Нашим чиновникам стоило бы поучиться: хроника борьбы с пандемиями от древности до наших дней

Чума, холера, оспа, тиф, «испанка» — история человечества напоминает хронику непрерывной борьбы с новой коварной инфекцией. Коронавирус COVID-19 в этом перечне — зараза не первая и уж точно не последняя.

Как пандемии влияли на экономику и быт наших предков? Что предпринимало государство для защиты граждан от инфекций? Что такое «холерные пояса» и почему они так напоминают нам бейдж-блокатор COVID-19 на лацкане пиджака Дмитрия Пескова?

Ответы на эти вопросы корреспондент «Росбалта» узнал из разговора с Алексеем Муравьевым, кандидатом медицинских наук, старшим научным сотрудником Военно-медицинского музея.

— Алексей Васильевич, заразные болезни всегда были спутниками нашей цивилизации?

— Да, человечество постоянно одолевали эпидемии и пандемии чумы, проказы, холеры, оспы, тифа, «испанки». Гиппократ описал первые признаки гриппа еще в 412-м году до нашей эры. Эпидемия, кстати, с греческого расшифровывается как «распространенный на народ», а пандемия — «на весь народ», то есть охватывающий несколько стран и континентов.

Настоящим бичом для человечества инфекции стали в Средние века, когда активно развивалось мореплавание, протянулись торговые пути из Китая и Индии в Европу. Люди стали осваивать новые земли, плавать в Африку и в Америку после ее открытия Колумбом, началась миграция населения. Тогда же в Средние века появились города, в которых скученно жили десятки тысяч людей.

Основные причины того, что пандемии чумы, холеры, «испанка» приобрели такой размах — высокая плотность населения, миграция, ослабленный иммунитет, антисанитария, голод и, конечно, войны. А самая яркая пандемия, с которой можно сравнить нынешнюю — это «испанский» грипп в 1918—1922 годах.

— А почему COVID-19 удалось настолько распространиться по всей планете? Ведь с санитарными нормами у нас все стало гораздо лучше, иммунитет тоже наверняка более крепкий по сравнению с предками. Войн и голода тоже нет…

— Что касается санитарных норм, они работают сейчас больше как карантинные меры, а вот войны, голод, ослабленный иммунитет только усугубляют распространение болезней.

Коронавирус распространяется воздушно-капельным путем, и он легко стал «достоянием» всех стран по той причине, что у нас тесные взаимосвязи между всеми континентами. На корабле от Китая до США можно добраться за неделю. На самолете — за сутки. Это плоды глобализации, и на распространение вируса сильно повлияла наша любовь к путешествиям, мобильность. Как только границы закрылись, инфекция стала локализоваться.

Не стоит отметать и природную очаговость, о которой говорил еще биолог Евгений Никонорович Павловский. В Африке, Индии, Азии, Латинской Америке и даже у нас в долине Поволжья есть очаги, где постоянно обитают всевозможные вирусы и бактерии. Там для них созданы все климатические условия, где они и размножаются. А если вокруг живет много людей, происходит вспышка. Так и произошло, вероятно, с коронавирусом в Китае, где традиционно высокая плотность проживания населения.

— А как развивались карантинные меры на протяжении веков?

— Осторожное отношение к болезням появилось уже в XIII веке, во времена Крестовых походов. Когда к городу подходил торговый караван или войско, к нему навстречу высылали разведчиков, которые узнавали, нет ли у путешественников падучих болезней.

А с развитием флота и торговых путей появилось понятие «карантин» — с итальянского языка переводится как «40 дней». В итальянских портах корабли из Индии или Африки стояли по 40 дней, чтобы за это время принимающая сторона выяснила, есть ли у кого-то на борту судна горячка. А если находили прокаженных, их отправляли на карантинную станцию на остров Святого Лазаря. Так, кстати, появилось понятие лазарета.

Позже применялись и такие меры, как закрытые города и деревни, вокруг которых выставлялись кордоны, чтобы посторонние не заезжали, а сами жители не разбегались в панике.

— То есть уже в те времена был более или менее продуманный административный, государственный подход, нацеленный на сдерживание эпидемий?

— Да, и в связи с этим я люблю вспоминать, как в Москве боролись с чумой в 1771—1772 годах. Это были очень эффективные административные меры.

Чума — инфекционное заболевание, которое вызывается бактериями и относится к особо опасным контагиозным инфекциям. Она страшна тем, что очень бурно развивается и быстро приводит к смерти.

Когда чума пришла в Москву, руководство города никак не могло справиться с заболеванием, и Екатерина IIприняла решение отправить туда князя Григория Григорьевича Орлова. Она наделила его широчайшими полномочиями и позволила располагать средствами казны. И то, что он сделал — очень интересно в сравнении с сегодняшним опытом.

Москву разделили на 14 секторов, а на границах города поставили кордоны, чтоб никто не мог ни въехать, ни выехать. Князь Орлов установил контроль за деятельностью больниц, торговых лавок, по всему городу расставил наряды полицейских. Он создал команду врачей, которые организовывали работу больниц, среди них были и европейские медики, имеющие опыт работы с чумой на западе.

Всем врачам вне зависимости от статуса платили двойные и тройные зарплаты. Существовала государственная организация захоронений, поэтому Москва не была завалена трупами, как в других городах.

Орлов ввел ежедневный учет заболеваемости и смертности, наладил информационное оповещение населения об особенностях болезни. О том, что делать, если у тебя есть симптомы чумы, сообщалось в листовках, об этом на улицах рассказывали глашатаи. Было важно объяснить людям, что необходимо делать и как обратиться в больницу.

— У нас и сегодня полно COVID-диссидентов, которые не верят в пандемию, а по мессенджерам циркулируют фейки и конспирологические теории о создании вируса и ужасах, которые творятся в больницах… Как же люди реагировали на чуму в те времена?

— Эмоционально. Население бунтовало, все боялись попасть в больницу. Вообще нужно помнить о том, что паника — непременный атрибут любой эпидемии. Во все времена люди порывались бежать из зараженного города куда глаза глядят, усугубляя тем самым распространение инфекции.

Сейчас панику сеют, в основном в соцсетях, через фейковые новости. А еще в сложные времена всегда начеку были шарлатаны и спекулянты, предлагающие некие обереги от болезней и подрывающие авторитет официальной медицины. Так, во время эпидемии холеры продавали так называемые «холерные пояса». А сегодня на некоторых наших чиновниках мы видим «блокаторы вируса»…

Но вернемся в чумную Москву. Орлов за обращение в больницу сулил людям денежные поощрения — и им по выписке выдавали какую-то сумму денег, одежду, продовольствие от короны. Государство брало на себя и попечительство над детьми, если взрослые скончались от чумы.

И эпидемия в городе действительно была скоро побеждена. Все это говорит о том, что при грамотных административных мерах и финансовой поддержке государства победить эпидемию было можно даже в XVIIIвеке.

— Расскажите, а как видоизменялись средства индивидуальной защиты с течением веков?

— Во время чумы в Европе были популярны теории о том, что болезнь передается через прикосновение, либо посредством миазмов, витающих в воздухе. Поэтому у «чумных докторов» были костюмы из кожи или вощеной ткани, перчатки, широкополый головной убор и маска, напоминающая современный противогаз. В ней были отверстия для дыхания, а внутрь «клюва» помещались ароматизирующие травы.

Позже стали использоваться маски из холщового материала или обычные многослойные марлевые — например, во времена «испанки» в начале XX века. В масках ходили и военные, и гражданские, и, кстати, без них не пускали даже в трамвай.

— Сегодня многие боятся не столько заразиться коронавирусом, сколько экономических последствий. А какой урон наносили эпидемии и пандемии прошлых веков? Я читала, что в Марселе в 1720 году власти пустили зараженных чумой матросов в город, так как испугались экономического ущерба от закрытия порта…

— Да, экономический ущерб был огромным. Невероятный убыток рабочей силы произошел в XIX веке в Европе во время эпидемий холеры — многие умерли, большое количество людей бежали из городов. К зараженным населенным пунктам не подходили корабли, торговля была заморожена, порты буквально прекращали свое существование.

«Испанкой» во время Первой мировой войны переболели 500 млн человек, и все они в это время почти не работали и не воевали. 20 млн из них скончались.

Причем перед вирусом были равны все, невзирая на социальный статус и благосостояние. От «испанки» умер большевик Яков Свердлов, актриса немого кино Вера Холодная, ей болели премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж, король Испании Альфонсо XIII, Франклин Рузвельт, кайзер Вильгельм II. Сегодня мы также наблюдаем как коронавирусом заражаются известнейшие и влиятельные люди.

- Можно ли говорить, что именно инфекционные заболевания подтолкнули врачей к открытиям, в том числе, в области микробиологии?

— Да, медики долго и упорно искали источник инфекционных болезней. И нашли его — после того, как нидерландский ученый Левенгук создал микроскоп. Тогда люди узнали, что существуют микробы и бактерии, что происходящее с ними — не божья кара, как утверждала религия в Средние века.

В XIX веке начала активно развиваться микробиология, врачи стали понимать, что такое инфекции. Мы знаем, что многие медики проводили эксперименты на себе — заражали себя жидкостью из чумных бубонов, малярией, пили холерную воду и это все для того чтобы потом спасать больных.

Одну из последних побед над заразой врачи отпраздновали в 70-х годах XX века — благодаря коллективной работе всех мировых специалистов по прививкам удалось одолеть натуральную оспу. Я думаю, что COVID-19 тоже можно победить только так — путем активного обмена информацией между врачами со всех точек планеты, без утаивания знаний о вакцине.

— Как много времени уходило раньше на создание вакцины, и насколько медицина ускорилась сейчас?

— История изобретения вакцин начинается с наблюдений за доярками, которые заражались коровьей оспой и переносили натуральную оспу в легкой форме, а некоторые вообще не болели ей.

Популяризовала вакцинацию в России императрица Екатерина II, которая сделала себе прививку от оспы I (разумеется с заботой о будущих наследниках престола).

После того, как врачи открыли источники инфекций и начали изучать их вирулентность, им требовались сначала десятки лет, а потом годы на изобретение вакцины. Сейчас все процессы ускорились. Думаю, вакцина от коронавируса появится до конца года, тем более что у нас уже есть переболевшие с антителами к вирусу.

И, полагаю, прививка от коронавируса войдет в ежегодный календарь прививок в каждой стране. Нам очень нужен коллективный иммунитет.

— Насколько сильно пандемии меняли облик городов и повседневные привычки людей?

— В XIX веке свирепствовали порядка пяти пандемий холеры — в Азии, Африке, Европе, Австралии. Холера — кишечное заболевание, которым человек заражается через воду и пищу, и оно напрямую связано с антисанитарией и отсутствием чистой воды. Хотя систему водопроводов и канализации придумали еще в Древнем Риме, в европейских городах начала XIX века этого не было. После эпидемий холеры во многих городах они появились. Возникла и санитарная полиции, которая следила за вывозом мусора, нечистот и уборкой улиц. Воду доставляли из строго определенных мест и наливали ее в чистые прожженные емкости.

— А быт и привычки современных людей после коронавируса изменятся, как считаете?

— Пандемия совершенно точно заставит нас переосмыслить нормы гигиены. В транспорте станет нормой регулярная обработка поручней, сидений. Появится привычка носить маску при наличии симптомов простуды — до сих пор у нас это было не так распространено, как в Китае, Японии, Корее.

Мы научимся соблюдать дистанцию, особенно, в общественных местах. Хотя в России, к примеру, всегда спокойно относились к плотным очередям в 3-4 ряда, скученности в метро и автобусах. Возможно, теперь это изменится. Вероятно, станет нормальным надевать одноразовые перчатки перед тем, как взять продукты в супермаркете, использовать антисептик в общественных местах.

Думаю, пандемия коронавируса поможет нам преодолеть этот коллективный эгоизм и негатив к предупредительным мерам. А еще наверняка изменится наше отношение к труду врачей.

Беседовала Анжела Новосельцева