Россия: пятое место оказалось неуютным

К словам президентского помощника Максима Орешкина насчет пятого места в мире, которое якобы обеспечено нашей державе в 2020-м, отнеслись, может быть, слишком серьезно. Все-таки они сказаны на маловажном молодежном мероприятии и в ответ на вопрос, почему в обновленной версии путинских указов эта великая цель больше не присутствует. А потому, что «в этом году она достигнута», разъяснил Орешкин. Ведь германская экономика в 2020-м упадет, возможно, еще глубже российской, и почетное место освободится само.

Для пытливого юношества, собранного на казенный «образовательный форум», это, конечно, важная новость. Однако не исключу, что и прямой начальник Максима Орешкина выслушивает от подчиненных примерно такие же рапорты и тоже принимает их всерьез.

Относительно этой исторической борьбы за место, напомню, во-первых, что речь идет о весьма условном показателе — о ВВП в паритетах покупательной способности. Если же считать по текущим обменным курсам, то немецкий ВВП в 2,5 раза больше российского, и этот разрыв из-за нескончаемой девальвации рубля только увеличивается. А во-вторых, Индонезия, экономика которой продолжает расти даже сейчас, обгонит нашу страну если не в 2020-м, то в 2021-м. Так что при любом способе подсчета наслаждаться пятым местом нашим вождям придется недолго.

Но хватит о пустяках. Обратимся к жизни.

Нижние точки хозяйственного спада были у нас достигнуты, как известно, в апреле и в мае из-за одновременного воздействия нефтяной дешевизны, эпидемической волны и локдауна. Считается, что, начиная с июня, идет восстановление.

Так оно и есть. Но велики ли успехи?

На пике трудностей, во втором квартале, российский ВВП упал на 8,5% против того, что было годом раньше. Июль приходится уже на восстановительную эпоху. Оценим его достижения. В этом месяце, по сравнению с июлем 2019-го, выпуск товаров и услуг по базовым видам экономической деятельности снизился на 5,9%. Если же взять другой популярный индикатор — грузооборот транспорта, — то он съехал вниз на 8,4%. Глубина спада экономики в июле — где-то между двумя этими цифрами. Да, лучше, чем в мае. Но не намного. И это при подорожавшей нефти и возобновлении работ почти во всех отраслях и сферах.

Сведения о доходах наших граждан публикуются сейчас с опозданием. Доступны только данные за второй квартал. Если Росстат не приукрашивает, то в апреле–июне реальные доходы россиян упали на 7,8% против тех же месяцев 2019-го, а такой важный показатель уровня потребления, как объем розничной торговли, — на целых 16,4%. Окончание локдауна и открытие торговых центров должно было вызвать взрывной рост покупок — особенно непродовольственных. Но и в июле объем розничных продаж был на 2,6% меньше, чем годом раньше, в том числе продаж непродовольственных товаров — на 2,7%. Сказались широко распространившаяся нехватка средств и желание придержать оставшиеся деньги на случай новых бед.

Суммируем. В середине 2020 года уровень жизни наших сограждан откатился почти на десятилетие назад, примерно к началу 2010-х, а размер российской экономики — на добрых двенадцать лет, к старому докризисному пику, достигнутому во втором–третьем кварталах 2008-го. Вот так и получилось пятое место.

Считается, правда, что кризис не только бьет по людям и фирмам, но и очищает экономику, создает новые хозяйственные возможности, открывает дорогу передовикам и новаторам. Даже и в нашей заскорузлой хозяйственной системе что-то подобное имеет место. Но не в таких масштабах, чтобы преодолеть фирменный путинский застой.

Вот два примера.

1. Большой скачок в жилищном строительстве — любимое обещание властей. После очередного провала его всегда возобновляют, перенося исполнение на несколько лет в даль времен. Последнее такое обещание было торжественно дано совсем недавно.

И уже отменено жизнью. За семь месяцев 2020-го сдача жилья упала на 12%. Спад начался еще в докризисном первом квартале (на 1,2%), а дальше само пошло-поехало.

2. Подешевевшая нефть — это, как известно, долгожданный повод обновить структуру российского экспорта, выдвинуть на первые в нем позиции высокотехнологичные товары и услуги.

Теперь посмотрим, что получилось. Июнь — последний месяц, по которому есть сведения. Выручка за экспорт минеральных продуктов (в основном энергоносителей) резко упала в годовом исчислении (на 41%), но все еще составляет половину июньских экспортных доходов России.

Другую половину этих доходов принес неэнергетический экспорт — тот самый, от которого ждали взрывного и проникнутого передовыми импульсами роста.

Вот его позиции по объемам июньской выручки: металлы (рост экспорта на 26%); продукция химической промышленности (снижение на 12%); машины, оборудование и транспортные средства (снижение на 31%); продовольствие (снижение на 3%); древесина (рост на 3%).

В совокупности неэнергетическая выручка увеличилась на 4%. И этот скромный рост целиком произошел за счет товаров совсем не продвинутых (металлы), а частично и просто сырьевых (дерево). Экспорт же всего передового и высокотехнологичного не вырос, а упал.

Вот такие предварительные итоги. Ничему рациональному этот кризис наших начальников не учит. И даже от страсти бахвалиться и сочинять нелепые сказки вылечить не может.

Сергей Шелин