Важнее парада, призыва и даже вакцины

«Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая» [Матфей, 6:3]. Поскольку на длительном карантине мы все более становимся похожи на старосветских помещиков, которые, превозмогая скуку, строчили поэмы и романы, предваряя их эпиграфами, то и я по их обычаю начну так же. Как яснополянский затворник, возьму слова из апостола Матфея. Тем более, что они идеально подходят к нынешней ситуации.

Много лет назад выдающийся антрополог Грегори Бейтсон отметил, что характерной чертой авторитарной власти является разрыв коммуникаций. Они грозят обрушить сложившийся порядок, от них целесообразно отказаться. Изгнание человека из рая — наказание именно за греховную коммуникацию и запретный плод. Вся мифология Древней Греции проникнута этой идеей. Проклятие Прометея, гибель Орфея по пути из царства мертвых, ящик Пандоры, муки Тантала и Сизифа — примеров тьма. Не надо болтать, оглядываться, делиться. Как говорил уголовный авторитет в фильме «Брат», «бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе».

Словом, если одна рука не знает, что делает другая, если общество разделено на части и помалкивает, то начальство дышит спокойно и уверенно смотрит в будущее. Раз уж российская власть главной доминантой провозгласила стабильность, то предельное ослабление социальных коммуникаций, которые, как броуновское движение, нарушают умеренный покой, является лучшей стратегией, даже если вслух об этом не говорится. С точки зрения бюрократии, разобщенность — идеальное состояние умов в России. Так было во веки веков, это алгоритм русской власти. Больше ста лет назад, при царе, всевластный глава МВД Вячеслав Плеве преследовал безобидные объединения, вроде «Союза освобождения», собранного из земцев и тихих профессоров.

Единомыслие в России допускается только относительно идей, которые горными ручьями спускаются с вершин власти. Вроде поправок к Конституции, которые сделают нашу жизнь еще лучше, еще веселее. Показательно, что вирус еще не обращен в прах, но первое политическое мероприятие, через которое предстоит пройти российскому обществу, — всенепременный плебисцит. Важнее парада, призыва и даже вакцины.

Самоизоляция, социальное дистанцирование, запрет публичных мероприятий — если бы всего этого карнавального карантина не было, его следовало бы выдумать. Более удобного повода, чтобы разорвать коммуникации, придумать невозможно. Дейл Карнеги советовал в обоснование поступков приводить благородные мотивы. Говорить, что опоздал, не потому что проспал, а потому что спасал людей из огня и переводил старушку через улицу.

Общаться запрещено не потому, что зреют плевела, а потому, что злая напасть покушается на здоровье. Наш девиз — «Дать людЯм всё!», как повелел чиновник в советском фильме «Фонтан», где показано стихийное бедствие коммунального масштаба.

Наш президент последнее время апеллирует к историческим примерам. Вспомнил про половцев и печенегов. Последний раз — про Сциллу и Харибду, между ними России предстоит искусно пройти, сохраняя экономику и спасая человеческие жизни. В древнегреческой мифологии между скалами, где обитали эти монстры, прошел на корабле Одиссей. На одной скале сидело чудище Сцилла, которое зубастыми головами на длинных шеях выдергивало с палубы по шесть человек за раз. В полете стрелы от нее обитала жуткая Харибда, затягивающая в себя морскую воду вместе с кораблями. Хитроумный Одиссей взял поближе к Сцилле и, пожертвовав частью экипажа, сохранил судно. Очевидно, это наш путь в борьбе со злобным вирусом. Однако если читать историю дальше, можно узнать, что корабль все равно погиб, спасся от Харибды только неуловимый Одиссей. Эней, потомки которого основали Рим, предпочел не искушать судьбу, прошел безопасным окольным путем. Иногда от аналогий лучше держаться подальше…

Борьба с COVID-19 нелогична, и поневоле закрадывается мысль о том, что стратегами двигают скрытые, может быть, для них самих мотивы. Карантин объявлен, когда уровень заболеваемости был почти в сто раз ниже, чем в момент, когда решили снимать ограничения. А если ударить по вирусу массовыми гуляниями, как у Пушкина в «Пире во время чумы»? COVID-19 через несколько месяцев после его появления для ученых все еще загадочен, как призраки героев Троянской войны, являвшиеся Одиссею.

Если половина больных не имеет признаков заболевания, а из тех, кто болеет, чуть не три четверти переносят хворь в легкой форме, то кто же больной и не являются ли тотальные запреты избыточной мерой? Внятных ответов нет, а сомнений в появлении вакцины у вирусологов все больше. Врачи меж тем говорят, что переоборудованные под COVID-19 больницы стоят полупустые, а в июне, когда курорты наглухо закрыты, персоналу придется уходить в принудительный отпуск с сокращением содержания. Вот и благодарность медикам…

В африканской стране Уганда для борьбы с засухой существует проверенный обычай. Под пение шаманов в болото спускают кровь невинных девочек, открывая им аорту священным ножом. Обычай древний, испытанный. Колонизаторы отучить не смогли. Похожие практики существуют в соседних государствах, пользуясь поддержкой населения. Дикие племена? Гиппократ, священное имя, писал о том, что для борьбы с болезнями полезно применение «крови, отравленной насилием» (то есть крови преступников). В Древнем Риме, согласно Плинию Старшему, лучшим средством от эпилепсии считалась кровь погибших гладиаторов. В Европе вплоть до XVIII века, в эпоху Просвещения, после публичных казней практиковалось употребление крови преступников, которая «хранила неистраченную жизненную энергию». Сохранились кулинарные рецепты европейских каннибалов…

Это было недавно, это было давно. Можно ли исключить, что наша борьба с COVID-19 не будет восприниматься потомками как дикость? Не видел убедительной статистики, которая доказала бы, что каторжная изоляция, остановка экономики, нездоровый образ жизни и разрушение сферы обитания привели к преодолению вирусной инфекции, повадки которой не установлены. Вдруг человек XXI века по уровню понимания Природы совсем недалеко ушел от племен Уганды и патрициев Древнего Рима?

Тем временем власти обещают, что грядет второй вал COVID-19. Не успеем выйти из первого, как накроет еще раз. Потом, как у Айвазовского, девятый вал. Будем сидеть смирно, подобно домашним хомячкам. Все мы — пионеры: «Солнечному миру — да, да, да! Ядерному взрыву — нет, нет, нет!» Бывших пионеров не бывает, опять хором: «Карантину — да, да, да! Разговорчикам — нет, нет, нет!»

Сергей Лесков