Сериал «Надежда» о судьбе женщины-киллера, который выходит на видеосервисе Start, многие уже успели сравнить с детективной драмой «Обычная женщина» на ТВ-3, где главной героиней была сутенерша Марина в исполнении Анны Михалковой.
И убийца Надежда, которую играет Виктория Исакова, и «мадам» Марина совмещают жуткий и опасный бизнес с обязанностями жены и матери. То, как героини скрывают свою вторую жизнь и ищут компромиссы с близкими, социумом и собой, добавляет обоим проектам напряжения и динамики.
Также интересное сходство прослеживается в постерах и слоганах двух сериалов — образ Надежды выглядит мрачной стилизацией Джоконды, а слоган гласит: «Она нужна всем». Демонический же характер постера «Обычной женщины» со слоганом «На все ради семьи» отсылает не то к трону из «Игры престолов», не то к героине «Основного инстинкта» (по характерной позе). Судя по этим визуальным образам, оформление российских сериалов становится все более техничным и современным. А вот содержание вызывает противоречивые чувства.
Проект «Надежда» создала команда продюсеров и сценаристов драмы «Бывшие», вышедшей на Первом канале. Сами авторы заявили, что хотели полной перезагрузки и смены жанра. На суд зрителя предложена история женщины, которая в юности была вынуждена пойти работать на криминальную организацию, чтобы избежать тюремного срока за убийство из мести.
Момент, с которого начинается сериал, является для нее знаковым: как раз минули те 18 лет, которые Надежда провела бы за решеткой, если бы не приняла опасное покровительство. И красной нитью по сюжету проходит вопрос: был ли ее выбор оправдан — с учетом того, что «работодатели» не собираются отпускать талантливую наемницу.
В повествовании постоянно чередуются флэшбэки из юности и картины из сегодняшней жизни Надежды, балансирующей между безумным миром преступности и сложностями семейного быта. У нее есть муж — музыкант Михаил в исполнении Алексея Морозова — и дочь Оля «переломного» возраста (Ася Громова). Из кадров прошлого мы узнаем, что боссы когда-то разрешили Надежде иметь семью, и теперь женщина разыгрывает перед домочадцами роль бортпроводницы в частной авиации.
Однако выстроенная схема обмана начинает давать сбои — к примеру, супруг Надежды случайно узнает, что у нее поддельный диплом. Тут, правда, сразу возникают вопросы. Как героине вообще удавалось столь долго совмещать две жизни и не проколоться? Неужели интуиция ни разу не подсказала близким Надежды, что она скрывает нечто очень серьезное? Момент, когда Михаил в назидание говорит Оле: «Если ты помнишь, у нас в семье все друг друга любят и доверяют», выглядит слегка двусмысленным. Возможно, муж и дочь Надежды вовсе не так наивны и это раскроется в следующих сериях. Но пока вся эта долгоиграющая и грамотная авантюра выглядит не вполне правдоподобно.
Вообще же такие проекты, как «Обычная женщина» и «Надежда», — не только альтернатива серому мэйнстриму с явным заимствованием западных традиций (в «Надежде», к примеру, используется стилистика комиксов). И сводить их тематику к феминизму и стремлению расширить женский образ, вдохнув в него самостоятельность, бунтарство и твердость характера, тоже не стоит — хотя и это немаловажно.
На самом деле параллель с доктором Джекилом и мистером Хайдом, которая то и дело проводится в «Надежде», не чужда любому человеку, сталкивающемуся с острыми проблемами и испытывающему внутренние противоречия. Абсолютно гармоничных людей, принимающих свое «Я» и комфортно существующих в заданных рамках, очень мало. Большинство же порой устают от бесконечного зарабатывания денег и быта, который поглощает время, силы и средства вместе с человеческими чувствами и отношениями. Скорее всего, мы даже представить себе не можем, какие безумные мысли порой посещают наших знакомых и даже близких людей — кем они воображают себя в самых смелых фантазиях и какие эмоции у них на самом деле вызывает окружающая действительность.
А если учесть, что в России не принято обращаться к психологам, такая двойственность чревата душевными расстройствами, неврозами и дурными привычками. Поэтому, если развеять романтизированный флер, пусть даже весьма мрачный, можно легко представить себя живущим двойной жизнью. Разве одной Надежде приходится имитировать женскую дружбу, набивать себе цену перед семьей избранника, стараться выглядеть благопристойно перед дочерью, в то время как в молодые годы не только она сама, но и ее муж не были паиньками? Неприятие бойфренда дочери, к слову, явно транслирует борьбу героини с собственными демонами.
Любовь зрителя к подобным историям тоже свидетельствует о внутренних противоречиях, которые можно если не решить во время наблюдения за героями, то хотя бы притушить или направить в иное русло. И в этом случае предостережение «Не пытайтесь повторить в домашних условиях», возможно, было бы нелишним.
Людмила Семенова