Эрдогану плевать на возмущение христианского мира

Храм Святой Софии в Стамбуле, похоже, снова становится мечетью. Правда, срок, который София пробыла музеем — 85 лет, по «библейским и византийским» меркам, невелик. И тем не менее, это скандал, международный и религиозный. О ситуации и о том, чем руководствуется Реджеп Эрдоган, рассуждает руководитель научных исследований института «Диалог цивилизаций» Алексей Малашенко.

— Алексей Всеволодович, как следует оценить эти действия турецких властей?

— Если говорить честно и цинично, то это не столько решение турецких властей, сколько решение лично Реджепа Эрдогана. Главы государства, который на сегодняшний день ощущает себя не вполне в своей тарелке. Да, он силен и уважаем, но такого авторитета и популярности, какие у него были, когда он в 2014 году приходил к власти и повторял свое президентство, сейчас, конечно, нет.

Ему нужно подтвердить, что он сильный человек. Сразу по трем направлениям: во внутренней политике, во внешней политике, в том, что касается религии. Тем более, что по всем параметрам — по воспитанию, по высказываниям, по мотивации политических поступков, Эрдоган, что называется, умеренный исламист.

— Так-таки умеренный?

— Ну, кончено. У нас, как только произносят слово «исламист», тут же начинают сажать за террор. Нет. Есть радикальные, а есть умеренные исламисты, и Эрдоган именно такой. Мы привыкли помнить, что в Турции был Мустафа Кемаль Ататюрк — тот самый республиканец, националист, светский правитель, который фески запрещал носить, и он в 1935 году дал Софии статус музея. Но мусульманский мир есть мусульманский мир — несмотря на то, что Турция в этом отношении определенное исключение. И все возвращается на круги своя.

В политику Турции и поведение ее элиты вернулся исламский акцент. Очень умеренный. Но, чтобы подтвердить свое влияние, Эрдогану необходим ислам. А как это сделать красиво? Вот, восстановить Софию как мечеть — каковой она и была аж с 1453 года, когда Османы захватили Константинополь. Мы ходим по кругу. Был храм — потом мечеть, потом музей, потом — опять мечеть.

— А возмущение христианского мира?

— Да плевать Эрдогану на это возмущение. Еще в 2005—2008 гг. в США и Европе был создан целый комитет за то, чтобы вернуть собору Святой Софии статус христианского храма. К чему были достаточно весомые доводы: построен в IV веке, был самым большим христианским храмом до возведения в Риме собора Святого Павла. Потом из Софии сделали мечеть, почему не вернуть ее? Не получилось.

Христианский мир — это такая мешанина… Что, протестанты так уж возмутятся? Американцы? Ну и плевать Эрдогану на них. Европейцы так уж особо возмущаться не будут. РПЦ? Вселенский патриарх Варфоломей в Стамбуле? Ну и что?

Для Эрдогана важно сохранение престижа на национальном и региональном уровне. А это мусульманский уровень. И еще сохранение нормальных отношений с Россией. Что, Путин его не поймет? Конечно, поймет. Тут нет для него угроз, он может только выиграть.

Эрдоган выбрал очень удачный момент. Там коронавирус, там Европа расколота, там какой-то бардак вокруг Ливии, а он самоутверждается как истинный мусульманин и заодно турок. Турцию-то в Европу так и не пустили. А тут такой бэкграунд: «Ах, вы нас не пустили! А мы сделаем Софию снова мечетью. А ваши музеи и ЮНЕСКО — это потом. Мы можем сделать там музейные дни». Кстати, насчет музейных дней, идея-то неплохая.

— Но все-таки удивительно. Ведь столько лет была Турция маяком цивилизации на Востоке. Самая европеизированная страна, член НАТО, в 1993 году там женщину избрали премьер-министром! И что же, все это ничего не стоит?

— Все разговоры и секуляризации в мусульманском мире — это, простите меня, ерунда. Ататюрк был исключением, временным. И ситуация была исключительная — распад Османской империи. Явление Ататюрка было реакцией на него. И постепенно это все сошло на нет.

Когда в 1996 году к власти в Турции пришел Неджметтин Эрбакан, тоже исламист, которым Эрдоган всегда восхищался, был дикий крик на лужайке: «Это исключение, этого не может быть, это пройдет!» А это было начало восхождения Эрдогана, реисламизация Турции.

С моей точки зрения, даже выгодно, что Эрдоган — умеренный исламист, хотя бы вменяемый. Слава Богу: я бывал в Турции, с самыми разными людьми разговаривал, министрами, генералами. Они мне еще 10 лет назад говорили: «Вы дождетесь турецкого Хомейни!» Представьте-ка на секундочку!

— Но в чем же, если коротко, такая безумная разница между Востоком и Западом, что на Востоке цивилизация никак не привьется?

— Если очень коротко, то Европа — городская культура, а Восток — пустыни. Когда в Европе налаживались отношения между городами, на этой почве возникала демократия: они договаривались. А на Востоке — захватывали, продвигались, опять захватывали. Много земли, мало воды, а договариваться не с кем.

Кто такой был Христос в свое время? Диссидент! А пророк Мухаммед был диссидентом 12 лет, а потом стал главой государства. И в Коране записано, что ислам — религия плюс государство. Когда кто-то говорит, что исламу нужно реформаторство — его за это могут прирезать, что иногда и происходит.

— А что Россия в этом плане?

— Россия — это трагедия. Христианство, но восточное. И пространство: наше счастье и боль. Пространство, которое можно вечно осваивать — и нефть с газом, которые дал Господь. Подсечное земледелие: наелись, землю испоганили — пошли дальше. Новгород, Псков — почти Европа. Москва — полуевропа, а то, что дальше — как хотите, так и живите.

— Вернемся все же в Турцию. Чего там ожидать теперь?

— Предположим, Эрдоган остается. Ему придется как-то дать задний ход и договариваться с оппозицией. В ее составе и националисты, и ататюркисты, и те военные, и другие военные. Но даже договорясь с ними, Эрдоган покажет свою слабость. И это для него плохо. В Сирии бардак, в Ливии очень большие проблемы. Уходить он не может, это будет саморазвенчание, его семью пересажают и деньги отберут. Сейчас он выиграл на Софии, но через полгода это забудут.

Беседовал Леонид Смирнов