археологи оставляют человеческие останки на том же месте.

«Захоронения, особенно регулярные, археологи не вскрывают и не изымают. Бывают случаи, когда попадаются стихийные, как, например, кладбище первостроителей города на Сытнинской улице. Там были проведены полноценные раскопки, все было изучено, и специалисты смогли ознакомится с достаточно большим пластом исторической информации о том из каких областей, губерний и уездов привлекались люди на работы в Санкт-Петербург. Это было предметом отдельного археологического изучения, поэтому останки были изъяты и переданы в Кунсткамеру для дальнейшей работы и хранения», — поясняет Михайлов.

Сколько их?

По мнению заведующей лабораторией археологии, исторической социологии и культурного наследия имени профессора Г. С. Лебедева СПбГУ Елены Михайловой в Петербурге большое количество кладбищ, о которых жители города не догадываются.

«Когда Петербург только закладывался, вопрос о том, где хоронить людей, совершенно не регулировался. Но это нормальная ситуация. В последние годы была выявлена целая серия братских могил. Видимо, одно из ранних мест погребений находилось в южной части нынешнего Петроградского острова: здесь находили захоронения на Церковной (Блохина) улице, на Малой Монетной, под церковью Марии Магдалины на Сытнинской улице», — рассказывает она.

Кроме того, за триста лет несколько раз менялись правила захоронения. Например, сенатский указ 1771 года во всех городах империи запретил кладбища при церквях — все они должны были располагаться за городской чертой.

«Но еще с восемнадцатого века административные границы Петербурга постоянно расширялись, а пригородные деревни, соответственно, „поглощались“. В течение XX века множество из них стали частью Ленинграда. А при любой деревне или селе всегда были свои кладбища, которые в итоге оказались под массовой жилой послевоенной застройкой», — отмечает Елена Михайлова.

Стоит вспомнить и катастрофическое наводнение 1777 года, размывшее кладбища, которые пришлось потом приводить в порядок и засыпать сверху дополнительными слоями грунта.

Город на костях

В Петербурге существует множество кладбищ, на месте которых в советское время были построены детские сады, например на Нейшлотском переулке. А когда сносили старый детсад рядом с Большим проспектом Васильевского острова, непосредственно рядом с фундаментом обнаружились захоронения в четыре-пять рядов.

«Только на Васильевском острове мне известны два или три места, где были садик и детские площадки на территории кладбищ. И ничего страшного из-за этого не происходило. Любой исторический город представляет собой множество наслоений разных эпох, здесь нет ничего необычного», — считает Алексей Михайлов.

Самым неожиданным захоронением в практике Елены Михайловой стала землянка с братской могилой, перекрытая слоем наводнения 1706 года. Судя по всему, там были погребены одни из первых строителей города.

«Мы работали в Петропавловской крепости, там, где сейчас территория Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи. Искали первоначальный деревянно-земляной кронверк начала XVIII века. Нам попались остатки лагеря, вероятно, солдатского. На этом месте было похоронено несколько молодых парней с нательными крестами конца XVII — начала XVIII века», — рассказывает она.

Что делать

Судьбой утраченных исторических кладбищ занимается специальная комиссия Законодательного собрания Петербурга. В частности, она готовит перечень подобных объектов, чтобы представить их в генеральном плане города.

«Возможно, в генеральном плане появится слой с обозначением утраченных исторических кладбищ, чтобы на их месте в будущем ничего не строили, а создавали рекреационные зоны. Это общемировая практика — на таких территориях, как правило, возникают зоны благоустройства, — объясняет Алексей Михайлов. — Коллеги в Риге в прошлом году как раз решали, что делать с обнаруженным большим кладбищем. Этично ли там создавать прогулочные зоны, детские площадки? Общественность неоднозначно к этому относится. Но, с другой стороны, город развивается».

Недавно на Митрофаниевском кладбище при участии КГИОП завершились дополнительные археологические исследования. Специалисты искали фундамент часовни странника Александра Крайнева, определяли уровень культурного слоя и возможного месторасположения дорожек и могил. Все это делалось специально для того, чтобы защитить культурный слой при дальнейшем благоустройстве территории.

«Люди давно живут на Земле. И мы ходим по этим могильникам сплошь и рядом — это не только петербургская история. По закону на месте кладбища можно создавать только зеленые зоны. Если есть зеленая зона и имеются сведения о захоронении — давайте поставим информационную табличку. Этим могут заняться неравнодушные жители или муниципалитет. Однако, на мой взгляд, не бывает универсальных решений. Поэтому я не призываю все вокруг заставить табличками, могут быть и другие способы сохранить память об утраченных кладбищах», — считает Елена Михайлова.

Большеохтинское кладбище, как и большинство дореволюционных захоронений города, было православным. По мнению главы ритуального благочиния Санкт-Петербургской епархии РПЦ иерея Ильи Нефедова, люди должны знать, что находятся на кладбище, даже если там нет могильных памятников.

«Человек не зависимо от религиозного мировоззрения, является ли он верующим или нет, должен в основу своей гражданской позиции вложить бережное и уважительное отношение к местам захоронений. Ступая на землю кладбища, нужно помнить, что под твоими ногами покоятся останки чьих-то родных, возможно даже твоих, соотечественников и граждан других государств, по воле Бога упокоенных именно в данной точке земного шара. И, конечно, хочется донести до людей, которые не придают значение этому, что захоронения — места сосредоточения молитвы, скорби и даже невысказанной при жизни покойного любви», — считает он.

Кроме этого отец Илья уверен, что кладбища выполняют важную функцию — напоминают людям о том, что их земная жизнь рано или поздно закончится.

«В современном обществе мысли о смерти часто табуированы. Многие гонят их от себя. Однако только когда мы задумываемся о ней, то понимаем, что мы люди, что мы смертны. Это помогает нам вспомнить о наших родных и близких — ведь они могут уйти из этого мира. А значит, нам нельзя упускать возможности лишний раз встретиться с ними или хотя бы позвонить, — отмечает священник.

Дмитрий Глебов