«Власть в Беларуси сейчас валяется на земле»

«Мы с другими родителями детей общаемся в чате, со всем классом в школе. У нас в школе, на избирательном участке, тоже вывесили протокол, что типа Лукашенко победил, а все, кого я знаю, голосовали за Тихановскую. И комиссию потом милиция выводила, чтобы их не потрепали, — эмоционально делится впечатлениями после выборов пожилой мужчина на улице Притыцкого в Минске. — Так мы уже решили: этим учителям, директору, завучу (они все в комиссии избирательной были) на 1 сентября в качестве цветов принесем кладбищенские венки. Скинемся и купим, и вручим!»

Минск, кажется, готов праздновать победу. Уже второй день прошел без больших уличных сражений с ОМОНом, без массовых задержаний. (Хотя отдельные стычки происходят, особенно после того, как стемнеет.) Но в четверг уже стало понятно: власть отступает. «Космонавтов» на минских улицах стало намного меньше, высокопоставленные чиновники начали публично осторожно извиняться, а главное — стало известно, что всех задержанных за последние дни освобождают.

Уже вышли на связь и те, кто в день выборов и в ночь после них снабжал «Росбалт» информацией, а потом пропал бесследно. Кто-то просто избит, у одного сломана рука, у другого — выбиты зубы и сильно поврежден глаз, которого он может лишиться. Все они рассказывают о зверствах в белорусских СИЗО.

Но это явно уже будет темой общественного обсуждения на следующей неделе. Пока же происходит перелом. После того, как с воскресенья по среду по всей Белоруссии было задержано более шести тысяч активных протестующих, участников уличных стычек с ОМОНом и разного рода спецназом, «знамя восстания» подхватили женщины и рабочие.

В четверг с самого утра женщины начали выстраиваться в цепи солидарности по всему Минску. Сперва они собрались у Комаровского рынка, все в белых одеждах и с цветами, выстроившись в длинную цепь. Тут же приехали автобусы с ОМОНом, но силовых действий не последовало. «Комаровка — место очень людное, а после всех событий последних дней людям в милицейской форме там лучше не появляться. Если бы этих мирных женщин менты попытались запихнуть в автозаки, это бы закончилось крупной дракой с толпой», — рассказала «Росбалту» Светлана, свидетельница событий.

Милиционеры несколько раз громко потребовали разойтись. Женщины, демонстративно сложив руки на затылках, стали медленно отходить к проспекту Независимости, и тут по всему Минску начались спонтанные (действительно спонтанные, что бы ни говорили пропагандисты в телевизоре) акции солидарности. Врачи выстраивались в живые цепи возле своих больниц, продавцы — у магазинов. И так — по всему Минску. Водители сигналили в знак поддержки, а когда видели в потоке автобусы с милицией или автозаки, дружно снижали скорость до 10-20 км/ч, блокируя их перемещение.

Митингующих поддержали рабочие заводов. Если во вторник забастовка робко начиналась на нескольких предприятиях, то в четверг сообщения об остановке работы приходили уже десятками. Встали такие знаковые белорусские промышленнные гиганты, как МАЗ, БелАЗ, «Интеграл», «МАПИД», «Керамин», «Белмедпрепараты», «Химволокно», «Гродно-Азот», Лидский рынок, гродненский завод «Терразит», Минский моторный завод и многие другие.

«Нельзя так откровенно врать людям в глаза. Мы же сами между собой знаем, кто голосовал за Лукашенко, кто за Тихановскую. А потом нам совершенно другие цифры суют и говорят — все, идите работайте. Ну 26 лет терпим, дети уже выросли при этом усатом! Хватит уже! Не хотим мы ни в Европу, ни в Россию, давайте жить своим умом, но без Лукашенки», — говорит корреспонденту «Росбалта» Валерий Гринич, инженер Минского маргаринового завода. Это происходило, когда мы отдалялись от предприятия: его работники в какой-то момент просто оставили рабочие места и пошли по домам.

На одном из крупнейших заводов в стране, БелАЗе (город Жодино), сотни рабочих предупредили руководство о забастовке, потребовали провести честные выборы, вывести из города ОМОН и предоставить им стадион для митинга. Это стало шоком для местных властей, поскольку жодинская тюрьма стала крупнейшим центром, куда свозили участников стычек с силовиками из Минска и некоторых других городов. Администрация испугалась, что рабочие просто придут и освободят задержанных.

К этому времени было официально сообщено о трех погибших. В больнице Жодино умер мужчина, которого во время протестов избили силовики. Об этом заявил врач скорой помощи на встрече жителей с мэром. Ранее один человек погиб в Минске от прямого попадания светошумовой гранаты, еще один умер в Гомеле в больнице после избиения ОМОНом.

Еще больше слухов — например, о трех убитых в Бресте, когда армейский спецназ начал стрелять по толпе боевыми патронами (факт стрельбы официально подтержден, разговоры о погибших — со слов очевидцев). Таже всех шокировала попавшая в объектив видеокамер сцена, когда спецназ в Минске схватил молодую пару (парня и девушку), посадил их на уличную скамейку, и в упор расстрелял резиновыми пулями. Многие говорят, что молодые люди не выжили.

Уже поздно вечером 13 августа замглавы МВД Белоруссии Александр Барсков заявил, что все люди, которые были задержаны во время протестов в Минске, будут выпущены из СИЗО к утру. В реальности задержанных на акциях протеста стали отпускать практически сразу. Горожане тут же стали консолидироваться, чтобы развести их по домам и больницам: почти все освобожденные были жестоко избиты, многие без одежды, почти у всех забрали деньги, ключи и телефоны. Также людей начали освобождать из тюрьмы в Жодино — им приходилось еще хуже, от этого городка до Минска — 55 км. Ночью уличных стычек в Минске практически не было — люди выходили на улицы, группировались у станций метро, но весь ОМОН буквально исчез. Отдельные сообщения о потасовках поступали, но ничего серьезного не произошло.

P. S. Утром в пятницу в Минске протестующие начали вновь выходить на улицы. Напротив универмага «Беларусь» в цепь солидарности выстроились врачи. Они держат в руках плакаты «Хватит избивать наших мужчин», «Медики против насилия». Также забастовки возобновились на Минском заводе имени Козлова и в Минэнерго, начало забастовки в 12.30 анонсировал Минский метрополитен.